— Мы только что пришли, — сказал Джо Чапин.
— Брэмуэл сегодня все утро в таком настроении, — сказал Уильямс Чапину, а потому повернулся к Руфи Дженкинс. — Вы миссис Эдвин Дженкинс?
— Да, — ответила она.
— Я так и подумал, — сказал Уильямс. — У Эдвина очень хорошенькая жена.
— О, что вы, — смущенно отозвалась Руфь Дженкинс.
— Так оно и есть, — сказал Джо Чапин.
— Твоя клиентка, Джо?
— Имею честь, — ответил Джо Чапин.
— Что ж, вы в хороших руках, миссис Дженкинс, — сказал Уильямс. — Если только вы не попадете в беду и я не окажусь по другую сторону барьера. Тогда вы увидите, как я разорву его в клочья.
— Если только наш процесс не будет вести судья Брэмуэл, — сказал Джо Чапин.
— О, этот. Ему следовало уйти в отставку лет десять назад, когда у него с головой все еще было в порядке.
— Хм… Ллойд не хотел…
— Миссис Дженкинс не собирается доносить на меня; правда, миссис Дженкинс?
— За что доносить? — спросила Руфь Дженкинс.
— За то, что я говорю то, что думаю. Судья Брэмуэл должен был уйти в отставку. Например, его замечание о том, будто он знает, что именно я пытаюсь показать. Такого рода замечание, возможно, уместно на апелляции, совсем в других обстоятельствах.
— Я об этом тоже подумал, — сказал Джо Чапин.
— Он знает, что я выиграю это дело, и потому развлекается — за мой счет. Радуйтесь, миссис Дженкинс, что ваш муж не юрист.
— Однако ты сам никакой другой профессии не выбрал бы, — сказал Джо Чапин.
— Ты прав, не выбрал бы, — сказал Уильямс. — Хотите взглянуть на мой кабинет, миссис Дженкинс? Как налогоплательщик, вы, возможно, не прочь посмотреть, как тратятся ваши деньги.
— Боюсь, что нам пора идти, — сказал Джо Чапин.
— Как скажете, — проговорила Руфь Дженкинс.
— Бросьте, пойдем посмотрим, — сказал Уильямс. — А потом, если вы не возражаете, я поеду вместе с вами в центр.
— Хотите посмотреть его кабинет? — спросил Джо Чапин.
— Хорошо, — ответила Руфь Дженкинс.
— Но я не могу подвезти тебя в центр. Ты же знаешь, Ллойд. Я всегда хожу пешком.
— А у вас есть машина, миссис Дженкинс? — спросил Уильямс.
— Есть, — сказала Руфь Дженкинс.
— Тогда она может подвезти меня, если, конечно, захочет.
— С удовольствием, — сказала Руфь Дженкинс.
Так все и устроилось. Они осмотрели кабинет Уильямса, который он делил с другими членами отдела прокуратуры и который оказался совершенно безликим, а потом попрощались с Джо Чапином и сели в двухдверный «форд»-седан Руфи Дженкинс.
— На моем пикапе сейчас меняют клапан, — сказал Уильямс. — Вы не против подбросить меня к «Гаражу Клейна» узнать, сменили они его или нет?
Они приехали в «Гараж Клейна», и оказалось, что машина будет готова только ближе к вечеру. Руфь слышала, как Уильямс сказал механику, что это черт знает что такое, а потом услышала, как механик сказал ему, что именно так они и договаривались. Ее это несколько озадачило, но не насторожило.
— Обычная история, — сказал Уильямс, вернувшись к машине.
— Куда еще вас подвезти? — спросила она.
— Вам нужно прямо сейчас вернуться домой?
— Нет, — сказала она. — Эд обычно обедает в кафетерии «YMCA».
— Я тоже иногда бываю в «Y» и вижу его там. Похоже, он ходит туда каждый день.
— Почти каждый, кроме субботы, — сказала она.
— В такие дни, как сегодня, я часто вместо обеда сажусь в машину и разъезжаю по окрестностям.
— Это вредно, — сказала Руфь. — Вам нужно есть!
— Да, но порой мне гораздо лучше просто прокатиться и стряхнуть с себя всю эту судебную атмосферу. Я люблю свежий воздух, а из-за своей работы почти все время сижу в помещении.
— Я тоже люблю свежий воздух, — сказала Руфь.
— Но вы, наверное, голодны.
— Нет, не очень. Я около десяти выпила молочный коктейль. Выпила молочный коктейль и съела пару крендельков.
— А вы не хотите прокатиться по Бобровой долине?
— Не знаю. Возможно, — ответила Руфь.
Она повернулась лицом к Уильямсу и посмотрела ему в глаза.
— По Бобровой долине и обратно?
— Да, только туда и обратно, — ответил он.
— Не знаю. Может быть, лучше не надо, — сказала она.
— Вы не хотите завязывать никаких отношений? — сказал Уильямс.
— А какие тут можно завязывать отношения? — спросила она.
— Они уже начали завязываться. Это и так видно, — сказал он.
Руфь кивнула.
— С тех пор как вышла за Эда, я никогда никуда ни с кем больше не ходила.
— А до этого?
— Я встречалась с мужчинами, но не всерьез.
— У вас есть дети?
— Нет, — сказала она. — А у вас?
— Нет. — сказал он.
— Верно. Вы женаты на Лотти Дэннер?
— Да. А вы замужем за Эдом Дженкинсом, — сказал он.
— Я думаю, мне лучше поехать домой. Я думаю, так будет лучше.
— Для кого лучше?
— Для всех, — сказала она.
— Для всех на свете? Всех на свете? Для всех в Гиббсвилле? Всех, кого вы знаете? Или всех, кто узнает, что вы проехались со мной в машине? И кто же это будет?
— Люди вас узнают.
— Вы же в суде меня не узнали, — сказал он.
— Не узнала, — согласилась она. — Но люди вас хорошо знают.
— Нас представил друг другу в зале суда Джо Чапин. Многие это видели. Вы подвезли меня в авторемонтную мастерскую. Если кто-то поинтересуется, почему я оказался в вашей машине, вы скажете, что нас представил друг другу Джо Чапин и вы подвезли меня в авторемонтную мастерскую. Сколько людей вас увидят, просто увидят? А теперь спросите себя, сколько людей вас увидят и узнают меня. А теперь подумайте, сколько из тех, что увидят, что-то об этом подумают. И сколько из тех, что подумают, скажут Эду Дженкинсу: «Я видел вашу жену с Ллойдом Уильямсом». Все, что вам нужно сделать, — это сказать вашему мужу, что вы подвезли меня в мастерскую, чтобы он знал, что я ехал в вашей машине.
— Эду это не понравится, — сказала Руфь.
— Что именно ему не понравится? То, что Джо Б. Чапин подвел вас ко мне и меня вам представил? Нас познакомил Джо Чапин.
— Если бы это был какой-нибудь обычный человек, было бы совсем другое дело.
— А что такого, если это я?
