Айлин. Пряце стар, девушка готовится заменить лекаря.
Мужчина взглянул на часы, убедился, что время уверенно приближалось к полуночи, и нахмурился. Михаил должен был привести Айлин домой два часа назад. Где их носит до сих пор? Если не случилось никаких непредвиденных осложнений, то придётся серьёзно поговорить со стражем. И напомнить, что распоряжения, касающиеся девушки, не подлежат обсуждению. Сама Айлин о мыслях и тревогах Малена не догадывалась.
— Михаил, владыка приказал проводить меня только сегодня или вы станете заходить каждый вечер? — он был удивительно необщительным, так что лёгкой беседы не получилось.
— Мален посоветовал поговорить насчёт рубцов, а проводить очаровательного лекаря — моя идея, — пробурчал страж, пропуская Лин вперёд. К его раздражению неугомонная девчонка захотела пройтись, в итоге сопровождение превратилось в неспешную прогулку. Когда они добрались до замка, страж чувствовал только одно желание — скрыться ото всех и спокойно обдумать идеи насчёт лечения.
— Поговорите с Пряце, Михаил, тогда я вам поверю, — рассмеялась Айлин на прощание. В свою комнату в больничном крыле она шла с довольной улыбкой. Несмотря на усталость, настроение целительницы было приподнятым. Хотелось обязательно поделиться добром и радостью. Но точно не с теми, кто иногда делал намёки на взаимную выгоду от дружбы. Как они это называли. К счастью, сегодня в эту часть замка не занесло никого из советников.
«Вы уже испытали неуравновешенный характер владыки Малена, госпожа Динари. Не думаете, что с этим стоит что-то сделать?» — спросил её однажды один из них.
«Вы правы, впредь буду вести себя осторожнее и не провоцировать недовольство короля», — ответила Айлин. Сегодня никаких намёков не прозвучало, и причиной этого стал Мален. Вывернувший из-за угла.
— Вечер добрый, советник, жду завтра подробный отчёт по улучшению защиты ферм, расположенных ближе к границе. Лекарь, у меня к вам пара вопросов. Буквально на десять минут, а затем можете идти отдыхать. Я знаю, что вы после работы, — от мягкого тона, которым говорил Мален, у Айлин мурашки вдоль позвоночника бегали.
— Владыка! — практически хором приветствовали они короля.
Советник поклонился и сбежал, едва дождавшись кивка правителя. Айлин осталась один на один с раздражённым Маленом.
— Мой король, я устала и хочу спать, — тяжело вздохнула Лин, стараясь скрыть, насколько в действительности рада его видеть. Она соскучилась и чувствовала себя за это виноватой.
— Идём, я кое-что покажу, возможно, ты лучше поймёшь, почему я против одиноких прогулок по городу.
— Мален, может быть, я не хочу этого? Или понимаю, но всё равно считаю, что держать меня в безопасной клетке не выход? Разве не ты признался, что жаждешь меня убить? Помнишь? Я тоже не забыла, однако ни разу не спряталась за дверью своей комнаты от тебя. То, что ты зовёшь тьмой и истинным злом для меня особенности личности. Пугает, но жить вообще страшно, Мален. От этого умирают, ну, ты не хуже меня знаешь.
— Я часто ловлю себя на мысли, как прекрасно будет от тебя избавиться, прекратить мучиться, обеспечивая тебе комфортное, безопасное существование, — это признание должно было отрезвить Айлин. Напомнить, что она заблуждается, отрицая его тягу к разрушению. Айлин услышала ровно то, что хотела: он тоже не мог выбросить её из головы.
— Ты уверен, что всё в порядке? Может, позовём Пряце? — мужчина с удивлением взглянул на целительницу.
— Со мной никогда не было «всё в порядке», доктор Динари. С момента рождения, — её ладонь утонула в его руке. Тонкие пальчики, хрупкие косточки. — Обойдёмся без посторонних. Хочу, чтобы ты, наконец, трезво взглянула на меня, себя и проклятых тварей, убивающих моих людей.
Айлин шла за мужчиной послушно и спокойно, почти с равнодушием отмечая, что на руке останутся синяки. Вот только Мален вряд ли испытает угрызения совести. Скорее даже, наоборот — его порадует подтверждение власти. Он был самоуверен, как и всегда. Зол, и это состояние практически никогда не менялось. И стремился подчинять её своим желаниям, тоже как обычно. Но Айлин сегодня не противилась, она хотела, чтобы Мален успокоился. Чтобы клокочущая, совершенно ненормальная энергия, которую она чувствовала через прикосновение, либо была укрощена, либо нашла выход. Желательно без причинения вреда окружающим.
«Порой он похож на капризного, дерзкого, жаждущего бросать всем вызов ребёнка», — подумала Айлин.
Идти пришлось не так чтобы далеко, правда девушка всё равно не понимала, что такого в маленькой комнате без окон и мебели. Только старые гобелены на стенах, да ворох тряпья в дальнем углу, которые осветила масляная лампа — вот уж признак высоких технологий.
— Какой удивительный чулан. Здесь спрятан потайной ход? — осторожно поинтересовалась целительница.
— Родильная палата, доктор. С кроватью, столом и жаровней. Для тепла, ну и чтобы избавиться от младенца, в случае симптомов заражения. Представь, как обрадовалась повитуха, не привыкшая убивать детей, когда на свет появился обычный мальчик. Отец заразился до того, как королева понесла. На его примере доподлинно известно, что не все изменившиеся кровожадные монстры. Тварь долго прикидывалась человеком. Но правда открылась, и вспыхнул мятеж. Советники надеялись избавиться от монстра, но не догадались послать убийцу ко мне в пару. В тот день я был в патруле, — Мален говорил так спокойно, словно рассказывал, какой замечательной выдалась погода в праздник Урожая или в День Памяти — ровный голос, никаких лишних эмоций. Лин не любила, когда Мален превращался в себя-короля, холодного, отстранённого.
— Я довольно знаю о твоей жизни, чтобы сочувствовать тебе, но не делать это явно и вслух, — Айлин не хотела его обидеть, однако идти на поводу у Малена, принимая его настойчивое стремление предстать монстром, не собиралась. Он всё ещё сжимал пальцы девушки, но не так сильно, как раньше. Высвободив изрядно мятую конечность, целительница погладила мужчину по груди, стараясь заглянуть в глаза. — Нет нужды каждый раз рассказывать, что ты злодей в нашей истории. Несмотря на страх твоих подданных, они живут свободно и счастливо. Их не душат налогами, не гонят на рудники или в патрули. Всё, что требуется для этого — не нарушать присягу на верность, не правда ли? И тогда ты сделаешь всё, чтобы эти люди никогда не страдали напрасно, — было ошибкой смотреть в его глаза. Ещё мгновение назад такие ясные, они вмиг наполнились пугающей темнотой. Словно кто-то, живущий внутри желанного мужчины, приблизился, чтобы взглянуть на неё.
— Почему ты недостаточно сильно боишься меня, Айлин? Веришь, что я не убью в порыве гнева, поддавшись искушению? — хриплый шёпот, жёсткий взгляд, ухмылка. Айлин с трудом подавила желание отступить, сбежать, спрятаться. — Ты такая хрупкая, непорочная, исполненная доброты. Прямо сейчас я мечтаю поглотить тебя всю до
