шага ко мне, босой и без рубашки. Мой взгляд метался от него к моей лучшей подруге, от лучшей подруги обратно к нему, переваривая то, что я увидела.
Я чувствую себя такой идиоткой. Все, что, как я думала, хотела, изменилось, и теперь я в таком замешательстве, как никогда раньше. Я не знаю, что ожидала, но это было не то.
Засунув руки в рукава рубашки, растерянный взгляд моей кузины встретился с моим. Она выглядит просто адски: черная тушь размазана, светлые волосы спутаны, голубовато-серые глаза покраснели от слез.
— Тори, пожалуйста… — он делает несколько неуверенных шагов в мою сторону.
— Какого черта… — Я слышу, как Кира бормочет где-то позади него.
Джон делает еще один шаг ко мне.
— Я в порядке. Все в порядке. Просто притворись, что меня здесь не было, — говорю я, отступая назад в узкий коридор, пока мои лопатки не упираются в стену, объявляя, что я не могу идти дальше. Я поворачиваюсь и бегу к входной двери, не обращая внимания на дрожь в ноге, единственная мысль в моей голове — убраться оттуда. Шаги следуют за мной, быстрые и уверенные: мимо уродливого клетчатого дивана, через входную дверь, вниз по деревянным ступеням. Как только мои ноги ступают на траву, я кружусь вокруг него, нацеливаясь на него со всей унцией ненависти, которую я чувствую внутри себя. В соседнем доме горит свет, и я понижаю голос, прекрасно понимая, что все хлопающие двери могут вызвать сцену.
— Я серьезно! Вернись в дом, — тыкаю пальцем в его сторону. — Я в порядке! Мы вместе работаем над заданием, вот и все.
У меня нет причин злиться. Я знаю это. Я чувствую себя униженной больше, чем когда-либо еще. Хочу заползти в глубокую темную пещеру и никогда не вылезать. Я хочу стереть годы разочарований.
Джон выдыхает дрожащий вздох, его лицо немного бледнее, чем обычно. Хорошо. Надеюсь, он чувствует себя дерьмово. Я никогда не поверю словам другого парня. Я никогда не поверю другому парню. Сначала Колтон флиртует с Кирой. Теперь это.
— Тебе не все равно, — говорит он. — Это написано на твоем лице, Тори.
— Мне. Не все равно. Нет. Не волнует. Ты целуешься как собака, Джон. Помнишь? — Я направляю палец на свою грудь. — Это я сказала, если ты забыл. Если мне нужна собака, я пойду в собачий питомник.
Парни — все лживые ублюдки. Идеальный пример — парень, стоящий передо мной и выглядящий искренне смущенным.
— Ты грубишь, — говорит он.
Я не могу удержаться от смеха. Хотя это странный смех, который заставляет меня звучать как граничащий с безумием.
— Нет. Я честна.
— Я не использую ее, Тори. Я никогда не хотел причинить тебе боль.
— Ты не хотел.
Он встает прямо передо мной и протягивает руку к моей щеке. Я сморщилась, мой взгляд метнулся к нему.
— Не надо… — Он убирает руку, вместо этого потирая свои коротко подстриженные светлые волосы, его черты лица более расслаблены, чем за последние несколько недель.
— Честность освободит тебя, — бормочу я себе под нос.
Он наклоняет голову и изучает меня.
— Что?
— Забудь об этом.
— Тори, ты бы не стояла здесь, если бы тебе было все равно. Мне кажется, ты думаешь, что я тебя обманул. Что я заставил тебя думать, что мы больше, чем друзья, и я верю, что так и есть. Это моя вина. Ты и я… это то, чего я хотел… то, о чем я думал, что хотел долгое время. Я не должен был… Кира и я… — он делает паузу, смятение прочерчивает его брови, как будто он тоже не может поверить в то, что произошло. Он тяжело сглатывает. — Мне было жаль ее. Дальше все пошло как по маслу.
Мои глаза сужаются.
— Жаль? — Он продолжает.
— Я пытаюсь сказать, что это было неожиданно. Я не планировал этого. Я не планировал, что так случится. Не знаю, может быть, я все это время обманывал себя, и между нами всегда были чувства. Трудно быть рядом с Кирой и не переживать, понимаешь?
Да. Я точно знаю, как она тебя втягивает. Она — семья. К черту его. К черту ее. Я точно не хочу слышать, как их тянет друг к другу. Как они нуждаются друг в друге. Как они «созданы друг для друга». И как я должна думать о ситуации Киры, о ее дерьмовом прошлом и жалеть ее из-за этого.
Он выдыхает и снова тянется ко мне, просовывая свои пальцы в мои, держа их свободно, как вчера в его комнате. Вчера, когда он намекнул, что хочет, чтобы я рассталась с Колтоном. Вчера, когда я поверила, что может быть что-то большее. Вчера, когда все изменилось и начало обретать смысл. Только в этот раз он держит меня за руку не так, как раньше.
Даже близко нет.
Я знаю это, и он тоже. Он нежно отпускает меня, позволяя забыть о том, что могло бы быть, ради того, что есть. Эти карие глаза, которыми я была очарована несколько недель, встречаются с моими, в них печаль и сожаление. Его голос похож на воду, разбивающуюся о камни:
— Ты мне действительно нравилась. Я был честен в этом. Ты нравилась мне с тех пор, как начала встречаться с Бентли. Я ненавидел каждый день наблюдать за тем, как ты с ним. Это была пытка, но потом случилась вечеринка. Поцелуй. Потом ты сказала, что сделала это по гребанной игре. — Я сморщилась, осознав, что на самом деле на него рявкнула. — Я подумал, что тебе это неинтересно. — Рука Джона опускается обратно на бок. Засунув руки в передние карманы джинсов, его плечи опускаются в знак поражения, когда он говорит:
— Она раздражает. Я терпеть не могу, когда она ведет себя так, будто она лучше других… но это все притворство, ты знаешь это лучше всех. — Он сосредотачивается на каком-то месте на земле, на том самом, которое постоянно привлекает его внимание.
— Кира — самая неуверенная в себе девушка из всех, кого я знаю. У нее серьезные проблемы, которые действуют мне на нервы, —
