судьбы.
Когда император отпустил нас, мы все разошлись по своим делам. В то время как Сяошань осталась с ним.
Темный коридор темницы был мрачным и влажным, когда я шла к клеткам, где содержали старого императора.
Каждая ступень отдавала эхом в тишине, и сердце мое колотилось от волнения и опасений. Я знала, что эта встреча может изменить всё.
Когда я подошла к его камере, меня встретили стражники, которые, казалось, уже знали, кто я такая.
Они открыли двери, позволяя мне войти внутрь без лишних слов. Я вдыхала воздух, насыщенный сыростью и запахом железа, и пошла вглубь.
Хун Пан, или Миша, как я его называла, сидел на краю своей деревянной скамьи, обрекая себя на полное одиночество.
Его лицо было измождённым, а глаза потухшими. Я почувствовала, как внутри меня зашевелились смешанные эмоции — от гнева до жалости.
— Хун Пан, — произнесла я, опускаясь на корточки перед ним, чтобы встретиться с его взглядом. — Это твой конец. Запомни мои слова.
Он посмотрел на меня, и в его взгляде мелькнуло нечто, что я не ожидала увидеть — страх. Страх и понимание того, что последствия его поступков вскоре начнут сказываться.
— Ты пришла, чтобы устроить сцену, — произнес он с горькой усмешкой. — Ты считаешь, что у тебя есть сила свергнуть меня? Я — бывший император!
— Бывший, — подтвердила я, стараясь не выдать своих эмоций. — Но империя нуждается в переменах, а тем более в справедливости. Ты не устраиваешь это, и за свои действия ты будешь отвечать. Ты заставил людей страдать, и я не могу простить тебе этого.
Он откинулся назад, его глаза были полны отчаяния.
— Ты не понимаешь, — прошептал он. — Сложность правления — это не то, что можно просто отвергнуть. Бывают трудные решения, и я… я лишь пытается сохранить контроль.
Теперь мне стоило делать выбор. Я могла бы отвернуться от его страданий, оставить его в его темнице, но было что-то во мне, что влекло к вопросу о том, не заслуживает ли он хотя бы шанса на искупление.
— Я не собираюсь уничтожать тебя, — сказала я, мягче. — Но ты должен увидеть, как твои действия влияют на людей. И, возможно, даже в этом состоянии у тебя есть возможность сделать что-то хорошее, что изменит к лучшему твою судьбу.
Миша, как я когда-то его называла, вдруг закрыл глаза, и я увидела, как на его лице появились слёзы.
— Я не знаю, как… — произнес он, словно искал выход. — Я был столь… слепым.
Моё сердце сжималось от воспоминаний о его правлении и его мучениях. Неожиданно он потянулся к своим щек и слегка усмехнулся.
— Ты стала сильной, Нин Ю. Я не думал, что ты сможешь идти этим путём, но теперь понимаю, что ты — императрица. Ты ждала этого момента, и ты его заслужила.
Я посмотрела на него, не зная, как закончить этот разговор. Я не могла более питать к нему симпатии, зная, сколько слёз он вызвал среди народа, но в это мгновение я ощутила какую-то связь. Это была возможность — возможность для всех, даже для него.
— Тебе придётся найти в себе силы, чтобы перемениться, — произнесла я, вставая и готовясь уйти.
— Если ты можешь, если у тебя есть возможность, просто знай — я не хочу оставаться человеком, который причинял боль. Я просто хотел править, но попал в свои собственные сети. Но только не забывай, что если я умру, то ты не вернешься домой.
Я кивнула, когда движением руки помахала на прощание. Мои мысли были полны — о будущем, о том, что ещё предстоит изменить. Несмотря на всю боль, я не могла не верить, что даже в самых темных уголках, возможно, будет найден свет.
И я надеялась, что мой визит коснётся этого тёмного сердца, даже если это будет лишь капля в океане.
Когда я вышла из тёмной темницы, меня снова захлестнули эмоции. Я осознавала, что встреча с Хун Паном лишь увеличила численность вопросов, которые меня терзали.
Чем больше я знала о его прошлом, тем яснее становился тот путь, который мне предстоит пройти вместе с Мо Хе.
Вернувшись в сад, я сразу заметила Мо Хе, который ждал меня на скамье под роскошным цветущим деревом. Его лицо было напряжённым от ожидания, но он в тот же момент показался мне сильным и решительным.
— Как всё прошло? — спросил он, вставая при моём приближении.
Я не могла сдержать эмоции и рассказала ему о своих ощущениях от встречи с Хун Паном, о его страхах и сожалениях.
— Он кажется сломленным, — произнесла я, опускаясь на скамью рядом с ним. — Он осознаёт, что причинил много боли, но не уверен, как искупить свои грехи.
Мо Хе нахмурился, его взгляд был полон беспокойства.
— Ты уверена, что он заслуживает второго шанса? — спросил он, его голос звучал пронзительно. — Он лишил столько людей жизни и счастья. Разве можно надеяться на искупление для человека, который так глубоко провалился?
— Я понимаю твоё недовольство, — ответила я, стараясь быть честной. — Но, возможно, для изменений нужен лишь один шанс. Даже у него может быть возможность осознать, что он сделал, и сделать что-то хорошее в конце своего пути.
Мо Хе вздохнул, отводя взгляд.
— Я знаю, что ты полна благородных намерений, но ты рискуешь. Если ты думаешь, что Хун Пан способен на перемены, то ты, возможно, не видишь всей картины. Он уже предал тех, кто доверял ему.
Я посмотрела на него, в его глазах читалась смесь заботы и страха. В этот момент мне было трудно не испытывать чувства вины за то, что я не могла принять ту жестокую правду, которую он мне уготавливал.
— Я готова рискнуть, — твердо сказала я. — И не только ради него, но и ради той страны, которая так долго страдала. Я должна попробовать изменить что-то к лучшему, даже если это будет трудно.
Мо Хе наклонился ближе, его голос стал мягче, но в нём всё ещё ощущались острые углы разногласий.
— А что будет с нами? Ты готова принять эту роль императрицы и идти за ним в эту тёмную тропу? Как это повлияет на наше будущее?
Я осознавала, что именно этот вопрос является для нас обоих наиболее важным. Мо Хе важно было знать, как я вижу наше совместное будущее среди горя, политики и интриг.
— Я не хочу терять нас, — наконец произнесла я. — Я хочу, чтобы ты был рядом, но я должна также следовать своим убеждениям.
На его лице отразилось некоторое облегчение, но также были
