жизнь невинного малыша опасности. Смотри, как он напуган. Отдай его этим женщинам, они позаботятся о ребёнке.
– Ага, как же, – она обернулась через плечо и окинула негодующим взглядом толпу застывших петротепсий. – Уже позаботились – весь в крови и изранен.
– А ты что сможешь сделать? У тебя есть бинты? Лекарства?
– Он сможет, – Хельга указала на мага. – Исцели ребёнка!
– Ну вот ещё, силу на него тратить, пускай эти полечат, он кричит, как вполне себе здоровый, – скривился пантероид. – Мы летим на миссию, и я не собираюсь попасть в переделку без энергии.
– Видишь, он прав. У нас есть миссия, и мы должны сделать всё, чтобы её выполнить!
Хельга тщетно пыталась укачать малыша. Но он лишь громче заливался плачем.
– Прекрати напоминать мне об этой… миссии, фирена её задери! – раздражённо выкрикнула она, отчего ребёнок ненадолго утих, но через миг заорал с новой силой. – Я всего лишь хотела вернуть своей дочери человеческий облик. Она здесь, и она выглядит как человек.
– Но она околдована! А ты стала частью событий, которые будут историческими в судьбе пяти государств!
– Я не из тех людей, кто стремится увековечить своё имя в истории, – поняв, что делает только хуже, Хельга аккуратно усадила ребёнка обратно в корзину и принялась укачивать уже её.
– Но она пишется руками таких людей, как ты! Поверь, без тебя нам не справиться! Только вместе мы сможем выбраться отсюда… и спасти детей!
Она долго колебалась, глядя то на ребёнка, то на Таласа, но всё же уступила:
– Хорошо, но тогда пускай он, – Хельга ткнула в пантероида, – прикажет этим женщинам промыть раны и перевязать ребёнка, а ещё пускай накормят его и заботятся об остальных.
– Ты и сама можешь приказать им что хочешь, они под заклятием покорности, – буркнул Фелискатус.
Хельга вновь уступила ему, как в тот день, когда в последний раз взглянула на свою едва родившуюся дочь. Лицо спящего младенца много лет снилось ей почти каждую ночь, а нерастраченную любовь она глубоко запрятала в своё сердце, окружив заботой шайку бандитов. Они обожали её и между собой называли мамочкой, готовые любому перегрызть за неё глотку.
И всё-таки воспоминания не завладели её разумом, Хельга сумела услышать его голос и согласилась с Таласом.
***
Широкий тоннель, выбранный жрецом, отличался от прежнего. Здесь дно не было залито водой, его устилал песок, хотя пройти по нему казалось не менее опасным. Там ползали змеи, от маленьких до гигантских, способных проглотить человека целиком. Путь оказался довольно коротким, и впереди открывался вид на пещеру втрое больше предыдущих. В ней среди растительности виднелись невысокие домиками, а над ними в центре пещеры, точно статуя полководца, почти подпирая своды, возвышалась многорукая статуя Петроны. Люди сразу остановили диски и вопросительно посмотрели друг на друга.
– Это их логово! – мрачно произнесла Хельга.
– Похоже, что ты права, – согласился Талас. – Предлагаю снизиться и поискать укрытие.
– А я теперь чувствую магические камни! – довольно сказал Фелискатус, поглаживая хрустальную фигурку богини на своей груди. – Они где-то там! Я могу их переместить сюда!
– А сам Арсений?! – спросила Хельга, но не получила ответа.
Маг произнёс заклинание и замер в ожидании, как и его спутники. Спустя мгновение, объятые лёгким свечением, перед ним появились шесть разноцветных магических камней. С помощью заклинания переместились только они!
– Что это значит? – Евсей устремил растерянный взгляд на то, что осталось от брата.
– Очевидно, ваш друг больше не маг! – с усмешкой ответил пантероид.
– Но где же он сам?!
Вопрос, как нечто осязаемое, облетел каждого и растворился без ответа. Мир петротепсий не желал раскрывать перед путешественниками своих тайн.
Глава 9. Плавучий домик
Говорят, в спорах рождается истина, но когда спорят до хрипоты, то истина, пускай она и находится, вряд ли может дать успокоение. Пускай даже аргументы убедительны, а решение основано на доводах холодного рассудка и является единственно верным. Вот и сейчас четверо согласились с мнением Хельги, и, хотя это и было правильно, но на душе гудели трайсы. Вслед за ней путешественники полетели в обратном направлении, туда, где они оставили два десятка околдованных петротепсий. Пока их не хватились, они решили вернуться к роли гостей, которым пообещали показать артефакт. Без воодушевления они приближались к жабьей ферме, вспоминая, как убежали с неё благодаря чуду. Зрелище, которое устроила Ялиоль, настолько поразило их, что никто сразу не решался заговорить с ней об этом.
– Дочь моя, – наконец спросил Талас, – я не помню жемчужного монстра среди слуг Архиса. Назови его имя.
– Её зовут Нарине, и она никогда не была слугой коварного божества.
– Но пояс Женевьевы превращает только в слуг Архиса!
– Если не хотите, чтобы я вам лгала, тогда не спрашивайте меня ни о чём.
Талас окинул её возмущённым взором, но ничего не сказал. Девушка по-прежнему прятала свою ладонь, и, заметив это, к ней подлетел пантероид.
– Не желая раскрывать своих тайн, вы обижаете родных людей недоверием, – с лукавой улыбкой сказал он. – Ложь оскорбила бы их, а правда, какой бы отвратительной она ни была, всегда лучше.
– А вам не всё ли равно? – с трудом скрывая тревогу, произнесла Ялиоль. – Вы чужой в этой компании…
– А вы?
Девушка устремила на него испуганные вишнёвые глаза и едва не столкнулась со стеной тоннеля, пропустив поворот. Фелискатус выставил перед ней руку, зажав что-то в кулаке, и сказал:
– Не это ли вы искали на полу после падения из магической воронки? Не это ли заставляет вас прятать руку? – Маг разжал кулак и продемонстрировал горсть перламутровых бусин. – Ваше тело рассыпается жемчужинами! Кто вы?
Бусинки сорвались с его ладони и устремились к хозяйке.
– Ялиоль! – с вызовом ответила девушка, и жемчужины погрузились в её тело, едва его коснувшись.
Она посмотрела на свою кисть, которую скрывала от чужих взоров, и в тот же миг у неё отросли недостающие пальцы. Но это видел лишь маг.
– Благодарю, – холодно проговорила дочь Таласа, а затем прибавила своему диску скорости.
Их общение не ускользнуло от Хельги. Воительница не слышала слов, но при взгляде на Ялиоль у неё возникало странное чувство, будто это не её дочь! Натиском тревожных мыслей оно накатывало и заполняло разум.
Водоём, заселённый прожорливыми жабами, показался впереди, и Хельга мысленно проговорила детали незамысловатого плана. Фелискатус заново околдовывает петротепсий. Одним внушает, что ничего не случилось, и они продолжают сопровождать гостей, а другим – что они встретили по пути своих сестёр и решили продолжить путь вместе. Без каких-либо отступлений замысел был приведён в исполнение. Подземные жительницы огромной толпой проводили людей до отведённого для них пристанища. Магическое воздействие было рассчитано пантероидом так, чтобы к петротепсиям вернулось настоящее сознание, как только они окажутся в главной пещере. Но Фелискатус предупредил:
– Да, их память не сохранит ощущения от пребывания в облике смотанной лианы, а всё, что случилось с момента нашего
