Лишь секундой позже слышу голос Аллигатора, болтающего по телефону. Он прокладывает уверенный курс прямиком к кабинету, где я работаю.
Красивый, зараза, мелькает мысль. Он словно почувствовал, что я на него смотрю, выглядывая из-за угла, мгновенно обернулся, улыбнулся хищно и двинулся в мою сторону.
Заметив, что я держу коробку, перешел почти на бег и вырвал ее, как будто она была гранатой, готовой взорваться в любой момент.
— Ты совсем с ума сошла?! Тебе тяжести таскать нельзя! Чего ты добиваешься?! Осложнений?!
— Что?!
С трудом перевожу участившееся дыхание.
— Как ты мог такое подумать? Я просто выполняю поручение.
— А если тебе скажут вниз головой спрыгнуть? Тоже сделаешь? — напирает Анваров. — Самой думать надо! На таком сроке… Да вообще на любом сроке нагрузки чреваты!
— Послушай! Чего ты на меня насел?! — спрашиваю со слезами. — Оставь в покое хотя бы здесь! Просто не лезь в мою жизнь.
— Уже поздно, — говорит тоном, не терпящим возражений. — Я уже так глубоко в ней, что…
— Что?! — спрашиваю.
— Ничего. Тебе придется выйти в декрет уже сегодня. Ясно?!
— Но я…
Анваров крепко цепляет меня за подбородок, пристально вглядывается в лицо.
— Ты, что, ревела?
— Нет.
— Ревела! — его голос быстро охлаждается, становясь ледяным, взгляд наливается нехорошим, медленно двигаясь в сторону главбуха.
Анваров без стука врывается в кабинет, с грохотом скидывает коробку из архива прямиком под ноги главбуху.
От его наглости даже всегда невозмутимая начальница растерялась, приоткрыв рот. Очки так и ползут вниз, к кончику ее острого носа.
В полном молчании Амир подходит к моему столу. Его действия четкие и выверенные.
— Твое личное барахло… — пауза. — Где оно?
— В первом ящике тумбочки, слева от стола, — пролепетала едва слышно.
Там моя любимая кружка, кремушек для рук, мятные леденцы и расческа, несколько резинок для волос. Словом, женские мелочи!
Смотрю на то, как Анваров аккуратно складывает все в сумочку и возникает ощущение, как будто он быстрыми, отточенными жестами собирает пистолет, который вот-вот выстрелит…
Становится не по себе. Я опасаюсь сказать хотя бы одно слово, чтобы не разозлить мужчину еще больше.
Сумочку мгновенно раздувает так, словно беременна не только я, но и она — тоже.
— Позвольте поинтересоваться… — главбух пытается взять ситуацию в свои руки.
— Рабочий день Светланы закончился еще одиннадцать минут назад. Она в положении. Вы в курсе, что беременных нельзя заставлять трудиться сверхурочно? — спрашивает Амир ледяным тоном. — Тем более, нельзя вынуждать беременных таскать тяжести.
Подвинув меня плечом, Анваров выключает комп и подталкивает меня к выходу.
— Давай, милая, иначе опоздаем.
Куда? Зачем? Ничего не понимаю. Я слишком расстроена, чтобы мыслить здраво.
— Света еще не закончила.
— Закончила!
Анваров обратил свой тяжелый взгляд на главбуха и та сползла вниз по креслу.
— На вас возложена прямая обязанность сделать рабочий процесс необременительным для тех, кто уже одной ногой в декрете! — пинает ногой коробку. — Думаю, владелец компании, Мишин Валентин, будет очень рад узнать, по какой причине на фирму нагрянула трудовая инспекция и высококлассный аудит.
— Аудит? — побелела главбух. — Не нужен никакой аудит. Мы сами неплохо справляемся. Правда, Светик? — забегала по кабинету.
— Светлане не нравится, когда ее так называют. Не суетитесь, я уже звоню! — Анваров подносит телефон к уху.
— Света, можешь идти домой! — главбухша лихо подскочила к коробке и бухнулась на колени, принявшись лично потрошить бумаги из архива. — Я справлюсь сама.
— Уверены? Может быть, вам требуется помощь со стороны?
— Уверена! — решительно закивала, как китайский болванчик, главбух. — Светик… То есть, Светочка, завтра с утра можешь не выходить. Отдохни хорошенько, выспись. Можешь прийти позднее, после обеда. Если захочешь! И если нет важных дел в поликлинике, — добавляет севшим голосом.
— Светлана не придет ни завтра, ни послезавтра, — решает за меня Анваров. — Декрет начался! Есть возражения?
— Возражений нет, — икает главбух.
— Вот и договорились, — ставит точку Амир и выводит меня.
Опять он все за меня решил, сделал и поставил перед фактом!
Тиранище!
— Как ты себя чувствуешь? Ничего не болит.
— Н-ничего не болит.
— Прогуляемся? — предлагает с едва заметной улыбкой.
Глава 17
Амир
— Прогуляемся?
Света смотрит на меня удивленно, даже ротик приоткрыла. Так и хочется попросить: закрой его немедленно, навевает на порочные и взрослые мысли!
— Гулять? С тобой?!
Едва заметно щиплет себя за запястье.
— Ты не спишь, Раисова! — говорю раздраженно. — Прогулки полезны беременным! А ты в офисе только и делала, что сидела, скрючившись в одной позе, корпя над бумагами.
— Работа такая, — дергает плечиком. — Я и сама могу прогуляться.
— Исключено. Только со мной!
— Как хочешь, — соглашается осторожно, цепляет меня за локоть.
Выстукивает рядом каблучками.
— Куда пойдем? — спрашивает бодро.
— Нагуляешь аппетит, заглянем в ресторан.
— Приглашаешь на ужин?
— Это не свидание! — скриплю зубами.
— От тебя и не жду!
Ах, не ждет она. Стерва.
Как устрою тебе свидание, закачаешься.
Забудешь, как тебя зовут. Вприпрыжку навстречу мне помчишься, теряя туфли и трусы.
Однако пока теряется кое-что другое. Мое терпение. Очевидно близкое к нулевой отметке.
Близость Раисовой будоражит мои рецепторы, все, до единого, заставляет думать о пустяках и строить в голове грандиозные планы на ближайший год, в каждом из которых находится место и для Светланы, вот же засада…
Замечаю, что Света начинает немного отставать.
— Ноги устали? Или спина ноет? Только не ври, что все хорошо, я знаю, что это не так.
— Спина ноет, — выдает Раисова нехотя. — Целый день с этими коробками возилась!
— Нельзя так сильно напрягаться. Тебе необходим расслабляющий массаж.
Пульс подскакивает от этих мыслей.
