— Ты плохо слышишь, урод? Тебе прочистить уши?
Двое парней в спортивных костюмах неторопливо выбрались из машины. Вразвалку подошли к Женьке. Над его головой взлетел кулак.
— Господи, дай мне сил…
Первый парень ничего не успел понять, Женька поднырнул под его руку, коротким тычком вогнал нож в правое подреберье. Не пытаясь удержать падающее тело, выдернул окровавленный нож и развернулся лицом ко второму:
— Де дика хуьлда хьан. Здравствуй, мой белый хлеб, сейчас я буду тебя есть. — Женька опять не знал, почему он заговорил на чеченском. В глазах парня отразился ужас:
— Слышь, братан, так ты из бригады Бесика. Мы же со зверями, с вами то есть, не воюем, и это наша точка. Ты что-то попутал!.
Женька ударил его кулаком в кадык.
— Закрой рот, тварь.
Пока парень хрипел и кашлял, лежа на земле, Женька скрутил за спиной ему руки. Вытер окровавленный нож о его небритую щеку.
— Ну что, молись, сука, сейчас я буду тебя медленно резать. Ты хорошо меня слышишь? Медленно и с очень большим удовольствием резать. Твоему дружбану повезло больше, он уже не чувствует боли. Он в царстве вечной охоты.
Парень судорожно забился в конвульсиях, пытаясь разорвать веревку, связывающую руки.
— Братан, подожди, давай разберемся. Мы ходим под Пашей Цирулем, и если какая-то непонятка возникла, зачем нам-то воевать. Скажем бригадирам, пусть они на стрелке и решают.
Женька медленно провел ножом по его груди. Острое лезвие разрезало белую ткань футболки, задевая кожу. Края ткани набухли кровью. Лежащий на земле человек завыл, пытаясь на спине уползти от человека с такими страшными глазами.
— Хочешь жить? По глазам вижу, хочешь. Тогда я дам тебе шанс. Только один. Хочешь?
Бандит закивал головой.
— Сейчас я дам тебе телефон, и ты скажешь, что все в порядке, деньги у пасечника вы забрали. Сейчас на полчаса заедете к Бесо и потом на базу. Ты меня понял?
Потом я довожу тебя до города, выливаю в горло литр водки, чтобы ты сразу отрубился и на меня свою братву не навел, бросаю тебя и ухожу. Сейчас по ночам еще тепло, не замерзнешь. Машину заберу, уж не обессудь. Ну так что, по рукам?
— Да, да, да! Я согласен, телефон в машине. Найди в памяти — Цируль.
Женька поднес к его лицу телефон:
— Павел Андреевич, это я, Игорь Жокей. Да, все сделали, бабки взяли. Мы тут на часок к Бесику заскочим. Да нет, все нормально. Мы машину его нечаянно зацепили, сейчас рамс этот разведем, за ущерб заплатим и домой. Нет, помощь не нужна. Да, конец связи.
Женька забрал у него мобильник и медленно положил к себе в карман. Потом обыскал машину, нашел помповое ружье, спортивную сумку с деньгами. Подумав, разрезал веревку на руках пленника.
— Грузи подельника в машину, в багажник, быстро. Садишься за руль, я сижу рядом. Учти, патрон в стволе, твои яйца у меня на мушке. И еще, если нас остановят менты, первым выстрелом я валю тебя, потом мусоров. Будешь себя хорошо вести, будешь жить. Поехали.
Перед тем как сесть в машину, Женька снял с водителя кроссовки, вытащил из них шнурки. Привязал левую руку водителя к рулевому колесу. Сказал:
— Так будет лучше, спокойнее для обоих, и не трясись, как ишачий хвост. Ты, судя по всему, везунчик. Вполне ведь мог на месте своего напарника оказаться, но, наверное, в детстве говно полной ложкой хлебал.
Бледный водитель лишь криво улыбнулся в ответ. Его лицо было покрыто каплями пота, футболка стала мокрой, бурое пятно крови растеклось по груди, но водитель не замечал ничего. Женька снял с себя ветровку, бросил водителю на колени:
— Накинь на себя, везунчик, а то у тебя видок такой, будто ты убил кого. А потом съел.
«Нива» двигалась к городу проселочными дорогами, старательно объезжая милицейские посты и населенные пункты. В стороне мелькнули светящиеся окна.
— Что это? — шепотом спросил Женька.
— Заправка частная, тоже наша точка.
— Заправщик тебя знает?
— Знает. Я пару раз у него деньги забирал.
— Тогда подъезжай ближе и скажи, пусть зальет полный бак, принесет литр водки и лопату. Между делом скажи ему, что к Бесо едешь. И помни про яйца, они тебе еще пригодятся. Понял?
— Понял, понял. А лопата зачем?
— Напарника твоего прикопать, или предпочитаешь его на дороге бросить?
Подъехали к бревенчатому дому, во дворе горел свет, на улице стоял топливозаправщик, старенький «ГАЗ-53».
Женька уронил голову на боковое стекло, натянув на глаза вязаную шапку, делая вид, что дремлет.
На короткий сигнал в окне появилось испуганное лицо хозяина.
— Привет, Игорь, а чего так рано, сегодня ведь только середина месяца, у меня еще две недели. Сейчас денег просто нет.
— Да ты не парься, мы не за этим. К Бесику едем, надо вопрос один серьезный решить. Ты вот что, машину нам залей и с собой пару пузырей дай. Ну и на закусь чего-нибудь собери.
Хозяин засуетился:
— Сейчас, сейчас бабе своей скажу, она мигом организует. А то, может быть, в дом пройдете, по стаканчику пропустите, мяска поджарю.
Жокей вопросительно поглядел на Женьку, тот отрицательно качнул головой. Пока хозяин возился со шлангами, его жена, молодая грудастая девка, принесла снедь. Передавая пакет водителю, зыркнула глазами по салону. Женьку прошиб холодный пот. Запомнила, сука сисястая. Постарался еще больше отвернуть лицо в тень.
Подбежал хозяин:
— Все, Игорек, машину заправил в лучшем виде, теперь можно ехать. И скажи хозяину, что к первому числу все налоги будут уплачены. Только вот торговли сейчас совсем нет, еле-еле концы с концами свожу. Ты бы походатайствовал, Игорек. А? Сам знаешь, в долгу не останусь. Подъедешь, баньку затопим, шашлыки под водочку холодную, то, се. Катюха моя подружку пригласит.
Водитель важно кивнул головой.
— Ладно, я побазарю с шефом, не ссы. И принеси мне лопату.
Хозяин не сдержал удивления.
— Зачем тебе лопата ночью?
— Зачем, зачем! Червей копать. Будто не знаешь, какой ночью клев. И пошевелись. А то сам к рыбам поедешь!
Перепуганный хозяин принес лопату.
«Нива» рванула с места. Будто продолжая начатый разговор, Жокей поделился с Женькой.
— Видел его жену? На двадцать лет моложе себя взял, а она баба ядреная, в сексе, видать, злая, так глазами и зыркает. Я ее еще в прошлый раз заприметил, вот следующий раз подъедем, посмотрим, что к чему. Думаю, хозяин против не будет, он за бабки сам отдаться готов, а ей сам бог велел. А то, может, вернемся, посидим, выпьем?
Не отвечая на его вопрос, Женька махнул рукой.
