Словно по команде, тоннель залило ослепительным светом: лодка подплыла к выходу. Романтическую мелодию заглушил грохот барабанов, дудели трубы, кричали и хлопали зрители. Воздух был пропитан маслянистым запахом попкорна. Тоннель открывался прямо на главную арену. Вокруг нее все ряды были забиты буйными пиратами. Над ареной раскачивались на трапеции, держа друг друга за ноги, трое акробатов. Луч прожектора метался из стороны в сторону, подсвечивая их, ярко вспыхивали блестки на цирковых костюмах. Под ними на манеже размахивал огромной булавой высокий мужчина, окруженный стаей рыкающих львов и тигров. Рядом с ним укротительница щелкала кнутом, удерживая хищников на расстоянии. И словно этого зрелища было мало, у края манежа толпились клоуны, кривлялись, бросали друг в друга тортами, потешая публику. От всей этой пестроты голова Уоррена пошла кругом, и он едва не остался в лодке, уже уплывавшей в следующий тоннель.
Петула дернула его за рукав:
— Вылезай!
Уоррен выскочил из лодки и огляделся. Скетчи должен быть где-то здесь. Полы с одной стороны шатра распахнулись, и оттуда вышла бородатая женщина. По пятам за ней скакала мартышка в курточке и феске, наигрывая на миниатюрном аккордеоне.
— Вот! — Уоррен указал на то место, откуда вышла бородатая женщина. — Там кулисы.
Они прокрались ко входу в кулисы, стараясь никому не попасться на глаза. Когда над головой проносился луч прожектора, они замирали, как кролики в траве, но, к счастью, их так никто и не заметил. Тут и без них было на что поглазеть.
Как раз когда они добрались, на арене померк свет и загремела барабанная дробь.
— Голос Жака Ржавые Боты разносился по залу. Пират вышел на манеж.
— Ныне, в нашем самом потрясающем прощальном шоу, я покажу вам номер, какого вы никогда еще не видели, ручаюсь головой! Впервые на арене — самое загадочное, могущественное, ускользающее существо из всех известных человеку. Да, вот именно!
Публика восторженно завопила.
— Надо спешить, — шепнул Уоррен.
Он чуть отодвинул полу шатра и заглянул внутрь, проверяя, есть ли там стража. Его глазам открылось тесное помещение, забитое цирковыми аксессуарами — булавами, хула-хупами, вешалками для костюмов, бочонками с фейерверками. Перед трельяжем сидела женщина в пестром трико и наносила на лицо последние мазки грима. Только Уоррен призадумался, удастся ли ее миновать, как актриса встала, поправила на голове шляпку с пером и двинулась к выходу. Дети отскочили в сторону, спрятавшись в складках ткани, и женщина прошла мимо. Вздохнув с облегчением, Уоррен и Петула проскользнули внутрь.
— Скетчи? — позвал Уоррен.
В ответ послышался тихий свист:
— Чирп?
— Скетчи! — вскричал Уоррен и кинулся на голос друга. Он отшвырнул вешалку с одеждой и за ней обнаружил клетку, в которой съежился Скетчи: на осьминога надели нарядный ошейник и раскрасили его кричащим гримом, словно грустного клоуна. Но несмотря на столь жалкий вид, завидев друзей, Скетчи сразу ожил, протянул щупальца между прутьями, пытаясь обнять Петулу и Уоррена.
— Ох, Скетчи! — всхлипнула Петула. — Что они с тобой сделали?!
— Сейчас мы тебя вытащим! — пообещал Уоррен и принялся осматривать клетку в поисках задвижки. Прутья были оплетены тяжелой цепью.
— Скорей! — поторопила его Петула. — Кажется, Жак Ржавые Боты заканчивает свой монолог, и скоро Скетчи поволокут на манеж.
— Не знаю, как открыть клетку! — признался Уоррен. — Можешь расплавить цепи шаровой молнией?
— Слишком долго возиться, — сказала Петула. — Эх, если б я могла сделать такой большой портал, чтобы переправить Скетчи в отель. Если б мама была с нами!
— Твоя собственная магия сильнее, чем ты думаешь, — ответил Уоррен. — Вместе мы что-нибудь сообразим.
Он огляделся по сторонам и отыскал прочный канат. Крепко привязал его одним концом к прутьям клетки, а другой конец вручил Петуле.
— Как твоя веревочная магия? — спросил он.
Петула улыбнулась.
— Сильнее, чем я думаю?
— Правильно! — подхватил Уоррен. — Закрепи другой конец каната за балку отеля и вели мистеру Фриггсу запустить двигатель и сматываться.
Улыбка Петулы стала еще шире.
— Есть, капитан! Обожаю, когда ты вот так командуешь!
Она схватила конец каната и зажмурилась, сосредотачиваясь. Через мгновение канат начал извиваться, словно змея, и Петуле пришлось вцепиться в него изо всех сил, ее бросало в разные стороны.
— Ой! — вскричала она.
— Ты справишься, Петула! — подбодрил ее Уоррен. — Сосредоточься.
Петула кивнула, сжала зубы.
— Лежать, дурацкая веревка! Место!
Канат, дернувшись, замер, словно по стойке «смирно». Петула осторожно выпустила свой конец и отступила на шаг.
— Слушай мою команду! — велела она. — Лети в отель — сейчас же!
Канат, стоя на хвосте, как будто кивнул и рванулся вперед, пробив дыру в ткани шатра. Он летел прямиком к отелю.
Петула нарисовала портал и запрыгнула в него.
— Скажу мистеру Фриггсу, что надо делать! — пообещала она Уоррену и растворилась в тумане. Уоррен чувствовал, что его конец каната подрагивает, пока другой тянется к отелю.
— Сейчас взлетим, — предупредил он Скетчи, забираясь на клетку, и уцепился покрепче, ожидая резкого рывка.
Внезапно полы шатра распахнулись и ворвался Жак Ржавые Боты.
— Опять ты! — заорал он. — Как ты сюда пробрался?
— Справился со всеми препятствиями! — с гордостью сообщил ему Уоррен. — А теперь покину вас, забрав того, за кем пришел.
Глухо зарычав, пират подскочил к клетке:
— Ну уж нет!
— Давай же, Петула! — пробормотал себе под нос Уоррен.
Жак Ржавые Боты подскочил к клетке и попытался схватить мальчика. Скетчи отчаянно засвистел, отпихивая щупальцами руки пирата, но прутья мешали. Рука пирата скользнула по лодыжке Уоррена — тот отпрянул. Глаза Жака полыхали ненавистью, он смахивал на маньяка, а вовсе не на героя любимых книг Уоррена.
— Слезай немедленно, мелкий…!
И тут наконец раздалось ТРРРРРРРРР — зашумели пропеллеры отеля.
