делая попытку перелезть через железные перила. – Тогда я сейчас к вам поплыву.
– Вероятно, будет проще ответить на вопрос дамы, – умоляюще посмотрел на Когза Реджи, хватая коллегу за плечо и стараясь удержать ее от падения в воду.
– Нет, отказываюсь я. К тому же подношенья мне никто не посулил. А правила суровы.
– Я все отдам через минуту.
– Предложи песню, – подсказал Зик.
– Почто ты людям помогаешь? – возмутился Когз, в раздражении швыряя о палубу шляпу-котелок.
– Ты забыл про мой ужин.
– Что? – прокричал Реджи.
– Она может спеть песню в качестве подношения, – прокричал Зик в ответ. – Когз – менестрель и обязан принять это как плату.
– Ведомо ль тебе, в чем состоит твоя проблема? – вопросил голый правдослов, оскорбленно глядя на пса-предателя.
– Ты имеешь в виду, помимо омерзительного зрелища?
– Что? Ах, прошу меня простить. – Когз подобрал котелок и снова им прикрылся.
– Ладно, я спою, – бросив попытки перелезть через ограду, сдалась Ханна. – Спою, слышите?
Реджи выпустил ее плечо, но остался рядом, чтобы помешать, если она снова решит прыгнуть в канал.
– Круто! – одобрил Зик. – Какую песню?
– I Will Survive.
– Классика, – кивнул бульдог. – Считается.
Следующие три минуты были незабываемыми. По крайней мере, Реджи не сомневался, что будет вспоминать их всякий раз, как услышит снова эту песню.
Наконец Ханна завершила исполнение и вытянула руки, подражая Селин Дион, явно ожидая аплодисментов, которых совершенно не заслужила.
Когз с Зиком обменялись взглядами.
– Ты помнишь о моем проклятье одну лишь правду говорить? – осведомился менестрель.
– Да, – кивнула Ханна.
– Доныне я не слышал хуже исполненья.
– О, – с несчастным видом произнесла она.
– А мне понравилось, – заявил Зик.
– Правда?
– Не обращайте на него вниманья, – отозвался вместо пса Когз. – Он любит хвастаться передо мной своей способностью приврать.
– А.
– Итак, чем раньше мы покончим с делом, тем больше времени останется поспать, – вздохнул менестрель. – Так что там за вопрос?
– Ну, – протянула Ханна, нервно оглядываясь на Реджи. – Скажем, у кого-то завелось… э-э… ну, знаете… – Она занесла над головой одну ладонь и помахала ей.
– Нет, не знаю, – нахмурился Когз.
– Ну, вот такое. – Она повторила пантомиму.
– Мне нравится эта игра, – радостно подпрыгнул Зик. – Сейчас угадаю! Прическа как у Элвиса? Остроконечная шляпа? Пенис? О, точно, пенис! Правильно?
– Нет, – возразила Ханна, опуская руку. – Неправильно.
– А выглядит похоже.
– Увы, я ничего не понял, – с озадаченным видом признался Когз.
– Я не хочу говорить это слово, – пробормотала Ханна.
– А пропеть можешь? – спросил Зик.
– Нет, – быстро ответил Реджи, заработав сердитый взгляд спутницы. – Послушай, я устал. Давай просто пойдем домой?
– Ко мне домой?
– Да.
– Позвольте угадать, вопрос про вас двоих? – крикнул Когз, переводя указательный палец с Ханны на Реджи и обратно. – Коль так, то мнение мое: не сложится у вас.
– Нет! – открестилась девушка. – Мы просто друзья.
– Честно говоря, если так пойдет и дальше, то дружба тоже может оказаться под вопросом, – проворчал утомленный Реджи.
– Ладно, я скажу прямо, – вздохнула Ханна. – Есть ли способ достать глаз из чьей-то головы?
– Ого, дело принимает неожиданный оборот, – присвистнул Зик.
– Нет, я имела в виду совсем другое. Э-э… Мой… друг… У него из макушки появляется… ну… такой глаз.
– Хватит, – решил вмешаться Реджи, пытаясь увести коллегу с моста. – Дорогуша, тебе срочно нужно выпить побольше воды и лечь в постель.
– Такой, на стебельке? – уточнил Когз.
– Да! – обрадованно захлопала Ханна.
– Вы что, серьезно? – удивился Реджи, поворачиваясь к мужчине на лодке.
– Конечно, есть такое существо, – пожал тот плечами.
– Бывают же говорящие собаки или типа того, – прокомментировала говорящая собака или типа того.
– Убедительный аргумент, – признал Реджи, обессиленно опускаясь на землю. – Кажется, я достиг своего дневного лимита по странностям.
– Итак, давно ли третий глаз твой друг завел? – спросил Когз.
– Даже не представляю, – вздохнула Ханна. – Кстати, он сам не в курсе насчет этой штуки.
– А-а, – протянул Когз. – Тогда все ясно. Это… Как там это называют?
– Парапсих, – подсказала форма жизни, из всех присутствующих самая близкая к собачьей.
– Паразит? – переспросила Ханна.
– Нет. Па-ра-псих, – по слогам повторил Зик.
– Все верно молвит он, – подтвердил слова бульдога не его владелец. – Тварь крепится к мозгам, что позволяет тем, кто управляет ею, смотреть глазами человека, чьи, собственно, мозги. О чем бедняга даже не подозревает. Весьма сильна такая магия, замечу я.
– Точно, точно, – закивал Зик. – И если носитель узнает о присутствии парапсиха в голове, то умрет. Типа, защитный механизм такой.
– Ясно, – слабо проговорила Ханна. – И можно эту тварь вытащить?
– Бесспорно, – заявил Когз.
– Отлично, и как?
– Желаешь ты, чтоб человек в живых при том остался?
– Да! – с ужасом воскликнула Ханна. – Конечно!
– А-а, – задумчиво протянул Когз. – Тогда ответ мой: нет, нельзя. За исключеньем случаев, когда… – он бросил взгляд на компаньона.
– Тот, кто подсадил парапсиха, вероятно, в состоянии его и вытащить, – закончил Зик.
– Да, не исключено, – согласился менестрель. – Хотя еще одна возможность есть…
– Потребуется специалист высочайшей квалификации, – подсказал бульдог.
– И даже в этом случае…
– Ага, – вздохнул пес. – Чертовски сложная задачка.
– Увы.
– Правда? – с отчаянием спросила Ханна, перегибаясь через перила.
– Правда, – откликнулся Зик.
– Проклятье, я думала, что вы должны помогать людям! – она зло пнула бордюр и вскрикнула от боли.
– В последний раз я повторяю, что говорю одну лишь правду! – вспылил Когз. – Споспешествовать чьим-то устремленьям не входит в перечень услуг. Ужели сложно так запомнить? – с этими словами он подкинул в воздух шляпу и поймал ее головой. – Засим прощайте, мэм. Кстати, вы должны мне новый колокольчик!
Они с Зиком исчезли в недрах плавучего дома.
Реджи с некоторым трудом поднялся на ноги и повел спутницу прочь с моста. Несколько минут они шли молча, погруженные в собственные мысли, направляясь в сторону квартиры Ханны. Вокруг кипела ночная жизнь: люди, опьяненные молодостью, алкоголем и кто знает чем еще, толпами высыпали из баров и пабов, сменяясь только что прибывшими из дома на такси. Возле освещенных неоном клубов выстраивались целые очереди, растягиваясь не только по тротуарам, но и на мостах через канал. В воздухе гремели децибелы музыки. Иногда оскаленные пасти заведений исторгали из себя парочки, которые пробирались мимо ранних своих версий на другую сторону.
В конце концов Реджи нарушил молчание:
– Можно кое-что спросить?
– Что?
– Ты же не про меня говорила, когда обсуждала ту штуку, похожую на глаз?
– Нет.
– А ты бы сказала, если бы в моей голове сидела такая тварь?
– Нет. Ты же сам слышал, тогда она бы тебя убила.
– Точно, – с легким ужасом прошептал Реджи.
– Но у тебя все в порядке с головой.
– Спасибо. Звучит весьма обнадеживающе.
Глава 22
Бэнкрофт вскинул голову и осмотрелся по сторонам, не понимая, что происходит. Когда он протер глаза и осознал, что шум издает будильник, то выключил его, схватил стакан с недопитым виски и одним глотком осушил. Хотя это не помогло избавиться от кислого привкуса во рту, а скорее, только добавило новые горьковатые нотки.
Бэнкрофт встал и потянулся, лучше кого бы то ни было зная, как опасно надеяться, поэтому попробовал отбросить любые ожидания, направляясь к двери в загон. В большинстве случаев внутри ничего не удавалось обнаружить. Саймон соизволил появиться только на прошлой неделе и почти месяц назад. Между этими событиями почти не наблюдалось взаимосвязи, если не считать работы над особенно интересной историей. Именно поэтому сейчас надежда снова закрадывалась в душу Бэнкрофта. Прошедший день он мог бы описать по-разному, и прилагательное «интересный» было бы самым слабым из определений.
Осторожно приоткрыв дверь и выглянув в загон, главный редактор почувствовал, как подпрыгнуло сердце. За тем же столом, что и всегда, в неярком лунном свете, льющемся через витражные окна, сидел призрак Саймона Браша. Он просматривал материалы, специально для него оставленные Бэнкрофтом, который старался не думать об этом как о приманке, хотя именно так все и обстояло.
Он медленно двинулся к полупрозрачной фигуре. За прошедшие несколько месяцев ему удалось прочитать все доступные сведения о привидениях. Теорий было множество. Кто-то утверждал, что это воплощенные воспоминания. Кто-то объяснял явление тем, что души умерших не могли перейти в загробную жизнь, пока не завершат держащую их на этом свете миссию. Другие считали призраков отголосками параллельных вселенных.
Чем больше Бэнкрофт читал, тем меньше понимал. Некоторые вещи казались особенно неясными.
