class="p1">– Да. Я согласился, если он не будет просить за свою работу ракушки. Бартер.
– Ракушки?
– Ну да. Оплату.
Я подняла край больничной пижамы и посмотрела на три красные точки.
Почему мне вдруг вырезали аппендицит? У меня иногда болел живот, но давно не давал о себе знать. Вчера все было спокойно, ничего не болело, а аппендицит больше никак диагностировать невозможно!
– Что тут произошло?
– Когда я проснулся, ты лежала рядом с этим прозрачным червяком в руке и стонала от боли. Я вырвал их у себя, у тебя, взял на руки, а потом ты вдруг закричала от боли. Прибежали лекари, шаман. Я не сразу понял, что они хотят помочь, но ты так кричала, а они обещали вылечить тебя, что я поверил. Вроде не зря.
Тар вел себя как покровитель, хотя это я же должна быть его опекуном! Развел суету, и в этот момент зашел врач, который проводил Тару операцию.
– Ну вы и парочка! – начал с порога он, и я заметила фингал под глазом.
Кажется, знакомство пещерного с «шаманом» вышло эпичным! Как только не выгнали.
Врач осмотрел меня, расспросил о состоянии и сказал, что еще чуть-чуть – и слепая кишка бы у меня порвалась.
Тар в этот момент резко позеленел. Я тоже представила, что со мной случилось бы, останься я в каменном веке, и почувствовала холод в пальцах.
– Тар, вы обещали мне УЗИ.
– Лишь бы не ракушки. Не знаю, где их тут добывать.
Врач усмехнулся, подмигнул мне:
– Веселый он у вас. С юмором. И здоровье феноменальное. Другой бы еще неделю пластом лежал.
Я проводила их взглядом, пока мужчины не вышли, и подняла глаза к потолку.
Мир сошел с ума или я?
Я еще раз подняла край пижамной кофты и посмотрела на свой живот. Круглые следы вмешательства краснели над пупком, под пупком и чуть
в стороне.
Сильного дискомфорта в теле не было, а вот сознание будто плавало. Я положила голову на подушку и уставилась в потолок.
Снова дико захотелось спать, словно я не могла переварить все, что случилось, без перезагрузки сознания. Я прислушалась к своему телу и закрыла глаза, а когда открыла, была глубокая ночь. Капельницы уже не было, как и не было Тара на соседней кровати. Простыня белела в свете луны, и только наспех откинутое одеяло говорило, что он ненадолго отлучился.
Удивительно, как быстро Тар сошел за своего в этом мире, как приспосабливался! Я всегда думала, что каменный век – эра людей с крайне примитивным сознанием, но он не сильно отличался от нас.
Я даже начала осторожно задумываться о его будущем в этом мире, когда заметила боковым зрением движение за окном.
Тар!
Он спускался сверху, словно по лиане, ловко и быстро, а потом запрыгнул в приоткрытое окно.
– Проснулась? Как себя чувствуешь?
Кроссовки прошлись по подоконнику, а потом были скинуты как ненужная шелуха. Он был такой бодрый, словно и не висел недавно на волоске от смерти.
Тар уже избавился от повязки на голове, как от чего-то ненужного. Снял рюкзак с плеч и поставил на кровать.
Откуда только он его взял?!
– Тут нет ни одного знакомого растения. Дома я сделал бы тебе таху – тут же поправилась бы. Но это тоже должно сойти.
Тар протянул мне бутылку с чем-то теплым.
Он стольким уже научился пользоваться, что я не успевала удивляться. Неужели он так быстро вольется в мой мир?
– Это что? – Я открутила крышку и почувствовала специфический запах.
– У вас это называют супом. Дают на обед.
Я посмотрела сквозь лунный свет на консистенцию.
– Из чего оно?
– Из птицы.
– Какой?
– Серой. Не переживай, я ее выпотрошил.
Я закрыла крышку бутылки.
– И где ты его достал?
– Приготовил.
– Где?
– На крыше больницы. Она как раз над нами.
Я отставила бутылку на тумбочку, зажмурившись.
Нет, все-таки я рано пела ему дифирамбы. Пещерный век из него не так-то просто вывести.
– Откуда у тебя рюкзак?
– Шаман подарил. Мне он очень понравился. Удобный. Можно забраться куда угодно и ничего не потерять. Можно далеко уйти, не чувствуя веса. У вас тут есть очень удобные штуки!
И тут рюкзак мяукнул.
Что я испытала в этот миг, словами не передать! Нет, только не это!
В голове сразу в красках вспыхнули картины бедного котейки, который издает свой последний «мяу».
Тар запустил руки в рюкзак, и я отвернулась.
– Мяу!
Жив? Я резко развернулась обратно и увидела в ладонях Тара котенка.
– У вас тут так много еды, которая сама бежит в руки. – Пещерный гладил котенка по голове. – Мне почему-то не хочется его убивать, наоборот, хочется гладить. Такой мягкий.
Котенок заурчал оттого, что Тар стал чесать его за ушком, и из меня будто вырвалось облако облегчения, которое до этого распирало изнутри.
Никто не может устоять против котиков!
***
В мир любимых брендов, чистых вещей и стильных сумочек меня выписали через два дня. Я зашла в квартиру и просто обомлела, когда увидела в зеркале свое отражение.
Во что превратились мои волосы, святой Луи?
А кожа? Откуда эти морщинки?
В больнице я пользовалась тем, что было в палате, – одноразовыми пакетиками шампуня с сульфатами, вымывающими всю мою нанопластику. И конечно же, там и речи не шло о сушке феном, который помогает запаять волосы, обработанные составом. Только тогда они у меня выглядят как из рекламы шампуня, а не так, будто ими мыли полы.
Я так давно пользовалась достижениями прогресса во всех сферах по уходу за собой, что сейчас, увидев себя без привычного ухода, испытала легкий шок.
А ногти? У моего мастера ногтей чуть не случился инфаркт, когда я положила руки на маникюрный столик.
Я даже подумала, что есть польза, что Тара все не выпускали из больницы, – я хоть в порядок себя приведу. Кажется, «шаман» положил на пещерного глаз: врачебный такой, исследовательский глаз!
То «надо еще понаблюдать».
То «дождемся анализов»
То «необходимы еще обследования».
Мне же чудилось, что он сказал «исследования»!
Тар, конечно, не инопланетянин, но тоже интересный с точки зрения науки объект. По крайней мере, я в нем очень заинтересована. Не подумайте ничего лишнего, на мечту же надо наскребать.
Я каждый день ходила в больницу с намерением забрать его оттуда во что бы то ни стало, но каждый раз отступала под шквалом медицинских терминов и врачебного ораторства. Я уже всерьез подумывала украсть Тара на заре, оплатить счет и больше никогда не попадаться на глаза людям в
