— Да, — согласился он, пожав плечами, и отвел глаза. Он пребывал в смущении, если не сказать — в смятении, и неспособность преодолеть разлад в своих чувствах тяготила его.
Однако Мария так легко не сдавалась.
— Откуда вы, Андрей? — спросила она. — С запада?
— Это так заметно? — отозвался он, думая о том, сколь многое их разделяет.
— Я и сама не знаю. Мне не доводилось бывать в Трансильвании, это дело моего брата, но мне рассказывали, что в горах еще обитают варварские племена, которые молятся языческим богам… — Девушка осеклась, и на ее лице промелькнула растерянность. — Вы… могли меня неправильно понять. Я не хотела сказать, что вы выглядите как языческий варвар, только… — Она запуталась, замолчала и попыталась спастись, весело рассмеявшись. — Мой брат прав. Я иногда говорю такие глупости, что самой страшно.
— Но обычно ты не признаешься в этом, — сказал неожиданно кто-то за спиной Деляну. — Во всяком случае, когда я недалеко.
Андрей хотел обернуться, чтобы приветствовать брата Марии, но замер, увидев состояние Фредерика. Лицо мальчика внезапно побледнело, глаза стали огромными… и черными от страха.
Резко повернувшись, Андрей с трудом сдержал возглас изумления. Сзади стоял высокий широкоплечий мужчина с холодными темными глазами и коротко подстриженными черными волосами. Пурпурная мантия выглядела теперь, когда он был не в седле, скорее роскошно, чем устрашающе, а диковинную широкополую шляпу он держал в руке. На груди у него висел золотой крест весом не меньше фунта, украшенный драгоценными камнями.
Отец Доменикус скользнул по Андрею быстрым, но очень внимательным взглядом, после чего снова обратился к Марии.
— Я всегда говорю об этом, — вздохнул он. — С тебя ни на минуту нельзя спускать глаз. Надеюсь, моя сестра не обременила вас? Да будет вам известно, иногда она бывает довольно дерзкой.
Андрей ничего не возразил на это замечание, он был уверен, что Доменикус не рассчитывает на ответ. Инквизитор не был священнослужителем того типа, какой знал Андрей, — человеком из народа. Он стоял над народом и понимание этого нес перед собой как щит.
Но прежде всего он был убийцей его сына, Барака и других людей из долины Борсы.
Сознание этого настигло Андрея лишь через несколько секунд. Вдруг и у него тоже задрожали руки, и фигура священника отодвинулась на задний план. Сердце бешено забилось, изо всех сил он старался овладеть собой — не выхватить меч и не убить этого человека на месте. Если бы Доменикус посмотрел на Андрея в этот момент, то, безусловно, прочел бы все это в его глазах.
Но Доменикус смотрел не на него, а на Фредерика, и притом весьма странным образом: не сказать, чтобы враждебно, но с недоверием и в замешательстве.
— Почему ты так испугался, малыш? Разве мы знакомы?
— Вы… вы… — запинался Фредерик.
— Я понимаю, — сказал инквизитор, вздохнув. — Да, ты прав, мой мальчик. Я действительно отец Доменикус. Но что бы тебе ни рассказывали, ты не должен бояться меня.
— Но вы же…
— Помолчи, Фредерик, — сказал Андрей. Его голос дрожал. Он откашлялся и постарался придать своему лицу безразличное выражение, прежде чем обратиться к Доменикусу. — Простите моего племянника, ваше преподобие. Он глупый ребенок и подхватывает всякие нелепости, которые слышит.
— Какую же нелепость он подхватил? — спросил Доменикус холодно. Его рука в задумчивости играла с золотым крестом, висевшим на груди. Он улыбался, но это была самая холодная улыбка, какую Андрею когда-либо приходилось видеть.
— Я не знаю, — ответил Андрей. — Пожалуйста, простите еще раз. Нам действительно надо идти. Фредерик, пошли!
Казалось, Фредерик не слышал его слов, он продолжал неотрывно смотреть на инквизитора. Тогда Андрей взял его за плечи и притянул к себе. Коротко кивнув Марии, он повернулся, чтобы уйти. Но тут отец Доменикус сказал совершенно неожиданно:
— А почему вы так спешите? Я бы охотно побеседовал с вами, Андрей Деляну.
Андрей застыл. Его руки крепко сжимали плечи Фредерика, а сердце стало биться тяжело и медленно.
Потом он отпустил Фредерика, слегка оттолкнул его от себя и снова повернулся к Доменикусу. Его рука отвела в сторону порванный плащ и легла на рукоять меча.
Инквизитор был уже не один. За ним стояли двое охранников в черных кожаных доспехах и длинных тяжелых шерстяных плащах. Андрею не надо было оглядываться, чтобы почувствовать, что у него за спиной тоже появились вооруженные люди. Золотых рыцарей видно не было, но он хорошо знал, что они где-то поблизости.
Андрей искал глаза Марии. Она растерянно переводила взгляд с брата на него и снова на брата. Девушка или ничего не понимала, или была самой лучшей актрисой, которую он когда-либо видел.
— Доменикус, что…
— Тебе сейчас лучше уйти, Мария, — сказал инквизитор. — Тут может быть опасно.
— Что это значит?! — Голос Марии звучал резко, почти агрессивно. — Я требую объяснений! Ты знаешь этого человека?
— Это значит, что вы заманили меня в ловушку, — сказал Андрей. — Я догадываюсь, что вчера вы обратили внимание вашего брата на нас, если он все так ловко подстроил.
Мария побледнела.
— Это правда, Доменикус? — спросила она.
Ее брат коротко взглянул на нее, поднял левую бровь и снова обратился к Андрею, не ответив на вопрос сестры.
— Сдавайтесь, Деляну! — сказал он. — У вас нет шансов.
— Это мы еще посмотрим, — возразил Андрей.
Внешне он выглядел абсолютно спокойным, хотя в душе у него царил полный хаос. Солдаты по обе стороны от священника положили руки на свои мечи, но оружия пока не обнажали. Тем не менее напряжение, в котором они находились, ощущалось все отчетливее.
— Я знаю, как вы опасны, Андрей Деляну, — серьезно ответил Доменикус. — Безусловно, вы способны убить одного или двух моих людей, прежде чем мы с вами справимся. Но я прошу вас осознать, где мы находимся. Пострадать могут невинные люди. Вы действительно хотите этого?
Андрей уже чувствовал, что сзади к нему приближаются по меньшей мере двое, а возможно и больше, и что один из золотых рыцарей тоже находится здесь.
— Сдайтесь без сопротивления, и я гарантирую вам честный процесс, — продолжал Доменикус. Он улыбался, хотя и нервничал, видя, что Андрей не реагирует.
— Так же, как и Бараку? — спросил Деляну, выдержав паузу, показавшуюся бесконечной.
— Бараку? — Понадобилось время, чтобы Доменикус вспомнил это имя. Потом он кивнул: — Упрямый старик в долине Борсы.
— Вы быстро забываете имена людей, которых замучили до смерти, — сказал Андрей. — Или их уже так много, что вы перестали запоминать?
— Барак Деляну был колдуном, — холодно возразил Доменикус. — Он сознался, что продал душу дьяволу. Вы тоже приверженец сатаны?
