запись была датирована тремя неделями назад.
Зои закрыла его, сердце колотилось, руки тряслись.
― Только не моя Викки, ― мысленно взмолилась она. Глубоко вздохнув, она снова открыла дневник.
«Я встретила его прошлой ночью. Инкуба, который пометил меня. Что это дерьмо вообще значит? Он сказал, что меня ждет три страйка. Когда я спросила, что это значит, он ответил, что скажет мне только после того, как мы займемся любовью».
Зои поморщилась, увидев четыре страницы, описывающие их секс в первую ночь. Она перелистала вперед, желая узнать, что значили эти три страйка.
«Он хуже, чем чертов Дмитрий, когда дело доходит до ответов на вопросы. Он говорит загадками или этими странными расплывчатыми предложениями. Если бы я спросила его, какого цвета небо, он бы сказал, что оно не красное или что-то в этом роде. Я не ожидала, что он ответит на вопрос, который я задала ему перед тем, как мы занялись сексом. Но, он ответил.
Он сказал:
― Три страйка, и ты моя.
Когда я спросила его, что это значит, он улыбнулся, затем сказал «первый страйк» и ушел. Мы что, играем здесь в гребаный боулинг?»
Зои фыркнула, услышав раздражение Викки в словах. На этом первая запись заканчивалась. Вторая была сделана через несколько дней.
«Становится всё хуже. Сегодня вечером у меня здесь была вся футбольная команда. Ничто не утоляет мой аппетит. Ни убийства, ни мужчины. Ничто, кроме него.
Дмитрий сказал, что собирается перевезти меня вскоре после моего дня рождения. Я спросил его куда, но он, как всегда, повел себя как осел. Я просто продолжу делать то, что делаю. Я слишком хороша, чтобы от меня избавиться, верно?»
Третья запись была сделана неделю назад.
«Я сдалась. Я не смогла этого вынести. Я позвонила и пошла к нему. То, что не смогла сделать футбольная команда, он сделал за час. Я думала, что умираю, когда очутилась на его пороге. Я получила приказ о переводе. Когда я сказала ему об этом, он рассмеялся. Я спросила его почему, и он повел себя так, будто я идиотка. Спросил, знаю ли я, что происходит с охотницами, которых «переводят»? Я ответила: да, они оказываются на другом берегу».
Зои рассмеялась.
«Он из Инкубатти. Это не может быть правдой. Я не могу этого сделать. Я не могу быть с ним ― он враг, верно? Но и НЕ быть с ним я не могу. Я не могу жить без него, и какой бы ни была эта связь, я тоже ему нужна. Какая у него мотивация лгать мне? Что, если то, что он говорит, правда? Ну, мы ведь реально ничего не слышали о девушках, которые перевелись, и ни одна из тех, кому исполнилось 22 года, не задерживалась здесь. Я следующая на очереди, а потом Зои. Что, если что-то плохое случится, когда я перееду, и я не смогу предупредить ее? Она мне как младшая сестра. Я должна все выяснить».
Зои продолжила читать, и в животе у нее поселилось неприятное чувство. После прочтения строк о том, что она ей как сестра, Зои почувствовала себя грязной из-за того, что сомневалась в Викки. Ее охватило замешательство. Было ли то, что сделала Викки, таким уж неправильным? По словам Профессора, она не могла выбирать, в кого ей влюбиться. Так почему же Силовики пришли наказать ее, раз она связана с одним из представителей их вида?
Страх заставил Зои помедлить, прежде чем продолжить читать. Она никогда не задумывалась о девушках, которые были переведены в возрасте двадцати двух лет. Покровители говорили, что они отправляются работать во вспомогательные офисы по всей стране или в засекреченные места: штаб-квартиру Совета Суккубатти и Бюро внутренних расследований. О месте положения этих объектов никто не знал ― вероятно, на каком-нибудь острове или в отдаленном районе, потому что все были уверены, что руководители общества настолько могущественны, что могут уничтожить всех людей. Говорили, что у Силовиков есть такая же магия. Зои не знала, что делало их особенными, но если даже Покровители почитали их, то это потому, что они были сильнее, чем все, кого Зои могла себе представить.
Не те, кому стоит врать, однозначно. Она не боялась; она просто надеялась, что они убьют ее быстро. БВР славились тем, что убивают тех, кто нарушает правила. Как поступят Силовики Инкубатти?
А если поверить в то, что Профессор говорил правду о том, что у Зои есть родственная душа, будет хуже? Суккубатти убьют или переведут ее, если Силовики все же пощадят ее?
Она ни за что не сдастся без боя. Силовикам придется убить ее. Ее собственная судьба волновала ее меньше, чем судьба Викки.
Последняя запись в дневнике была датирована сегодняшним днем.
«Что такое третий страйк я выяснила сегодня утром, после того, как Лиам приехал забрать меня из этой чертовой больницы. Я в таком дерьме. Они посылают Силовиков, чтобы сделать со мной то, что они делают со всеми остальными, кому исполняется двадцать два. Я знаю. У меня есть выбор. Я могу пойти к Лиаму. Он защитит меня. Как мне примириться с собой, если я буду жить в том же месте, что и камбионы, которые убивают таких девушек, как я, ради забавы? Я не знаю, что делать. Лиам не позволит мне остаться здесь, если я буду в опасности.
Я буду очень скучать по Зои».
Зои закрыла дневник. Она снова запаниковала. Схватив водку, она пила, пока не обожгло горло, затем села на кровать, обхватив голову руками.
Зазвонил телефон. Она проигнорировала его. Звонивший завершил звонок, затем попробовал еще раз. Внезапно она поняла, что это может быть Эрик. Зои вытащила телефон из кармана и увидела имя Профессора на экране. Она не стала отвечать. Он поймёт. Прямо сейчас она не хотела слышать о том, что нельзя впадать в депрессию или напиваться.
Он написал сообщение: «БВР направляется туда где сейчас находишься ты, чтобы обыскать комнату Викки до ее возвращения. Чай готов».
Это был его способ приказать ей идти домой. Не желая быть в комнате, когда приедет БВР, Зои поднялась. Она схватила дневник, убрала коробку из-под
