чреве туннеля. Несколько секунд непонятной тревоги, ощущаемой Красным Псом, и одновременно с разъярённым воем какого-то зверя загорается первый красный маячок сигнального факела, подсвечивающий одинокую фигурку на мотоцикле. Крохотную по сравнению с силуэтами некоторых тварей, дремавших вокруг. Хотя не всё то, что страшно выглядело, на самом деле представляло опасность - игра воображения легко превращала безобидный остов многотоннажного грузовика в свирепого динозавра современности.
Однако присутствовали и реальные монстры. Пока ещё сонные или лениво лежащие, но споро пробуждающиеся.
Тоха как раз отбросил в сторону первый из фонарей, чья цель составить маршрут Красному Псу, как на секунду его заслонил неясный силуэт метнувшейся за наглой добычей тварью. Мгновение - и красный свет гаснет, предварительно успев осветить неправдоподобно громадную пасть, поглотившую его. Выругавшись, мотоциклист зажёг ещё два факела, один тут же бросив на место сожранного, а вторым раззадоривая тварей вокруг, чтобы через пару секунд бросить его в сторону, отвлекая ещё несколько в сторону от прокладываемого маршрута.
- Что ж, мне тоже пора. - Заметил Пёс, излюблено вдавив педаль газа в пол и буквально врываясь в туннель.
Но не успел доехать и до первого маячка, как какая-то ворочающаяся во сне громадина мотнула шипастым хвостом, с противным скрежетом металла задев внедорожник, сбивая его в сторону.
Пёс вывернул руль в обратную сторону, сумев вернуться на маршрут лишь из-за обилия свободного пространства - с подобной зверюгой не желали соседствовать даже монстры. Но дальше метром левее или правее подсвечиваемой дороги и…
Словно в подтверждение где-то впереди раздался грохот сминаемой кучи железа и камня. Но преодолев третий красный фонарь, монстры которого только пробуждались или же уже отвлеклись на брошенный ранее маячок, Пёс разглядел впереди ревущий, слепящий и дымящий клочок алого света, уклоняющийся от тварей и разбрасывающийся частичками себя. Новичок пока справлялся…
А потому уж он, профессионал и легенда всего северного округа, точно должен суметь!
И у Красного Пса выходило. В конце концов, ему лишь нужно было следовать проложенному маршруту. И надеяться, что где-то там впереди просвет между спящими телами не окажется слишком узок для его транспорта.
Но и без того, честно, было тяжело. То одной то другой твари было мало брошенным им подачкам, некоторые же только проснувшись рефлекторно бросались на наглую добычу. Не прошло и пары минут как вся машина покрылась царапинами и дырами разной степени тяжести, а заплатка в потолке так уже давно слетела, обнажив даже увеличившийся разрыв.
Доехать бы…
В какой-то момент Псу и самому пришлось разбрасываться фаерами, лишь бы отвлечь монстров, а как те кончились - принялся стрелять из пистолета по силуэтам, стараясь попасть в глаза или просто дезориентировать яркими вспышками.
Неожиданно спереди раздался взрыв, сперва оглушивший, после ослепивший, а напоследок ещё и опаливший со стороны отсутствующего левого стекла. А в лобовое так и вовсе прилетела пара осколков, даже застряв в стекле, к счастью, без появления закрывающих обзор трещин. Но страшнее было, что из-за потерянного на мгновение управления Пёс врезался бампером в одну из тварей.
Впрочем, существо оказалось мелким и лишь с рёвом отлетело в сторону, прочие монстры поблизости тоже сильно потеряли в энтузиазме, так что Пёс лишь ещё немного поднажал. Правда, взрывной волной отбросило маячки…
Да и начала закрадываться мысль - а что именно могло взорваться в закрытом туннеле…
Но спереди уже светлел просвет выхода, и курьер сосредоточился на дороге - последние метры самые опасные. Вот только единственный страж входа, аналогичный громадному ящеру с противоположной стороны, спокойно игнорировал безбилетников, развалившись в левой части туннеля.
Так что Пёс всё же выехал из этого ада. И, не сбавляя хода, чтобы убраться от него подальше, заочно пообещал себе исключить подобные авантюры - это оказалось в десятки раз рискованнее, чем он представлял. Не даром этой дорогой не пользуются даже одиночки на мотоциклах. Что уж говорить о караванщиках или торговцах.
Неожиданно курьер вспомнил - Тоха!
Быстро осмотревшись, Пёс заметил новичка, притормозившего возле одинокого дерева. Храбрый малый, стянув шлем и не покидая байка устало облокотился на дерево, жадно глотая воду из фляги.
К моменту, как подъехал старший, Тоха лишь и успел, что вытереть мокрый подбородок, да немного перевести дух.
- Ты как? - Спросил Пёс сквозь свою левую дверцу. От многострадальной осталось немногим больше сетки-рабицы.
- С-супер! - Поднял дрожащий большой палец новичок. - Но обратно будем добираться по обычной дороге!
- Шутишь - значит в порядке. - Хмыкнул курьер и осторожно заглушил машину. Вышел наружу, осмотрел…
- Досталось вам. - Заметил Тоха.
- Да…
Осматривавший днище Пёс встал и задумчиво уставился на горизонт.
Воцарилось молчание и юнец, сделав ещё пару глотков из фляги, принялся убирать фаеры, бегло осмотрел и свой транспорт, вытащив пару опасных для транспорта заноз…
- Взорвалось что? - Спросил Пёс.
- А, это… - Смущённо почесал макушку Тоха. - Канистру пришлось сбросить. Ящерица настойчивая больно уж была. Хвост ей не понравилось, как я переехал…
- Понятно. Что ж, перерыв окончен. Выдвигаемся.
И чтобы слова не расходились с делом, Пёс забрался обратно в машину, заставив движок натужно затарахтеть в преддверии очередного витка пути.
- Перерыв бы, мы ж только из ада…
- Это был разве что предбанник.
И Пёс вдавил педаль газа в пол.
Уставшему морально и физически Тохе ничего не оставалось, кроме как поехать следом, нагоняя своего кумира.
Ответвление ⅜
Альбрехт фон Паппенхайм развалился в любимом кресле на террасе второго этажа и проводил поздний вечер в своей излюбленной манере - неспешно попивал дорогущий горький кофе, заедал его не менее горьким и дорогим шоколадом и, главный штрих идеального времяпрепровождения - наслаждался зрелищем ночного города.
Именно эта необычайная двойственность, а в какой-то мере даже двуличность тихого городка умудрялась скрашивать последние деньки, а вернее ночи старика.
Ведь только в достаточно позднее, но ещё не слишком раннее время ночные спокойствие и умиротворённая возвышенность удивительным образом переплетаются с подступающей утренней суетой и спешкой жизни. Сиё странное и невозможное смешение всегда забавляло фон Паппенхайма, развеивая его возрастную скуку в любой день и настроение.
Кроме разве что во время гроз, когда ноющее
