в пути или исчезали. Я полагаю, аналогичная участь постигает любых посланников, прибывающих из любого другого региона, столкнувшегося с похожей проблемой. Мы совершенно отрезаны от Короны.
По спине пробежал холодок.
– Так ты веришь, что во всем этом замешан герцог?
– И дворяне, все еще верные отцу королевы.
Серьезное обвинение.
– Только не наркотики… – пробормотала Робин.
Она ненавидела наркотики. Лорд Локсли искал всевозможные лекарства, чтобы исцелить ее брата, но все они не дали никакого результата. Даже лекарства, которые приносили пользу, – такие как целебная Мимикия, а не ее испорченная версия, при помощи которой король Дестин порабощал деревни талаганских Оборотней, – мало что могли сделать для Джона.
– В лесу заметили волков, – тихо сказал он.
Робин нахмурилась.
– Волков? – Раньше они никогда не создавали проблем. – Потому что дичи мало?
Папа покачал головой, нахмурившись.
– Не лесных волков, а волков Старой Матери.
По спине пробежал холодок.
– Но они не покидают свою территорию в Бетразе.
– Предприятия старой ведьмы расширяются.
Герцог.
– Этот чертов придурок заключил с ней сделку?
Отец пожал плечами.
– Волков Старой Матери видели на землях герцога. Что бы они ни замышляли, они всё держат в секрете.
Прекрасно. Она зажмурилась. Ситуация только ухудшалась. Зачем герцогу связываться с волчьей версией Темного Двора? Они распространяли по его просьбе наркотики? Или они работали как простые наемники? В любом случае людям этот союз не предвещал ничего хорошего.
– Прости, что я не узнал тебя вчера, Робин, – тихо сказал ее отец, выводя ее из задумчивости. – Моя память – непостоянная вещь. Меня постепенно накрывает старость.
Она открыла глаза.
– Неправда, – не согласилась она, когда он покачал головой. – Ты вовсе не старый.
– Ты так добра ко мне, дочь. – Он коснулся своего морщинистого лица. – Мы должны подготовиться к тому дню, когда я больше не смогу управлять нашей семьей соответствующим образом.
Изменение в тоне папы означали, что теперь они переходят к деловым вопросам. Робин выпрямилась и склонила голову набок, прислушиваясь к каждому слову.
– Когда ты исчезла, я пустил слух, что тебя отправили в монастырь. Я сделал это, чтобы у тебя было время вернуться, не вызвав подозрений, куда бы ты ни отправилась. Но как только ты вернулась, я попросил Данила, Павла и Андрея распространить новость о твоем возвращении.
Она застонала.
– Зачем, папа?
– Ты знаешь зачем, дорогая. Вести о смерти Джона до нас уже дошли. Замок Локсли уязвим без наследника.
– Наследник? Женщины не могут наследовать, помнишь? – с горечью произнесла она.
– Знаю, но, возможно, есть способ, благодаря которому мы можем контролировать то, что с нами происходит.
Он сунул руку во внутренний карман камзола и вытащил послание с печатью, которую она слишком хорошо знала.
Герцог Мержери.
– Похоже, герцог и его сын приедут в течение недели, чтобы поприветствовать тебя.
Живот словно наполнили свинцом. Робин очень беспокоило, что отец счел необходимым быстро разрешить сложившую ситуацию, ссылаясь на свою немощь, хотя понимала, почему он так поступает. Решение его было правильным. Хотелось только не терпеть присутствия Руслана Мержери и его отца.
Робин знала, зачем они на самом деле собирались приехать. Им вообще нет дела ни до Робин, ни до ее семьи. У Локсли имелась только две вещи, представляющие интерес для герцога Мержери.
Земля.
Леса.
И получить их они хотели через Робин.
Только через мой труп.
Глава девятнадцатая
Робин
– Ты справишься, моя дорогая, – убеждал дочь лорд Локсли, хотя и сам не выглядел счастливым. – Ты знаешь, как справиться с Русланом, и мы оба знаем, что именно он стоит во главе семьи Мержери, а не его отец. Просто… постарайся держаться подальше от неприятностей. Я займусь герцогом Мержери, а ты постарайся не выводить Руслана из себя.
Отец прищурился, глядя на нее.
– Ничего такого обещать не буду, – сказала Робин, вскинув руки. Она поклонилась отцу и покинула его кабинет, не дав ему возможности раскритиковать ее манеры. Они думали, что Мержери позволят Робин отдохнуть хотя бы неделю, но этому не суждено было случиться. Жадные ублюдки приедут сегодня. С момента ее возвращения прошло всего три дня.
Пока она сбегала вниз по ступеням лестницы для прислуги, сердце в груди грохотало.
Герцог Мержери и его сын должны прибыть с минуты на минуту вместе с привычной для них свитой. Робин переполняла решимость помешать их запугиванию простых людей ради собственного удовольствия: обычно именно так они себя и вели, когда приезжали в деревню. Убедившись, что ни Майя, ни Данил ее не заметили, Робин выбежала из дома и побежала в сторону озимых посевов.
Андрей перестал расчесывать Нибблз, их серую кобылу. Он приподнял бровь, как бы говоря: «Уже убегаешь?»
Робин скопировала его выражение лица и улыбку, как бы говоря: «И что ты мне сделаешь?»
Он закатил глаза и махнул рукой.
– Не позволяй им издеваться над тобой, – бросил он через плечо, продолжая расчесывать гриву.
– Никогда! – крикнула она в ответ, ухмыляясь.
Сегодня никому не достанутся издевательства Руслана Мержери, уж она об этом позаботится.
До войны Робин часто помогала полевым работникам с урожаем, когда не была занята в школе или с ткачихами. Поскольку погода стояла холодная, а люди слишком обеднели и больше не могли отправлять своих детей учиться или шить одежду, остались только работники в поле, за которых стоило переживать.
– Леди Мэриан, так это правда! Вы вернулись!
Люси, одна из работниц, запавшая Робин в душу, просияла, увидев ее. Она откинула с лица серебристо-каштановые волосы.
Люси была талаганкой из старого рода серых волков, по крайней мере, так сказали Робин. Ей ранее не доводилось видеть еще одну форму молодой женщины.
Робин покачала головой в веселом смирении.
– Я просила называть меня Робин по меньшей мере тысячу раз, Люси.
– Вам придется попросить меня еще тысячу раз, прежде чем я осмелюсь хотя бы подумать об этом.
Женщина вытерла со лба пот вместе с грязью. Работа в поле была сложной, а холод делал ее еще труднее. Люси была всего на два года старше Робин, но ей уже приходилось кормить троих детей. Из-за эпидемии, вызванной Мимикией и искусственно созданной королем Дестином, она потеряла мужа из-за наркотиков в начале прошлого года.
Ей приходилось нелегко, но Робин восхищалась тем, как Люси продолжала работать. Трое детей стали для нее всем, и даже то, что выпало на ее долю, не сломало дух женщины.
– Скажи мне, чем я могу помочь, – попросила Робин, закатывая рукава одежды для прислуги, которую она «одолжила» в поместье Локсли. Отец не одобрил выбор наряда
