доносится сквозь толстые перекрытия. Каждый новый пролет, каждая дверь, ведущая на этаж — опасность. Силы и нервы на пределе, тени в свете фонарей мечутся, словно раненые птицы, и Алена поймала себя на мысли что снова не прочь помолиться — на этот раз о том, чтобы ни у кого из охотников не сдали нервы на очередном повороте лестнице, и он не пальнул из калаша по теням. В замкнутом пространстве лестниц этот звук наверняка разлетится на все этажи, и что будет потом не хочется даже представлять. Алена содрогнулась всем телом, представив, как из темноты появляется оскаленная пасть, острые клыки вонзаются в ее плоть, а внутренности исполинского здания переваривают то, что от нее останется…
— Да не убоится идущий сквозь тьму, — услышала она тихий шепот Шамана, и от этого шепота, отражающегося от пустых стен, стало еще более жутко. — Да пройдет он чертогами мрака, и да узрит свет в конце тьмы. Ибо нет света без тьмы, как нет ночи без дня.
Стены, много дней не слышавшие человеческого голоса, отражали мистический шепот Шамана, доносящийся из темноты. Они словно передавали его дальше по этажам, стремясь рассказать своим собратьям, что в этом пустом мире еще теплится жизнь, и сейчас она вся сконцентрировалась в этих словах. Они погружали в транс под мерный бег бесконечных ступеней, и в какой-то момент Алена перестала чувствовать боль и усталость, слившись с этим шепотом. Казалось, она сама превратилась в эхо, отражающееся от стен и вместе с потоками горячего воздуха паром поднимающееся наверх, к свету.
* * *
Девяносто третий этаж стал для них вершиной Эвереста. И хотя они немного передохнули перед финальным рывком, в коридор последнего этажа Алена буквально ввалилась. Позади, вместе с остатками сил, остались бесчисленные мрачные лестничные пролеты. Алена зажмурилась от света — буря ушла за город, и на этаже, сквозь запыленные огромные стекла, ярко светило солнце. Никогда до этого она так не радовалась его лучам.
Охотники неслышно рассыпались по коридору, на всякий случай осматривая комнаты.
— Лаборатория в конце коридора, — тяжело дыша указал Зиновьев. Волк молча кивнул Шаману, и они двинулись в указанном направлении, проверяя каждый угол. Дверь в лабораторию была не заперта — видимо, когда люди покидали ее, закрывать двери уже не было необходимости. Алена смотрела на дверь так, словно это тайный вход в некий волшебный мир. Ждет ли их внутри чаша Грааля?
Казалось, время не тронуло лабораторию — здесь все осталось также, как и в последний день пребывания здесь людей. На столах стояли покрытые толстым слоем пыли компьютеры и непонятные приборы, на стеллажах коробки и пробирки. Сквозь полуприкрытые жалюзи пробивался бледный свет.
— Где тут твой камень, ученый? — пророкотал Волк.
Профессору не нужно было напоминать — он уже стоял перед столом, на котором возвышалась небольшая пирамидка, размером с чайник, покрытая толстым слоем пыли. Все замерли вокруг. Не верилось, что этот небольшой предмет способен спасти людей.
— И настанет пора очищения, и озарит землю сиянием камень, в ком вечное знание. И возродится жизнь среди смерти, как свет прольется средь тьмы, — еле слышно бормотал Шаман.
Волк подозрительно покосился на него.
— Это оно? — недоверчиво спросил Лаки.
— Да! — в голосе профессора слышалось восхищение.
— Не похоже на супероружие, — сомнительно покачал головой Лаки.
Действительно, это было похоже на сильно уменьшенную копию Египетской пирамиды, но представить, что этот предмет способен удерживать в себе мощную энергию, да к тому же справляться с существами, которых не берут пули, было сложно.
— А оно и не должно быть похоже, — откликнулся ученый, бережно беря пирамидку в руки, — Потому что наш враг тоже не похож ни на что, с чем мы имели дело раньше.
Зиновьев аккуратно провел рукавом по одной из плоскостей пирамидки, и все увидел, что она прозрачная.
— Стекло?
— Это алмаз, — Зиновьев обернулся, и Алена увидела его горящие глаза. Такие глаза она видела у влюбленных школьниц, когда те смотрели на объект своего обожания.
— И как это работает?
— Элементарно. Дисперсия световых волн!
— Ты можешь говорить на человеческом? — взмолился Лаки.
— Призма преломляет световые лучи и поглощает их. От этой энергии она мгновенно нагревается, меняя структура кристалла, и не как бы отражая лучи внутрь, что не дает им выйти наружу, — терпеливо объяснял Зиновьев.
— Ловушка для Светляков! — произнес Волк, и теперь его глаза полыхали пламенем.
— И мощнейший аккумулятор энергии!
— Насколько она хрупкая? — спросил Волк.
— Удар об пол выдержит, но прямое попадание из пистолета вряд ли.
— Где остальные призмы? — спросил Волк.
— Остальные? — растерянно сказал профессор. — Здесь только одна призма, это же экспериментальная модель!
— Сидоренко говорил мне что этих штук несколько, и мы сможем использовать их как оружие против Светляков, — Волк сузил глаза.
— Я не знаю, что тебе обещал Сидоренко, Волк, но призма только одна, и она нужна городу! — взволнованно произнес профессор.
— Слышишь, курьер? Он говорит, что ты никогда больше не увидишь своего брата, потому что один жалкий тип решил обвести нас вокруг пальца! — Лаки сгреб ученого за ворот.
— Ребята, я не знал, что Сидоренко обманул вас! Меня не было когда вы с ним договаривались! — пробормотал Зиновьев. — Это же нужно для спасения людей!
— Остынь, Лаки, все в порядке. — Волк поднял руку. — Сидоренко обещал мне оружие. Я его забираю. Все честно. Лаки, забери призму.
Лаки, радостно усмехаясь, вырвал кристалл из рук профессора и небрежно закинул в рюкзак.
— А как же люди? — воскликнул Зиновьев. — Они погибнут!
— Погибнут? От чего? От испуга?
— Ты же сам видел! Великая тьма это не вымысел! В пророчестве сказано, что будет три пришествия тьмы, это было первое! Тьма накроет землю и больше не будет света, электричества, воды — как тебе такая перспектива?
— Я не верю в сказки, ученый, — сказал Волк. — Я забираю эту штуку себе. Претензии можешь высказать своему мэру. А если что-то не нравится — ты прямо сейчас имеешь все шансы вылететь с девяносто третьего этажа. Как тебе такая перспектива?
Зиновьев замолчал. Алена молча наблюдала за ними, но внутри нее была буря. Она понимала: любой ценой нужно завладеть призмой. Без нее Ваньку не найти. Но сейчас она не сможет это сделать.
— А ты что молчишь, курьер? — Лаки вальяжно подошел к ней. — Надо выбирать сторону. Ты с кем? С крысами, которые прячутся под землёй и бояться собственной тени? Или со стаей свободных волков?
— Я сама по себе. — спокойно ответила Алена, глядя ему в глаза. Он смотрел масляным взглядом, с остатками ужаса, затаившегося в уголках глаз. Ситуация обострялась. Волк
