Лишь ближе к вечеру, когда нам пора было собираться на встречу, Никита заговорил со мной.
— Какую лучше рубашку надеть? — озадачил вопросом, бесцеремонно ворвавшись в мою спальню.
— Вот эту, — ткнула пальцем в простую белую рубаху с V-образным вырезом и подвёрнутыми рукавами.
Его невинный вопрос меня растрогал, это так мило, что ли. Как будто, мы обычная семейная пара, и он спрашивает у меня совета.
— А ты чего не собираешься? — опомнился Ник, нахмурив брови, уже почти покинув мою комнату.
— Дак, ты не говорил вчера во сколько мы идём. Я ждала, когда ты скажешь. Что мне лучше надеть? — спросила, вставая с кровати.
— НЕ как обычно, Лиса, — ответил строгим тоном, склонив голову на бок. — По-скромнее, — уточнил, уже более мягко.
В ответ я лишь сдержанно улыбнулась и приступила к сборам.
Собрала волосы в высокий пышный пучок, выпустив несколько прядей спереди, надела свой самый скромный костюм, состоящий из полупрозрачной голубой блузки и лёгких брюк, зауженных к низу и достигающих щиколотки. На ноги обула чёрные классические туфли с острым носиком. «Ля, ну прям жена президента», — подумала про себя, покрутившись у зеркала.
— Тююю, — присвистнул Никита, войдя ко мне. — Вот это да, — выдохнул он. На лице брата появилась обескураженная улыбка.
— Что такое? — спросила, повернувшись к нему лицом и улыбнувшись в ответ.
— Ты сейчас ещё красивей, чем в своих полуголых нарядах, — тихо произнёс, подходя ближе и пожирая меня глазами. — Прошу, — подставил локоть, давая мне взять его под руку.
Молча повиновалась его жесту, и мы, как пара аристократов, отправились на светское мероприятие.
— Как твоя рана? — спросила у брата, когда мы сели в машину.
— Жить можно, фигня, — отмахнулся он, заводя автомобиль.
Всю дорогу, до места назначения, я думала о том, как бы могла сложиться наша судьба, не окажись мы, по злому стечению обстоятельств, родственниками. В таких, как он, влюбляются с первого взгляда, а после он безжалостно топчет обезоруженные женские сердца, даже не оглянувшись назад. Это я видела собственными глазами, на примере Тани. Возможно, меня ждала бы та же участь. Я бы рыдала ночами в подушку о несостоявшейся взаимной любви, тщательно ковырялась в себе в поисках своих минусов и, закапывая свою самооценку под плинтус, а пьяная писала бы ему смс о том, какой он козёл, и, как я его ненавижу. Но, мне заготовлена участь куда хуже. Мне останутся только колючие обжигающие воспоминания, которых я должна стыдиться и которыми я никогда не смогу ни с кем поделиться. Лучше бы я была брошенной дурочкой, с этим хотя бы понятно, как справляться.
Интересно, а каким бы он был мужем? Ну когда-то ведь он должен остепениться, встретить ту единственную, на которую не сможет надышаться, стереть с себя клеймо засранца, захотеть детей. Я уверена, он бы стал отличным отцом. Он сильный, надёжный и, на самом деле, очень нежный. Просто его нежность скрывается под толстым слоем иголок, которыми он обороняется от окружающих, пряча их только рядом с близкими ему людьми. Наверное, за этот промежуток времени, я успела стать таковой, раз смогла увидеть, каким чутким, внимательным и слабым, в хорошем смысле этого слова, он может быть.
Спустя минут двадцать, мы остановились у такого же высокого забора, за которым вчера я чуть не попрощалась с жизнью. Я невольно съежилась и передёрнула плечами.
— Всё хорошо, — взволнованно спросил Ник, паркуя машину.
— Да, просто забор очень похож на тот, за которым меня держал в заточении Саша, — пояснила брату своё странное поведение.
— Тебе нечего бояться, пока я рядом, — ответил, повернувшись ко мне всем корпусом и посмотрев на меня взглядом, полным серьёзности. — Здесь с тобой точно ничего не случится.
Войдя во двор, я обомлела.
— Нравится, — задорно улыбаясь, спросил Ник.
Я только мотнула головой в неоднозначном жесте.
На преддомовой территории огромного коттеджа находилось человек восемьдесят. Все они были дорого одеты, но без пафоса. Как будто, это просто дружеская вылазка на шашлыки, а не встреча, на которой решаются нешуточные вопросы.
Негромко играет музыка, тут и там снуют официанты из службы кейтеринга, разнося закуски и подливая людям шампанское.
Дамочки здесь, конечно, оставляют желать лучшего. От и до оттюнингованные лица, искажённые гримасами лицемерных улыбок. Все они крепко держатся своими цепкими пальчиками за своих «благоверных» пузатых толстосумов и заглядывают им в рот глазами преданных ланей. Вечер обещает быть весёлым.
— А чей это дом? — поинтересовалась у Ника, когда мы проходили по узкой дорожке из брусчатки в эпицентр этого зоопарка.
— Ничей. Этот дом раз в пол года арендует Марк Полянский, — пояснил брат, наклоняясь к моему уху и указывая взглядом на высокого подтянутого мужчину лет пятидесяти. — Он владелец крупной сети отелей. Делает это для того, чтобы помериться писюнами с местной элитой и похвастаться новыми жёнами. Но я здесь не для этого, — уточнил, коварно ухмыльнувшись. — На этих вылазках можно встретить много полезных людей, наладить связи и извлечь для себя выгоду.
Я лишь многозначительно кивнула головой, оценивая масштабы этого пафосного сумасшествия.
С Никитой здоровался каждый, попадавшийся нам на пути, похоже, его здесь знает каждая собака. Дамочки кидают в сторону брата хищные взгляды, не смотря на то, что крепко держат под руки своих «папиков». Кстати, здесь присутствует несколько молодых красивых парней, чем-то похожих на Ника, и все они без сопровождения раздутых цыпочек. Наверное, парни преследуют те же цели, что и Никита.
В этот вечер я исполняла роль фарфоровой куклы, послушно следующей за своим покровителем и молча хлопая глазами, пока он разговаривал с мужчинами, на не интересующие меня темы.
Я часто ловила на себе сальные взгляды Никитиных собеседников, которые тоже, явно, его раздражали. Поэтому, когда я предложила брату подождать его за столиком у фонтана, он без раздумий согласился.
Пока я сидела под яблоней, лениво потягивая шампанское и разглядывая весь этот маскарад со стороны, на моё плечо легла мужская ладонь.
— Привет, красотка, — передо мной стоял один из немногочисленных симпатичных молодых людей, но было в его взгляде что-то неприятное и отталкивающее. — Я присяду?
Похоже, разрешение ему и не требовалось, потому что в следующую секунду он уже сидел рядом, нагло притянув меня за талию.
— Вообще-то, я не давала своего согласия, — процедила парню, чувствуя, как во мне начинает нарастать неприязнь к этому человеку.
— Ох, какие мы грозные, — отстранённо ответил, наливая себе алкоголь. — Не бузи, все мы тут взрослые люди, я не обижу, сколько ты хочешь?
Я, конечно, не кисейная барышня, то от такой наглости даже у меня перехватило дыхание.
— Исчезни, нах*й, —
