— Хочешь, я приеду, — предложила Бьянка. — Любительницами Джейн Остен меня не испугаешь. Никто не посмеет обижать моего братика.
— Кроме тебя. И Амелии. И Кэт.
— Мы были такими ужасными? — спросила Бьянка.
— Нет, — сказал Григг. — Не были.
Во время уборки Григг кое-что вспомнил. Вспомнил, как однажды играл в разведчика и подслушал разговор родителей. Он стоял за шторой в столовой, а родители были на кухне. Отец со щелчком открыл банку пива.
— Он больше наших девчонок похож на девочку, — сказал отец.
— Все с ним нормально. Он еще ребенок.
— Он уже почти в средней школе. Ты представляешь, как живется такому мальчику в средней школе?
Занавеска вдохнула и выдохнула. Сердце Григга внезапно затопил страх перед средней школой.
— Так сделай из него мужчину, — ответила мать. — Видит бог, кроме тебя некому.
Наутро за завтраком Григгу сказали, что он с папой едет в горы, без девочек. Они будут гулять и ловить рыбу. Сидеть у костра и рассказывать друг другу истории, а на небе будет столько звезд, сколько Григг никогда не видел.
В первую очередь вылазки на природу ассоциировались у Григга с маленькими сэндвичами из крекеров, шоколадок «Хёрши» и зефира, которые поджаривают на палочках, очищенных острыми и опасными охотничьими ножами. Конечно, он пришел в восторг. Бьянка и Кэт сказали, как рады, что не сдут. Пусть даже они все время проводили па улице, пусть хладнокровно насаживали на крючок червяков, выдавливая им кишки, а Бьянка из пневматического ружья однажды сбила с забора банку от кока-колы. Григгу обязательно приснятся кошмары, как маленькому, и он запросится домой. Амелия уже училась на рентгенолога и слишком повзрослела, чтобы интересоваться, кого берут в горы, а кого нет.
Дело было в семидесятых. Отец Григга сходил с ума по книге Хайнлайна «Чужак в чужой стране». Он взял ее в библиотеке, а потом сказал библиотекарю, что потерял. И уже месяца два не читал ничего другого. Григгу тоже хотелось посмотреть, но отец ее где-то прятал, он не нашел где. В библиотеке книгу ему не давали, даже когда у них был экземпляр, теперь пропавший.
Сложив в машину спальные мешки и продукты, мужчины Харрисы по трассе 99 выехали на север, в Йосемит. Через три часа на заправке они подобрали двух девочек.
— Вам далеко? — спросил отец, и девочки ответили, что им нужно в Бель-Эйр[41], то есть совсем в другую сторону; дом и то был ближе. Поэтому Григг остолбенел, когда отец согласился их подвезти. Кто говорил — «без девчонок»?
Отец много болтал, его речь изменилась: он вдруг начал употреблять такие слова, как «балдежный» и «нехило».
Клевый у тебя старик, — сказала Григгу девчонка в бандане и с обгоревшим носом. У второй девочки под коротко остриженными волосами виднелись контуры черепа, а под топкой хлопковой блузкой — контуры грудей. Она была чернокожая, но не очень темная, и с веснушками. Там будет улетная тусовка, сказали они, Григг с отцом должны заценить.
— Мы едем в горы, — ответил Григг.
Отец нахмурился и понизил голос, чтобы слышал только сын. Высадить двух симпатичных девочек на дороге — это не по-людски, сказал он. Неизвестно, кто их подберет. Григг ведь не хочет завтра прочитать об этом в газетах. А если бы это были Бьянка и Кэт? Разве Григг не хотел бы, чтобы о них позаботились? Настоящий мужчина присматривает за женщинами. И потом, если они доберутся до Ио-семита на день позже, что за беда?
К концу его тирады Григг чувствовал себя маленьким эгоистом. Отец остановился и купил на всех еды. После Григг оказался на заднем сиденье с девочкой в бандане. Ее звали Хиллари. Девочка с грудью села вперед. Ее звали Роксанна.
Встречаются космические силы, сказала Хиллари. Окна были открыты; ей приходилось почти кричать.
Григг смотрел в окно. Он видел прямые ряды миндальных деревьев, которые как будто изгибались, когда они проезжали мимо, видел придорожные ларьки с лимонами и авокадо. Дождя давно не было. Над полями взлетали облачка пыли. «Он Грядет, — гласила одна реклама. — Ты Готов?»
Григг представлял, что бежит рядом с машиной, перепрыгивая через кюветы и переезды. Он был так же быстр; как машина, и так же неутомим. Он двигался вдоль проводов, перебирая руками.
Если вы читали что-нибудь из древних текстов, сказала Хиллари, Нострадамуса и прочих, то должны знать, что приближаются кармические потрясения. Будет мощно, но красиво.
Отец ответил, что так и думал.
Роксанна переключилась на другую радиостанцию.
Они часто останавливались на заправках, чтобы девочки зашли в туалет. Сестры Григга никогда не просили остановиться.
Когда они добрались до Грейпвайна, уже стемнело. Шоссе было переполнено. В одну сторону текла река красных огней, в другую — белых. Однажды Кэт придумала игру с фарами, под названием «Призраки и демоны», но когда их так много, ничего не выходит. Да и потом, интересно получалось только с Кэт; без нее это была довольно скучная игра.
В Бель-Эйр они приехали около девяти. Хиллари указала путь к роскошному особняку с кованой оградой из металлических виноградных лоз, оплетенной настоящими виноградными лозами. Отец сказал, что должен отдохнуть с дороги, и они все вошли внутрь.
Дом был огромный. Зеркально-мраморный коридор вел к столовой со стеклянным столом, вокруг которого стоял десяток стульев. Хиллари показала им кнопку под столом, чтобы хозяйка могла вызвать прислугу, не вставая с места. Григгу это показалось излишним, так как до кухни, где звонил звонок, было всего несколько шагов. Хиллари сказала, что хозяева дома — ее друзья, но сейчас их нет.
Вдоль столовой и кухни шел атриум — с пальмой и тремя ярусами орхидей. Через стекло атриума Григг видел бассейн с подсветкой, заполненный людьми, неоново-голубую воду. Позже, вспоминая об этом, он спрашивал себя, сколько лет было тем людям. Примерно как Амелии. Может, как Бьянке. Но точно не как отцу.
На кухне за столом сидели трое ребят. Хиллари достала отцу Григга пиво из холодильника. Пахло марихуаной. Григг знал запах марихуаны. Он шесть раз смотрел «2001: Космическую одиссею», дважды — в университетском городке.
Отец подошел к молодому человеку с длинными волосами и лицом пророка. Он спросил молодого человека, читал ли тот Хайнлайна (не читал), а молодой человек спросил отца Григга, читал ли тот Гессе (не читал). Все меняется, согласились они. Мир вертится.
— Здорово быть молодым, — сказал отец; он уже явно не был, и Григг надеялся, что ему это известно.
Почему-то Григга смущало, как разговаривает отец. Он отпросился в туалет (хотя зачем ему — столько остановок по пути!) и отправился исследовать дом. Кажется, его слегка лихорадило. У него возникло сказочное ощущение, будто он стал стеклянным; он ходил по комнатам — спальням, кабинетам, библиотекам, кинозалам — как во сне. В доме были комнаты с зеркалами от пола до потолка, бильярдный стол и бар с раковиной. В одной спальне, для девочки, он увидел кровать с балдахином и телефон «Принцесса». Кэт жизнь бы отдала за такой телефон. Григг позвонил домой с переводом оплаты.
