— Входите-входите! — Он поднял голову, и тонкие губы зазмеились в улыбке. Я так и видела, как он мысленно потирает ручки. — Варвара Андреевна! Вот неожиданная встреча!
«Для кого неожиданная, а для кого — черта с два! — подумала я. — То-то ты вместо фамилии вписал в повестку неопознаваемый иероглиф. Надеялся застичь меня врасплох, тем более что и в кабинет другой переехал. И не зря надеялся. Только это ничего тебе не даст. Меня голыми руками не возьмешь».
— Проходите, садитесь. Надо же, какое удивительное совпадение! Когда мне сегодня передали папку со стенограммой предварительного опроса свидетелей и я наткнулся на ваше имя, первой моей мыслью было: так не бывает! Не может обыкновенный гражданин, и тем паче гражданка, не связанная с криминальной средой, проходить свидетелем у одного и того же следователя дважды в год. Признаюсь, я был настолько ошеломлен, что совершил крамольный поступок: залез в нашу базу данных и проверил, не упоминается ли ваше имя и в связи с другими уголовными делами. Компьютер — замечательная вещь, не правда ли? Раньше такая проверка заняла бы много человеко-часов архивной работы. А теперь — набрал одну строчку, подождал несколько минут, и получай результат. И какой интересный результат!
Если Петровский ожидал, что я зальюсь слезами и начну сбивчиво оправдываться, то его постигло разочарование. Усилием воли я расслабила лицевые мышцы, изобразила умеренный интерес и не проронила ни слова. Он отвел от меня выжидательный взгляд, откашлялся и принялся перебирать какие-то бумажки.
— Вот, я тут выписал кое-что, дабы не забыть. А забыть немудрено: столько всего накопилось… Вот, послушайте. В первый раз Варвара Андреевна Клюева попала в поле зрения следственных органов в августе тысяча девятьсот девяносто шестого года. К нам обратились коллеги из Крымской прокуратуры с просьбой помочь в расследовании убийства супругов Полторацких, проживавших у нас, в Москве, но погибших при загадочных обстоятельствах в Крыму. Тамошний следователь выяснил, что непосредственно перед смертью погибшие встретились с бывшими сокурсниками, тоже москвичами, и последние часы провели в их обществе. В списке свидетелей-сокурсников есть и ваше имя. Убийство так и не раскрыто. Может быть, у вас есть комментарии?
— Нет.
— Хорошо, пойдем дальше. В июле девяносто седьмого года из колонии в Вологодской области бежали два рецидивиста. При побеге были убиты два охранника, преступники завладели их автоматами. Для поимки заключенных была выделена целая рота внутренних войск. Одно из ее подразделений окружило преступников, но те открыли огонь и умудрились уйти. В перестрелке было ранено еще два человека. А задержали негодяев мирные граждане, среди которых — кто бы мог подумать! — была и Клюева Варвара Андреевна. Именно она нанесла одному из беглецов черепно-мозговую травму, из-за которой тот на всю жизнь останется инвалидом.
— Бедняжка! Но у меня были смягчающие вину обстоятельства.
— О, безусловно! Но это еще не все. В ноябре девяносто восьмого года состоялась наша с вами незабываемая встреча. Еще один ваш соученик скончался от яда, а тело его таинственным образом оказалось в машине скорой помощи, которую на минутку оставили без присмотра.
— Думаю, этот случай мы с вами смело можем пропустить. Мы столько раз беседовали на эту тему в памятном вам ноябре, что вряд ли добавим к сказанному что-нибудь новенькое.
— Конечно, конечно. Я только хотел заострить ваше внимание на одной детали. Как вы помните, следствие пришло к выводу, что покойный покончил с собой, а прийти к этому выводу ему помогли вы и капитан Московского уголовного розыска Селезнев. Сейчас вы поймете, почему я упоминаю эту фамилию. В январе девяносто девятого года этот капитан снова отличился. С его помощью в Санкт-Петербурге задержали двух похитителей, которые, как выяснилось, были виновны не только в похищении, но и в убийстве четырех человек. Но почему работник Московского уголовного розыска ловил преступников в Петербурге? спросите вы. А потому, отвечу я, что там эти преступники похитили его невесту. Так, во всяком случае, капитан объяснил начальству, испрашивая разрешение на командировку. Не хотите ли узнать, как зовут невесту нашего бравого капитана? Правильно, не хотите, вы и без меня знаете. Но, странно, как стремительно протекал ваш роман, Варвара Андреевна! Только в ноябре познакомились, а в январе — уже жених и невеста. А может быть, вы знали друг друга раньше?
«Под Селезнева копаешь, гад? Не выйдет! С этой стороны мы чисты».
— Нет. Первый раз я увидела Федора Михайловича шестнадцатого ноября прошлого года.
— Какая изумительная точность! Но что же вы величаете жениха так официально?
— А он уже не жених. Во всяком случае, не мой.
— Ай-ай-ай-ай-ай! Как же так? Ветреником, что ли, оказался?
— Валерий Иванович, вы ведь вызвали меня не для того, чтобы обсудить мою личную жизнь? Буду очень вам признательна, если вы перейдете к вопросам по существу.
— Ах, по существу? — Он недобро прищурился. — Что ж, будут вам и вопросы по существу. Только сначала просветите меня: как вышло, что имя порядочной женщины, человека вполне мирной профессии, так часто фигурирует в уголовных досье? Не можете?
— Почему же не могу? Могу. Только, боюсь, мой ответ вас не удовлетворит.
— Я тоже этого боюсь. Но вы все же попытайтесь.
— Хорошо. Вы знаете, что такое большая флуктуация?
— Признаться, не очень.
— Смотрите, вот монетка. Как вы знаете из школьной физики, она состоит из хаотично движущихся свободных электронов и ионов, вернее, из ионов, колеблющихся около положения равновесия, поскольку это твердое тело. Если я ее отпущу, она, практически со стопроцентной вероятностью упадет под действием силы тяжести на пол. Но существует ничтожный шанс, один на десять — уж не знаю в какой степени, что в тот момент, когда я ее отпущу, мгновенные скорости всех ионов случайно окажутся направлены вверх, и монетка на время зависнет в воздухе. Такие бесконечно маловероятные события и называются большой флуктуацией.
— И вы хотите уверить меня, что ваша способность попадать в свидетели по уголовным делам — одно из таких событий?
— Нет. Порядок вероятности не тот. Монетка, зависшая в воздухе — гораздо более невероятное событие, чем многократное столкновение обычного среднего гражданина с насильственной смертью. Я просто хотела обратить ваше внимание на разницу между невероятным и невозможным. Есть люди, которым постоянно везет в карты, — при этом они не обязательно шулеры. Есть и такие, кто постоянно находит деньги, — заметьте, они их находят, а не крадут. Это примеры фатального везения. А перед вами пример фатального невезения. Криминальные истории, которые вокруг меня происходят, — это только верхушка айсберга. Куда бы я ни отправилась, там обязательно что-нибудь сгорит, или утонет, или рухнет в непосредственной близости от меня. Не верите — наведите справки.
Петровский помолчал, побарабанил пальцами по столу, качнулся на стуле и наконец выдал резюме:
