мне совершенно не хотелось, но и сдержаться я не могла. Черные волосы были взъерошены, на щеках легкая щетина, лоб внезапно нахмурился, после чего мгновенно расслабился. Я коснулась его губ, нижняя губа у него чуть больше верхней и я прикусила ее. Сильные руки мгновенно прижали меня к теплому телу.
– Бесстыжая, – смеясь, прокомментировал мои действия Тит, затем резко открыл глаза и спросил, – как ты себя чувствуешь? Что-то болит?
Я улыбнулась.
– Со мной все в порядке. Прости, что разбудила, ты можешь еще поспать, если хочешь.
Тит улыбнулся и прикрыл глаза, а я осторожно выбралась из его объятий.
– Ты куда? – открыл Тит один глаз.
– В ванную, правда, там дверь сломана.
Тит привстал, а я попыталась прикрыть свою наготу.
– Ирда, точно все нормально?
– Да, – улыбнулась я смущенно.
– Хорошо, а за дверь не беспокойся. Я пока спать буду.
Приняв ванну, я вышла, обмотавшись полотенцем. Тит уже проснулся и пошел в душ сразу после меня. Я распахнула шторы и любовалась из окна прекрасным днем. Солнце вышло из-за туч и освещало белоснежную землю. Жутко захотелось прогуляться. С этой идеей я и обратилась к вышедшему из ванной Титу.
– Давай погуляем? – улыбнулась я. – Погода просто прекрасная, так и хочется пройтись по хрустящему снегу.
– Хорошая идея, – ответил Тит. – Можно устроить прогулку перед завтраком.
Я надела простое длинное шерстяное платье темного цвета, купленное по случаю на стипендию. Сверху теплое черное длинное пальто, на руки кожаные перчатки, а на голову платок. У нас так одевались женщины в конце 19 столетия. Тит тоже тепло оделся, и я очень удивилась, увидев у него на голове шапку из нашего мира.
– Ушанка? – удивилась я. – Серьезно?
– Чему ты удивляешься? Она очень теплая, к тому же очень мне идет.
Ну, тут я поспорить не могла, так как он выглядел очень милым. Схватила его за щеки и со смехом произнесла:
– Ути, какой милашка!
– Ирда! – возмутился он. Я рассмеялась в голос и потянула Тита к выходу. Мы гуляли минут сорок по красивому зимнему саду.
– Тит, как это? – указала я на цветущие цветы.
– Это зимний сорт, они цветут только зимой. В вашем мире такого нет, хотя у вас есть цветы, которые выдерживают первые морозы.
Удивительно, какие красивые. Когда мы вернулись, я ощутила, что здорово промерзла. Пока переодевалась в более комфортную домашнюю одежду, Тит успел заказать нам завтрак – теплый чай с плюшками и кашу с фруктами. Мы уже заканчивали, когда в комнату постучали.
– Войдите, – пригласил Тит, и мы увидели мистера Антариса, а за ним Бель и Свету.
– Девочки? – удивилась я. – Мистер Антарис, не знала, что вы тоже гостите у Дорвисов. Рада вас видеть.
Я заметила встревоженный взгляд Бель и выразительно на нее посмотрела, пытаясь намекнуть, чтобы она объяснила, что происходит. Подруга поджала губы и ничего не ответила. Я перевела взгляд на Свету – та также в удивлении смотрела на Бель.
– Простите, что так внезапно, – подал голос мистер Антарис, – но вопрос, по которому я пришел, не терпит отлагательств.
– Тогда, может, нам пройти в более удобное место? – предложил Тит.
Мы прошли в небольшую гостиную и разместились на диване, я почувствовала неприятный зуд в районе татуировки. К нам присоединилась мадам Антарис, встревоженно рассматривая меня. От странных взглядов мне стало не по себе, и я заерзала на диване. Мое смятение заметил Тит, поэтому сказал:
– Мистер Антарис, прошу вас, объяснитесь.
– Вы наверняка знаете, что я ищу пропавших детей для их семей. И я стал этим заниматься, когда у меня самого пропала дочь. Конечно, я делаю это не один, а с такими же безутешными родителями, как я. Мы объединились и уже двадцать лет ищем разгадку исчезновения детей и их самих.
– Да, мы сожалеем, что когда-то с вами случилось такое горе, – поддержал его Тит, а я замерла, неужели они нашли моих родителей? – полагаю… возможно, Ирда, одна из тех детей?
– Именно, – произнес Сорин. – Я узнал, что с недавнего времени на ее плече появилась родовая печать.
– Да, это случилось… – я вспомнила, как прожгло мое плечо, как раз когда я знакомилась с мужем мадам Антарис, и рядом был Тит, – на турнире.
В моей душе возросло непонятное волнение и тревога.
– Можно ли посмотреть на нее? – тихо спросил Сорин.
Я взглянула на Тита, тот лишь слегка улыбнулся и согласно кивнул, будто он уже все знает наперед. Хотя не удивлюсь, если это так. Подруги внимательно слушали разговор, следя за нами. В глазах Светы загорелись огоньки, в то время как Бель в волнении кусала губы. Мадам Антарис и ее муж застыли в ожидании, в их глаза явно читалась тревога, боль и… надежда? Я повернулась спиной к мистеру Антарису и задрала кофту до шеи, благо, синяков на спине уже не было. Наступила гробовая тишина, и я уже собиралась посмотреть непонимающе на гостей, когда почувствовала легкое касание к плечу. Я дернулась, так как татуировка вновь обожгла меня.
– Ай…
Помимо моего возгласа я услышала всхлипы. Непонимающе посмотрела на Тита, он грустно мне улыбнулся. Что происходит?
– Афигеть, – прокомментировала Света, – ну, наконец-то!
Я непонимающе повернулась к Антарисам, те с грустью внимательно смотрели на меня. Мадам Антарис быстро меня обняла и, заплакав, сказала:
– Девочка моя, нашлась…. Сорин, это же она… она, наша доченька.
Сорин тоже прослезился и обнял меня. Только я застыла, непонимающе хлопая глазами. Кажется, все мысли куда-то улетели, и я никак не могу осознать происходящее.
– Не понимаю, – тихо ответила я.
Мистер Антарис заглянул мне в глаза.
– Ты наша Вельта, наша дочь, которая пропала двадцать лет назад.
Я опешила.
– Но ведь мне только девятнадцать на днях исполнится, – прошептала я.
– Нет, тебе будет двадцать один в июле, и мы точно уверены, что ты наша… – ответил он.
На глазах навернулись слезы. Кажется, я ждала этого мгновения всю жизнь. Временами я злилась, думала, меня бросили. Временами надеялась, что меня потеряли, или родители погибли. Часто представляла, как они выглядят, мои родители. И вот они передо мной. И я больше не безродная простушка, у меня есть семья, я нужна ей. Я обняла в ответ плачущую маму и тоже заплакала. Мысли о том, что это может оказаться неправдой, я даже не подпускала, наслаждалась каждым моментом рядом с ними. Но как двадцать один? Мне же точно девятнадцать! Или все-таки нет?
– Ты должна поехать в наш дом, – сообщил Сорин. – Мы должны наверстать то время, которое украли у нас.
Я согласно мотнула головой и взглянула на Бель и
