Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 63
я думала — Володька…
— А он что, не пришел еще со школы?
— Пришел, да опять усвистал с дружками.
— Ясно. Извини, я без предупреждения.
— Ничего… Только зачем ты опять все это привез?
— Не привык ходить в гости с пустыми руками.
— Ну не до такой же степени! Саш!
По глазам Ксении было видно, что она рада мне, но нервничает из-за другого гостя, который притаился в комнате и носу не кажет. По-хорошему мне бы уйти, из вежливости, но мне не понравилось, что он ныкается там, значит, чего-то опасается.
— Чаем хоть угостишь? — спросил я.
— Да, конечно! Раздевайся!
Я снял дубленку и шапку, сдернул ботинки. Когда я подошел к рукомойнику, чтобы вымыть руки из комнаты вышел… Константин Тихонович. Вид у него был хмурый.
— Добрый вечер! — пробурчал он.
— Здрасте! — откликнулся я.
— Ну я пойду, Ксюша, — обратился он к хозяйке.
— Может чайку попьете с нами?
— Нет. Спасибо!.. Скоро хоккей по первому каналу…
Друг семьи натянул унты, накинул тулуп, взял малахай и вышел. Ксения уткнулась в полотенце, которым вытирала заварочный чайник и всхлипнула. Я как-то не готов был к такому обороту и поэтому не сразу отреагировал. Всхлипывание повторилось. Я подошел к сестренке, осторожно обнял ее сзади за плечи. Она тут же повернулась ко мне и давай рыдать. Вот те раз! Неужто этот старый пень к ней приставал⁈ Догнать и начистить рыло! Однако прежде надо было отлепить от себя Ксюху. А та прилипла, как банный лист.
— Что случилось? — спросил я.
Она только всхлипывала и прижималась уже совсем не по-сестрински. Пришлось ее слегка отодвинуть от себя. Это ничуть не охладило пыл рыдающей девицы. Она вывернулась из моих пальцев и принялась лить кипяток в заварочный чайник с такой яростью, что брызги полетели по всей кухне.
Я вернулся на свое место, ожидая, когда сестренка поостынет. Наконец, она заварила чай, накрыла его ватной куклой и села напротив меня, угрюмо уставившись в скатерть.
— Да что с тобой происходит? — снова спросил я.
— А тебе-то какое до этого дело⁈
— Да я могу и не спрашивать, — пожал я плечами. — Извини, если помешал…
— Прости… — вздохнула Ксения. — Это я от злости на себя.
— А на себя за что?
— За то, что не заметила, что он не просто так ходит…
— Константин Тихонович?
— Да.
— Сделал тебе предложение?
— Ну да, замуж звал…
— Отказала?
— Ну конечно!
— Ну и нечего слезы лить.
— Я больше не буду…
Она встала, подошла к рукомойнику, умылась, вытерлась полотенцем. Просто, без выпендрежа. По-семейному. Ну вот и прекрасно. Так-то лучше, чем рыдать в три ручья. Потом принялась наливать чай, повытряхивала из пакетов купленную мною снедь, нарезала колбаску и сыр, а остальное убрала со стола. Видно было, что сестренка потихоньку приходит в себя. Я уже догадывался, что дело не в старом друге семьи, дело во мне. Пусть в эмоциональном порыве, но Ксюша прижималась ко мне, как женщина, которая хочет от мужчины большего, а не просто дружеского или родственного сочувствия. А я отодвинул ее, как чужую, вот она и завелась.
Вернулся Володька. Увидев меня, сначала было струхнул, а потом обрадовался. Скинув пальтишко и шапку, выпрыгнув из валенок, он помусолил ладошки под тонкой струйкой из рукомойника и уселся за стол. Сестра налила и ему чаю, и мы принялись чаевничать втроем. Появление брательника окончательно разрядило обстановку. Ксюха уже стала улыбаться и даже принялась рассказывать смешные случаи из жизни комбината бытового обслуживания. Мы с Володькой охотно ржали.
После чаепития хозяйка дома отправила братишку делать уроки, а сама взялась убирать посуду. Мне тоже пора было убираться.
— Не могу понять в чем дело, Саша, — вновь заговорила сестра, — но почему-то я чувствую что ты… ну не чужой что ли… Да и мы тебе, я вижу, не безразличны… Извини, подумала было…
Она осеклась.
— Я тебя понимаю, — кивнул я. — Ты все думаешь, чего он к нам таскается, подарки дорогие дарит, уж не собирается ли жениться…
Ксюха, которая мыла в тазике чашки и блюдца, судорожно кивнула.
— Боюсь тебя разочаровать, но, к сожалению, нет… Только не плачь, пожалуйста… Я не хотел тебе говорить этого, но, видимо, придется.
— Что такое? — испугалась она. — Почему — не хотел говорить? О чем?
— Дело в том, что Кондрат Герасимович Афанасьев это… и мой дедушка — тоже.
— Как⁈ — удивилась она. — Наш дедушка Кондрат?..
— Да. Он был женат, когда встретил твою бабушку на фронте.
— Вот это новость…
— Я поэтому и не хотел рассказывать, — соврал я. — Все-таки память о погибших нельзя порочить.
— Да что ж тут порочного⁈ — всплеснула руками сестренка. — Это же счастье!.. Мы-то думали, что одни одинешеньки с Володькой, а у нас, оказывается, и брат есть. Да еще какой!.. И не только — брат, наверное!
— Подожди! — притормозил ее я. — Тут все не так просто… Да, у меня есть еще мама, она живет в Тюмени и дядя в Москве, но им не нужно знать о вас с Володькой.
— Это еще почему? Потому что мы… ну будто незаконнорожденные⁈
— Глупости! Все с вами нормально. Просто не стоит моим знать о том, что дедушка Кондрат… изменил бабушке.
— Да, наверное, ты прав… — вздохнула Ксюха. — Нам с Володькой достаточно и того, что у нас есть ты.
— А мне — того, что у меня есть вы с Володькой.
— Ты знаешь, мы хоть и не очень похожи, но как только я тебя увидела, сразу почувствовала, что ты свой… А ты, оказывается, знал об этом сразу!..
— Ну не совсем — сразу. Только когда портрет деда увидел…
— По крайней мере, теперь я понимаю, почему ты нас так задариваешь.
— И намерен это делать впредь. Ведь мы одна семья.
— Только не перебарщивай, — усмехнулась сестренка. — Избалуешь нас, сядем на шею… Мне-то это может и не повредит, а вот за Володьку не ручаюсь. Не хочу, чтобы он рос этаким паразитом. У нас в стране каждый должен зарабатывать честным трудом.
— Все нормально с Володькой будет, он у тебя… у нас молодец, — без тени улыбки ответил я.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 63
