выдернуло рывком. Гора содрогнулась, да так, что из трещин посыпалась каменная крошка. Амори взглянул на шептунов. Те распласталась на камне с раскинутыми руками, на лицах, покрытых струйками пота, читалось крайнее напряжение. Скулы их заострились, глаза вращались под веками в диком танце. Тела била мелкая дрожь, а у одного даже пошла носом кровь.
Ордун почувствовал под ногами несколько толчков, словно части головоломки заняли свои места. В воздухе стояла пыль вперемешку с пеплом, стало чуть прохладней. Два шептуна пришли в себя, заливая в рот трясущимися руками энергетик. А вот третий так и остался лежать. Ордун осторожно перевернул мужчину на спину, отирая с его лица кровь. Тот был без сознания, но пульс прослеживался.
— У него на поясе фляга. Влейте ему не много энергетика, чтобы пришёл в чувство, — раздался хриплый голос одного из шептунов. Ордун поспешил выполнить просьбу, чуть приподняв голову ягуара, чтобы тот не захлебнулся. Прошло несколько минут, и мужчина очнулся.
— Амори, срочно нужно уходить отсюда, — хриплый голос шептуна срывался на кашель. — Мы смогли лишь отсрочить неизбежное, но не остановить. К утру кровь земли прорвёт все выставленные нами заслоны. Ярость её будет сокрушительной.
— Но как же тотем? Мы не можем бросить на произвол судьбы духов отцов прародителей, — Ордун упрямо покачал головой. Он не может покинуть родной дом, он — амори. Это его долг.
— Мёртвые заботятся о живых, не наоборот. Если вы останетесь, то сами станете духами отцов прародителей.
* * *
Проснулась я перед рассветом. Тело затекло от долгого сидения на полу. Кажется, я опять уснула прямо в зале памяти. Дорвавшись до источника знаний, все вечера и ночи я теперь проводила именно там. Нужно было изучить хотя бы в общих чертах весь массив знаний, необходимый айше в Мортене. Здесь меня здорово выручала ЯГУ, фиксируя и сортируя полученную информацию.
Меня интересовало всё, что касалось устройства общества оборотней, их иерархии, прав и обязанностей, межвидовой и межклановой обстановки. Задавая один вопрос и получая на него ответ, я тут же веером генерировала новые. Иногда ЯГУ ворчала, что логика моих запросов абсолютно непонятна даже для неё, но под конец наших ночных сеансов признала, что я мыслю паутиной. Вороша одну информационную нить, я сплетаю ассоциативные запросы, основанные на собственном видении и анализе ответов.
Я выходила, чуть пошатываясь, голова гудела от массива информации, закачиваемого в неё еженощно. С этим мне даже Ури не смогла помочь. Эта святая женщина знала составы для восстановления энергетических запасов и физических кондиций. Но составов для восстановления кондиции мозга просто не существовало.
Хаки мирно дожидался меня у подножия обелиска, не подпуская к нему даже воинов из личной гвардии амори Муар. Те только покачивали головой, видя моё состояние по утру. Ещё бы, серые круги под глазами от недосыпа ещё никого краше не делали, а если наложить на это мои попытки быть полезной и честное выполнение минимального комплекса тренировок без подпитки энергетика, то выглядела я сейчас как ожившая мумия с фанатичным блеском в глазах.
Небо едва начало светлеть на горизонте, багровыми росчерками разбавляя черноту ночи, как грянул взрыв. Грохот был такой силы, что в ушах зазвенело, а после слух пропал. Я испуганно потянулась руками к ушам. Крови не было, значит, барабанные перепонки должны были уцелеть. Хаки кричал, широко разинув пасть, но я этого не слышала. Воины ошалело трясли головами, беззвучно раскрывая рты.
Не прошло и минуты, как земля под ногами задрожала. У подножия нижних террас лес согнулся, роняя листву. Воздушная волна отшвырнула нас как пушинок от тотема. Мне ещё повезло, что я придерживала Хаки за упряжь, намотав повод на руку. При ударе я повисла на нём, кажется, вывихнув плечо.
— Разрыв связок, — опровергла мои догадки ЯГУ.
Скута протянуло метров пять, но от земли не оторвало. Воинам повезло меньше. Их тела приложило о каменные плиты верхнего яруса террасы. У одного из них торчал обломок кости ниже колена, а у второго обильно лилась кровь из раны на голове. Оба были без сознания.
Я кое-как выпутала кисть из упряжи, левая рука висела плетью. В шоковом состоянии я скорее машинально поглаживала Хаки, успокаивая испуганное животное, а уставший мозг составлял план. Спуститься в зал с регенерацией, восстановить подвижность руки, вернуться за воином с проломленной головой, попытаться вылечить его и потом вернуться за вторым. Ведь как ни крути, если бы я сидела в своих покоях по ночам, а не шлялась где ни попадя, оба воина не получили бы травм.
Нереальность происходящего подчеркивалась отсутствием слуха. Не было ни шороха камней, ни стука шагов по каменному полу при спуске по ступеням. Не было монотонного гула регенерационного модуля, как при пробуждении в прошлый раз. Комната заполнилась белым светом, стоило мне переступить её порог. Пронизывая меня насквозь, лучи сконцентрировались теплом в пострадавшей руке.
В голове стучала отбойным молотком мысль: «Скорее! Скорее! Скорее!»
Пока я тут восстанавливаюсь, чье-то время стремительно истекало. Покалывания, сперва почти не заметные, стали походить на иглоукалывание раскаленными спицами. Пришлось закусила губу, чтобы не закричать от боли.
Я рванула на улицу, едва к руке вернулась чувствительность. Хаки радостно закричал, встречая меня у выхода, чем подтвердил восстановление слуха. Подхватив скута под уздцы, побежала к раненым воинам. Гвардеец с переломанной ногой уже пришёл в себя и жадно глотал энергетик. Заметив меня, он облегчённо выдохнул.
— Помочь можешь?
Ответом мне была тишина. Я мысленно обругала себя последними словами. Кое-как знаками показала, что мне нужна помощь в погрузке его товарища на скута и транспортировке к тотему. Как ни странно, он меня понял. Воин, пошатываясь, встал, придерживаясь за стенку. При взгляде на боевого товарища с проломленным черепом, он лишь отрицательно махнул головой. Я растерянно смотрела на бездействовавшего гвардейца. И это всё? Даже не попытается? Да он совсем ошалел, что ли? Времени и так нет, ещё и он трагедию разыгрывает.
Я подошла к воину вплотную и со всей дури врезала ему кулаком в нос. Послышался характерный хруст. Тот очумело уставился на меня, схватившись за сломанный нос. Зато взгляд стал более осмысленным. Я снова знаками потребовала помочь мне погрузить воина на скута, и, слава духам отцов прародителей, мое желание исполнили.
О деликатной погрузке речи уже не шло. Тут бы просто довезти живого. Дыхание у воина практически не прослеживалось, когда мы все вместе доковыляли до тотема. Я стянула смертника за грудки и потянула по ступеням
