Гвинеи (оказалось, что их не существовало). «Во время своих бесед с администратором в Порт-Морсби и с государственным министром по делам территорий в Канберре миссия была поражена отсутствием общего плана развития», — отмечалось в докладе выездной миссии ООН 1959 г.[101]
Большое место в системе мероприятий по развитию сельского хозяйства территории должна была занять подготовка квалифицированных кадров. Однако департамент сельского хозяйства ограничился, например в 1959 г., организацией одногодичного курса обучения в Магери (Папуа), который прошло всего 9 человек. В 1963–4964 гг. 19 коренных жителей обучались в департаменте рыболовства, а в декабре 1964 г. 6 коренных жителей — в школе лесоводства. Лишь в начале 1965 г. первый коренной житель Новой Гвинеи окончил австралийский университет и получил звание бакалавра сельскохозяйственных наук. Количество учащихся технических школ составило в 1967 г. всего 1202 человека, увеличившись за пятилетие (1962–1967 гг.) только на 663 человека.
Понятно, что такие темпы подготовки специалистов никак не могли удовлетворить потребности территории. Вообще положение с образованием коренного населения в Папуа — Новой Гвинее оставалось крайне плачевным.
К концу 50-х годов на подопечной территории Новая Гвинея в правительственных школах всех видов обучалось 12,5 тыс., а в миссионерских — 30,3 тыс. детей. Правда, в 60-х годах произошел заметный сдвиг. В 1964 и 1969 гг. число учащихся в правительственных и миссионерских школах достигло соответственно 36 тыс. и 86,7 тыс.; 60 тыс. и 102,8 тыс. человек.
В Папуа учащихся в правительственных и миссионерских школах было еще меньше, школьное образование развивалось еще более медленными темпами. В 1965 и 1969 гг. количество учеников в правительственных и миссионерских школах составляло соответственно 28,1 тыс. и 43,4 тыс.; 33,6 тыс. и 38,1 тыс. человек.
Таким образом в Папуа — Новой Гвинее в 1969 г. насчитывалось 234,5 тыс. учащихся, а общее количество детей в возрасте от 6 до 16 лет подходило к полумиллиону. Причем 140,9 тыс. детей посещали миссионерские школы, настолько плохие, что даже управляющая власть подвергала их резкой критике. Обучение в них было рассчитано, как правило, на один год, преподавание вели лица с очень низкой квалификацией, нередко вообще не имевшие никакого педагогического образования.
Создание высших учебных заведений началось лишь во второй половине 60-х годов. В 1966 г. в Порт-Морсби был открыт Университет Папуа — Новой Гвинеи, в котором в 1966 г. обучалось 59 студентов, в 1970 г. — 750 (преподавателей насчитывалось 100 человек), в 1972 г. — более тысячи. В 1967 г. в Лаэ начал работу Институт высшего технического образования, в котором вначале обучалось 34 коренных жителя, затем в 1970 г. — 200, а в 1972 г. — 350 (преподавателей насчитывалось 40 человек). В 1967 г. был создан учительский колледж в Горока (в 1970 г, — 200, а в 1973 г. — 400 студентов), в 1965 г. — Вудалский сельскохозяйственный колледж (в 1970 г. — 130 студентов). Открылись также лесная школа в Булоло (в 1970 г. — 130 студентов), медицинская школа в Порт-Морсби (в 1970 г. — 80 студентов), административный колледж, позднее названный учебным центром административной службы. В 1969 г. шесть студентов — коренных жителей Новой Гвинеи — учились в австралийских университетах.
Обучение грамоте взрослого населения было организовано лишь в 1963 г. и осуществлялось в весьма ограниченных масштабах.
Несмотря на определенное развитие системы образования в Папуа — Новой Гвинее, оно охватывало очень небольшую часть коренного населения и продолжало оставаться на низком уровне.
«Нынешнее правительство находится у власти с 1949 г., — писал австралийский ученый Дж. Керр, — и, соответственно, будет рассматриваться в глазах истории как правительство прямо ответственное за то, что случилось в Новой Гвинее»[102].
Однако австралийское правительство это, по всей вероятности, не смущало. «Наши расходы в Папуа и Новой Гвинее, — говорил в 1964 г. в своей речи в австралийском парламенте член палаты представителей Бизли, — составляют 28 млн. фунтов… Из этой суммы немногим более 3 млн. фунтов идет на образование. Папуа и Новая Гвинея имеют больше детей школьного возраста, чем штат Виктория. Но расходы на образование, начиная от университетского и кончая начальным, как государственные, так и частные, в штате Виктория составляют 65 млн. фунтов… Новая Гвинея не будет подготовлена к независимости на этой основе и через 50 лет…»[103]
Видимо, последнее и имело в виду австралийское правительство, проводя свою политику в области образования на территории, подавляющее большинство взрослого населения которой оставалось неграмотным.
«Я нашел, — писал в статье «Что хотят новогвинейцы?» вице-канцлер Университета Папуа — Новой Гвинеи доктор Дж. Кантер, — что невероятно трудно сказать четко, каковы масштабы неграмотности. Если мы станем определять уровень грамотности по количеству жителей, способных написать самое простое письмо по-английски, то окажется, что грамотно 10–15 %. Если же взять более простой определитель, как, например, способность человека написать свое имя на документе, который он в состоянии прочитать или понять, или же способность написать письмо на одном из lingua franca, то окажется, что грамотно 25 %. Дети… быстро забывают английский язык, не пользуясь им после окончания школы. Необходимо учесть, что английский не является родным языком новогвинейцев и полученные в школе знания быстро улетучиваются, если школьник возвращается в свою деревню, где говорят только на местных языках или на одном из lingua franca. Это неприятно, но факт: имеется очень мало печатного материала для молодых людей после окончания ими школы… Вероятно, только 100 учеников, самое большее — 200 оканчивают школу с таким же запасом английских слов, что и выпускники австралийских средних школ. В среднем же словарный запас у выпускников новогвинейской средней школы втрое меньше, чем у выпускников австралийских средних школ»[104].
Но вернемся к вопросу о развитии ведущей отрасли экономики Папуа — Новой Гвинеи — сельского хозяйства. Все здесь шло по обычному для колоний пути: внимание обращалось на отрасли, имевшие экспортное значение и служившие обогащению колонизаторов, занимавших в них ключевые позиции. По официальным данным, в 1960 г. при общей сумме экспорта 25,5 млн. австрал. долл, стоимость экспорта копры составила 9 млн. австрал. долл., т. е. около трети. Интересно отметить, что в организации, монополизировавшей торговлю копрой в Новой Гвинее и Папуа («Копра Маркетинг борд»), как указывалось в докладе Совета по опеке за 1961 г., не было ни одного представителя от коренного населения этих территорий, в то время как от европейского в нее входило трое.
Коренное население территории жестоко страдало от нехватки земли вследствие постоянного отчуждения ее управляющей властью в пользу иностранных лиц. Большую остроту приобрел земельный вопрос на полуострове Газель, в Восточном нагорье и других районах. Особое возмущение населения вызывало то обстоятельство, что отчужденные земли зачастую не обрабатывались.
Австралийские власти продолжали политику отчуждения земель. В 1960 г. администрация сдала в аренду 8000 акров земли новым арендаторам, не из среды коренного населения; в 1961 г. управляющая власть захватила еще 8215 акров земли, а 9739 акра передала в аренду,
