Книга Миланья. Часть 3 - Стефания Эн

Милли попыталась сообразить хоть что-то. Получилось не очень: вместе с сознанием набирала обороты и боль. Миланье не хотелось думать, что конкретно у неё сломано. Она провела языком по небу. Ура! Кажется, все зубы на месте. А то, что рёбра в трещинах — не беда. Заживут. Наверное…

Она попробовала повернуться на полке, но увы! Ничего не вышло. Слишком сложно. Так и пришлось ей остаться на спине.

Как долго она тут находится, сколько ей ещё лежать в камере — Милли не имела ни малейшего понятия. Часов-то в темнице не имелось.

Так прошли сутки. Милли это поняла по свету из окна снаружи. Лучи проникли в камеру, потом ушли, затем снова появились на серых станах.

Дверь из распухших досок скрипнула. В камеру вошли какие-то люди в строгой униформе болотного цвета. Они всунули Милли в зубы какую-то таблетку, стали заливать воду в рот. Девушка не пила очень долго и жажда мучила особенно сильно. Она жадно глотала поступающую жидкость. Гадать, яд это или ещё что-то — нет никакого смысла. Она уже давно должна быть мертва. Так что терять особо нечего.

Через время неприятные ощущения отступили — таблетка являлась обезболивающим. Девушку подняли с полки, вывели в коридор, дотащили до гигиенических комнат. Там заставили вымыться под душем. Дали чистую одежду. Это оказалась бесформенная пижама кирпичного цвета из грубой колючей ткани.

Затем её снова повели по коридорам. Сначала по подвальным помещениям, где находились камеры, затем, минуя небольшой переход, оказались в доме. Но это не конечная точка маршрута. Преодолев уютные просторы, Милли привели в стеклянную галерею. Высокий полукруглый свод взмывал дальше перекрытий второго этажа. Вероятно, помещение имело большую площадь, ведь противоположную стену не было видно. Всё пространство галереи занимала зелень. Различные причудливые растения росли под ногами, рядом на ступенчатых горках, в отдельно посаженных клумбах. Несколько витиеватых видов протянули свои щупальца под самый свод купола. Раскидистые гроздья зелёных листьев игриво свисали с потолка, создавая атмосферу волшебных джунглей. Однако хауса, как могло показаться на первый взгляд, здесь не было. Каждый кустик, каждая веточка, каждый листочек — всё чётко на своём месте. Никакой зеленушке не позволялось расти как ей хочется. Да, растений здесь имелось не мало, но каждое занимало чёткую определённую позицию в соответствии с концепцией общей задумки.

Милли провели вглубь галереи. Среди раскидистых кустов какого-то пышного растения стояла миссис Таун. Сегодня вдова поверх привычного чёрного платья надела фартук из белого кружева. Элегантные атласные светлые перчатки защищали руки мадам от противных колючек. В руках женщины находился секатор и линейка. Она лично занималась дисциплиной в своей оранжерее, не позволяя растениям выбиваться за установленные ей рамки.

— Ах, как я люблю свой садик! — с нежностью в голосе воскликнула вдова, ровняя очередную веточку. — Могу находиться здесь часами. Меня успокаивает уход за растениями. Зелень благотворно влияет на психику, ты знала? — обратилась она к Миланье.

Девушка ничего не ответила. Она пока не успела сообразить, что к чему, и предпочла помалкивать.

— О! Какой ужас! — воскликнула вдова, посмотрев на приведённую пленницу. — Милая! Ваше лицо! — в её голосе появилась реальная скорбь. — Всё затекло… Ох! Эти синяки, кровоподтёки, ссадины… Жуть! Как можно было уродовать такую красоту! Кевин!!! — заорала она.

Очередной молчаливый страж выступил вперёд. Вдова с размаху ударила раба секатором по лицу. Страж не шелохнулся, покорно стоял, чуть наклонясь. Потом удар ещё и ещё. До тех пор, пока кожа несчастного не треснула и не выступила кровь. Вид тягучей красной жидкости успокоил мадам.

— Вот так! Будешь знать, как калечить девушек! — с чувством выполненного долга заявила вдова.

— Но… Но вы же тогда сами приказали меня избить… — не выдержала Милли и заговорила. — И вообще, в тот раз на меня напал не этот, другой Кевин. Я мало что помню, но этот точно ни при чем. Зачем этого-то так?

— Ах, дорогая! — вздохнула вдова, — Сколько раз тебе повторять, что рабы не заслуживают столь пристального внимания. А тем более жалости. Ну какая разница, кто тебя покалечил? Если даже и не этот, то что? Не наказывать его теперь?

Логика вдовы убивала. Милли не нашлась, что сказать.

— Кевин! — снова рявкнула вдова визгливым голосом. — Принеси ей стул. Живо! Не видишь что ли, как ей тяжело!

И ни за что побитый Кевин послушно поплелся куда-то вглубь галереи, затем вернулся, неся в руках лёгкое плетеное кресло, по типу садовой мебели. Страж аккуратно поставил его рядом с Милли и отошёл на некоторое расстояние назад. Девушка с удивлением посмотрела на новый предмет интерьера, однако с места не сдвинулась. Мало ли что в голове у вдовы?

— Дорогая! Ну что же ты? — удивлённо смотрела на девушку мадам. — Присаживайся. В ногах правды нет. — задорно ввернула она афоризм.

Милли села. Сейчас единственное, что ей оставалось — слушать указания вдовы. Прям как этот Кевин.

— Ах, твоё лицо! — миссис Таун подошла ближе, сняла перчатку и провела пальцами по повреждённой коже. Прикасалась она столь нежно, осторожно. Прям сама забота и сочувствие! — Так не пойдёт! — решительно заявила она и вызвала окно панели. Быстро ввела код. Затем набрала кому-то сообщение. — Сейчас всё будет! А пока давай я расскажу тебе о моих красавцах.

Красавцами оказались растения, растущие в оранжерее. Миссис Таун знала о них всё. Как сажать, как развивать, как ухаживать, как и когда цветут. Дама говорила о своих зелёных питомцах с трепетом, нежностью и любовью. Рассказ лился, точно спокойная полноводная река, обволакивая и завлекая. Однако Милли ни на секунду не поддалась мнимому очарованию. Она прекрасно знала, что наступает после затишья.

В оранжерею прибыли два человека с чемоданом. Судя по светлой униформе, врачи. Люди поклонились миссис Таун, открыли свой чемодан, достали какие-то препараты. Далее на Милли посыпались уколы, примочки, охлаждающие губки. Горсть таблеток засыпали ей в рот, заставили проглотить. Удивительно, но после этих всех манипуляции, Миланья почувствовала себя лучше.

Закончив работу, доктора ушли. Миссис Таун, как ни в чем не бывало, продолжала ровнять по линейке куст.