Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 63
Когда Грязнов проезжал Лубянку, ему позвонил новый начальник Московского ГУВД.
– Вячеслав Иванович, – сказал он, – значит, так, вы чем там занимаетесь, хотел бы я знать?
– Сплю, – буркнул Грязнов, предварительно бросив косой взгляд на часы.
– Да? А я слышу, как вы сигналите, по-моему, бодрствуете вовсю и в машине едете.
– Вообще-то это мое дело, – недружелюбно сказал Грязнов. Время было, мягко говоря, нерабочее, кроме того, новый начальник ГУВД ему активно не нравился, вел он себя крайне неровно, то необъяснимо заискивал, то так же немотивированно пытался демонстрировать власть. А какую власть?!
Вот и сейчас он немедленно завелся и завизжал:
– Значит, так! У меня есть сведения, что вы занимаетесь не своим делом! Пренебрегаете служебными обязанностями! Значит, так! Завтра с утра с докладом ко мне!
Грязнов вместо ответа дал отбой и швырнул трубку на сиденье. Вообще-то он хотел заехать на работу, поспать там пару часов на диване, потом сходить в бассейн и со свежими силами взяться за поиски. Но теперь настроение его круто изменилось. Вот урод, это ж надо – с докладом к нему! Вообще-то новый начальник ГУВД страдал натуральными провалами в памяти, даром что бывший оперативный работник, так что те, кого он грозился на следующий день четвертовать, вполне могли чувствовать себя спокойно. Кроме того, Грязнов обожал такие ситуации – становиться на дыбы перед нормальным своим начальством, которое на самом деле никакой власти над ним не имеет. Он действительно никому не докладывал, что включен в группу, возглавляемую следователем Генпрокуратуры Турецким А. Б., специальным распоряжением президента. Какого хрена теперь перед всякими… отчитываться?! Но настроение и без того неблестящее, однако же, было испорчено основательно. Грязнов проехал Лубянку, свернул возле памятника Героям Плевны в сторону Маросейки, затем подумал, что неплохо бы поднять себе настроение, и свернул еще раз, на Лубянский проезд. Где-то тут, по его ощущениям, должны быть какие-то непафосные злачные заведения, которые работают ночь напролет.
Прошло едва ли несколько секунд, как телефон снова зазвонил. Грязнов пожалел, что не отключил его, и подумал, что уж после следующего разговора отставка гарантирована. Это, однако, оказался Ватолин, он просто звонил узнать, как дела.
– Да так, – выругался Грязнов, – ищу тут всяких шустерманов.
– Кого? – не понял Ватолин. – Это что, сленг такой?
– Если бы. Фамилия. Да ладно, не обращай внимания, это мне сейчас клистир вставляли.
– Помощь требуется?
– Если сегодня не найду, то да.
Спустя полквартала Грязнов увидел, как в какой-то подвальчик спускаются смутно знакомые физиономии. Грязнов, больше не рассуждая, припарковался. Вышел из машины и двинулся следом, спустился по разбитой лестнице. Над головой было написано что-то неразборчивое «…джао да…». Грязнов вошел внутрь.
– Подождите, пожалуйста.
Он обернулся на звук голоса и понял, что это секьюрити – два худосочных мальчика лет семнадцати обращались именно к нему.
– У вас пригласительный?
– Чего? – не понял Грязнов.
– Вход пятьдесят рублей.
– С каких это пор здесь за вход деньги берут? – немедленно окрысился Вячеслав Иванович, хотя прежде не бывал тут, кажется, ни разу в жизни. Он отлично помнил, что десятью – пятнадцатью метрами выше – баня, там они с Турецким однажды здорово оттянулись, чуть пониже – чебуречная, там тоже случалось останавливаться, а вот тут… – он вообще не подозревал, что тут под землей что-то есть, и вот на тебе – не успели открыться, так еще по пригласительным, да еще и бабки стригут.
– В вечер, когда концерт, вход платный, – извиняющимся тоном объяснил один секьюрити.
Грязнов подумал и расплатился, решил не светиться, не затевать ненужных препирательств, в конце концов, он просто зашел на огонек расслабиться, ни к чему раскрывать инкогнито и ксивами вельможными размахивать.
Скажу завтра Турецкому, решил Грязнов: «…А клево я вчера, Санек, потусовался, оттянулся, жаль, тебя не было, меня, знаешь, так колбасило…» Или что там они еще говорят, двадцатилетние. Грязнов понял, что попал в молодежный клуб. Ну и ладно, пьют же они водку, в конце концов.
Он решил не снимать куртку, да гардероба тут, кажется, и не было, зато Грязнову снова бросилось в глаза название заведения, теперь он смог прочитать его полностью: «Китайский летчик Джао Да»
Он прошел внутрь. Два зала справа от входа, еще один слева, называется почему-то «Дом Кукера». Грязнову показалось, что на английском «кукер» – это что-то не очень приличное, но он, впрочем, не был уверен.
Народу было не очень много, попадались полусвободные столики, публика (возрастной диапазон в среднем от пятнадцати до сорока) свободно перемещалась в пространстве во всех направлениях, пили, курили, общались, слушали музыку, вели пресловутый ночной образ жизни, короче – «клубились». Грязнов узнал этот новый для себя глагол минуте на десятой. Он побродил взад-вперед, отыскивая себе местечко поуютней, потом протиснулся к стойке бара и взял пива. Осмотрелся повнимательней. Снова мелькнули какие-то полузнакомые лица, и Грязнов, который всегда был убежден в собственной безукоризненной зрительной памяти, даже рассердился на себя. Потом он наконец сообразил, в чем дело: скорей всего, это были люди из телевизора, то есть те, кого он в реальной жизни, как правило, встретить не мог. Пока, конечно, они не пришили кого-нибудь и не начали рыдать у него в кабинете или у них самих не украли чего-нибудь и они опять-таки не начали рыдать у него в кабинете.
Теперь Грязнов понял, что тут от летчика, – барная стойка являла собой самое настоящее самолетное крыло, со всех сторон утыканное какими-то рычажками и тумблерами, за которые не подергал только ленивый. Вот один такой ленивый сидел рядом с Грязновым, он уже, наверно, надергался и потому банально спал. Через какое-то время, когда Грязнов выпил первый бокал пива и стал прислушиваться к себе по поводу голода, тот, который, казалось, спал, приподнял голову и, глядя мутными глазами сквозь Грязнова, сказал:
– В «Кукере» блины хороши, рекомендую…
А что, подумал Грязнов, и попробую. Он встал и побрел было в «Кукер», но тут за спиной раздался невообразимый шум, рев, хохот, стук ногами, обрывки музыкальных звуков, и Грязнов с интересом повернул в противоположном направлении. Чем дальше, тем публика все уплотнялась. Оказывается, она окружала небольшую сцену, где только что закончила очередную песню какая-то экстравагантная группа. Пропорхнувшая мимо официантка зачем-то сунула Грязнову меню, небольшой квадратный листок – меню было вполне домашним, там фигурировала даже гречневая каша с котлетами по-киевски, впрочем, кажется, тут особо не ели. Грязнов перевернул меню, там было написано:
"Джао Да очень хороший человек. Поверьте нам, мы его знаем и очень любим. Китайский летчик Джао Да облетел нашу землю на своем Curtiss-40 много-много раз. Если вы хотите узнать, где побывал Джао Да, возьмите самый подробный атлас и прочтите все, что там написано. Хотя даже в самом подробном атласе написано не все. Джао Да не сочинил книгу о своих странствиях, не дал ни одного интервью, не потряс мир великим открытием. Он просто летал. А зачем? Именно этот вопрос Джао Да никогда никому не задавал. Почему? Потому что Джао Да свободный человек, а свободные люди таких вопросов не задают. Мы тоже хотим быть свободными. Поэтому в клубе у нас звучит самая разная музыка. Разная хорошая музыка. И музыканты все очень хорошие люди. Поверьте нам, мы всех их знаем и очень любим.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 63
