— Она Богиня всего, дарительница жизни мира, — ответила Миранда. — Когда первые дарительницы жизни еще были на Персефоне, они называли Богиню — Персефона. Здесь мы ее называем Изида. Ее дух находится везде — в море, на суше, в горах и в небе, в воздухе и ветре, но особенно мы почитаем ее дух, пребывающий в море, поскольку, как говорят нам ученые и мудрые женщины, из него вышла вся жизнь.
"Теперь мне понятно, почему они переименовали свою планету из Золушки в Изиду", — подумала Цендри и едва смогла сдержать улыбку.
— Если ты говоришь, что нельзя проливать кровь в море, значит, рыбу вы не ловите?
— Что вы, нет, конечно, — энергично замотала головой Миранда. — Дарительница жизни сама посылает нам морскую пишу. — Миранда быстро переключилась с религиозной темы на более практическую. — Хотя у нас почти нет пригодной для обработки земли и иногда не хватает еды, все равно проливать кровь в море допустимо только в самом крайнем случае. А вообще-то рыбу мы ловим, но только сетями. Это, разумеется, тоже является оскорблением Богини, но не слишком страшным. Значительно более серьезным считается употребление в пишу рыбы, убитой копьем. Многие глубоко верующие люди никогда не будут ее есть, хотя иногда мы ходим в море и разрешаем мужчинам ловить рыбу с помощью копий. — Она положила руки на живот. — В этом сезоне я уже не пойду в море. К тому времени я буду кормить ребенка. — Она вздохнула. — Смотрите, Цендри, женщины спускают на воду свои лодки. Давайте взойдем на стену и посмотрим, как они будут отплывать. Жемчужные поля находятся очень далеко от берега, во-о-он там, у самых гор. — Миранда показала на океан.
Они стали медленно взбираться по крутой лестнице. Миранде было тяжело, она часто спотыкалась, и, чтобы не дать девушке упасть со скользких, покрытых водорослями ступенек, Цендри пришлось взять ее за руку.
— Когда родится твой ребенок? — спросила она.
— В следующее полнолуние, — ответила Миранда. — Так мне сказали спрашивающие. Скорее бы, я уже устала носить ее.
Цендри так и подмывало спросить Миранду, кто отец ребенка, но она не решалась задать этот вопрос. По какому-то странному недоразумению о мужчинах говорить было не принято, да, впрочем, как стала замечать Цендри, об их существовании легко забывалось. "Непонятно, почему она так уверена, что у нее обязательно должна родиться дочь? Интересно, будет ли она разочарована, если родится мальчик? Но я узнаю об этом. Может быть, мне удастся и увидеть ритуалы, которыми сопровождаются роды".
— Лодки отплывают, — сказала Миранда. — Сейчас женщины будут петь прощальный гимн. Когда церемония закончится, дарительница жизни и Ру подойдут к нам. Цендри, а почему ваш спутник не пошел с нами? — вдруг спросила она.
— Дал? — Цендри замялась. — У него на солнце болит голова, — на ходу придумала она ответ.
— Мужчины любят бывать на берегу, они даже приходят сюда тайком, — сказала Миранда. Она поднесла ладонь ко лбу, закрывая глаза от солнца, и долго смотрела на скользящие вдалеке лодки.
— По одной из наших легенд, жемчужины — это слезы, которые пролила Богиня при виде того, что мужчины сделали с ее мирами. Я понимаю, что это всего лишь сказка, — быстро произнесла она, предвидя вопросы Цендри. — В школе нам часто рассказывали, как рождаются жемчужины, их делают какие-то маленькие морские животные в своих прекрасных раковинах.
Миранда смущенно улыбнулась и достала из шелковых складок своего платья тонкую, искусно сделанную цепочку с большой бледно-розовой жемчужиной в изумительной оправе, сплетенной из тончайшей серебряной проволоки.
— Это — самое любимое мое украшение, — тихо произнесла она.
— Очаровательная вещица, — кивнула Цендри. Такой большой и красивой жемчужины ей еще никогда не приходилось видеть.
— Скажите, Цендри, правда, что в других мирах мужчины дарят женщинам драгоценности в благодарность за их сексуальные функции?
Цендри раскрыла рот от изумления, формулировка вопроса показалась ей чудовищно примитивной. Придя в себя, она ответила:
— Конечно, есть и такие, но в основном, когда мужчина дарит женщине украшения, это значит, что он любит ее и хочет, чтобы она была еще красивее. Как правило, подобным подарком мужчина хочет принести радость женщине, которую он любит.
Миранда улыбнулась и сложила ладони, спрятав в них жемчужину.
— Я рада, что вы так думаете, — задумчиво произнесла она, нежно поглаживая кончиками пальцев свое сокровище.
"Какой мужчина подарил ей эту цепочку? — подумала Цендри. — Наверное, это подарок отца ее ребенка".
И снова Цендри почувствовала незримый барьер, мешающий ей изучать Матриархат. Самое первое, что должен узнать антрополог об исследуемом обществе, — это принцип взаимоотношения полов, здесь же, дети, казалось, появляются на свет без всяких взаимоотношений, сами по себе. Ничего узнать невозможно. Даже Миранда, при всем ее расположении к Цендри, ловко уходила от скользких вопросов, отделываясь туманными намеками или недомолвками. Все это говорило Цендри о том, что всякие разговоры об отношениях между мужчинами и женщинами являются здесь тайной за семью печатями.
Ванайя, величественная в своих одеждах, медленно подошла к ним.
— Моя дочь показала вам наши обряды, — сказала она, повернувшись к Цендри. — Ну и как вам понравились наши ныряльщицы?
— Мне кажется, что это очень смелые женщины, — ответила Цендри, поеживаясь.
— Они с детства занимаются этой опасной работой, — произнесла Ванайя. — К тому же очень высокооплачиваемой и почетной. Этим женщинам приходится нырять в самое чрево Изиды и приносить ее слезы на радость всем женщинам. Никакое другое занятие не ценится так высоко и не пользуется всеобщим поклонением, как это. С большим трудом нам удается иногда уговорить их не заниматься своей работой и рожать наследниц своего дела. — Ванайя вздохнула. — Однако они не всегда рожают дочерей. Надеюсь, что когда-нибудь настанет день и наши ученые найдут способ помочь этим женщинам рожать только дочерей, а не тратить время на бесполезные мужские особи. Есть такие виды работ, где женская наследственность играет большую роль. Разумеется, мы можем искусственным путем выводить женщин, пригодных для этой работы, но они не будут способны к воспроизведению потомства. Есть и еще одна беда. Наши ныряльщицы невежественны и считают искусственное оплодотворение преступлением перед природой. Я понимаю, почему они так неохотно вынашивают детей, хотя мы оплачиваем им это время. Они боятся, что родят не дочь, а никчемного мужчину. Были даже случаи убийств новорожденных мальчиков, но за это нам приходится наказывать их, а это так тяжело, поверьте мне.
— Цендри, — спросила Миранда, — правда, что в мирах Сообщества можно запрограммировать рождение ребенка определенного пола?
— Да, конечно, — ответила Цендри.
— В этом есть и недостатки, — вмешалась Проматриарх. — Можно применять такой метод в отношении ограниченного круга женщин, например тех же ныряльщиц. Однако это вызовет недовольство других. Кто из них не захочет получить уважение и признание, родив дочь? Но тогда нас ждет вымирание. Я, в отличие от тебя, Миранда, хорошо помню, как однажды серая чума поразила наших мужчин, причем только мужчин. Тогда женщины начали сходить с ума от страха остаться бездетными. Слава Богине, в последующие три сезона родилось вдвое больше мальчиков, чем обычно, но мне навсегда запомнился ужас, царивший в то время на нашей планете. Нет, для поддержания равновесия в природе мужчины тоже нужны, и тебе не следует забывать это, Миранда.
