крепко обняла брата, такого теплого, домашнего, живого… Как только потайная дверь за ним закрылась, тут же снова открылась входная.
— Вас приглашают к королеве, госпожа.
Глава 9
Мона сидела на каменной террасе в тени полосатого навеса и любовалась преобразившимся садом. Под его благословенной сенью она находила то, в чем последнее время особенно нуждалась — покой и уединение. Теперь, когда основные хлопоты по обустройству эльфов остались позади, замок тоже разительно переменился. Исчезли следы запустения, все помещения были приведены в порядок, заработали кузница, гончарная и ткацкая мастерские. Огромную замковую кухню отмыли до блеска, и теперь она благоухала ароматами изысканных блюд и эльфийских специй. Зазеленели вновь высаженные огороды, просторные кладовые наполнились новыми припасами.
Как и предполагала Мона, эльфам понравился новый дом, и они с завидным рвением принялись его обживать. Дом не возражал. Замок волшебников просто купался в нежной заботе и становился день ото дня все красивее и уютнее.
Главным управляющим своего родового гнезда Мона назначила Лаэра. Он получил полную свободу во всем, что касалось хозяйственных нужд, и управлял поместьем железной рукой. Эльфы из низших каст оказались более общительными, эмоциональными и доброжелательными, чем их родовитые сородичи. Главным достоинством бессмертных были терпение и старание. Когда срок твоей жизни не ограничен, то нет нужды суетиться, чтобы все успеть. Под чутким руководством Лаэра люди и эльфы трудились бок о бок ради общего благополучия.
Мона не вмешивалась в хозяйственные дела, ей и без этого хватало забот. Теперь, когда в замке Розы появилась Светлая госпожа, от посетителей не было отбоя. Начали прибывать с визитами правители из окрестных городов-государств, вновь заработала дипломатическая служба, которую возглавил Эридан Корвел. Волшебницу совсем не удивил приезд юного Наэйра, которому удалось уговорить королеву сделать его постоянным представителем эльфийского двора в замке Розы. Гордый и довольный, он обосновался в одной из пустующих башен и вскоре стал добрым товарищем Эридану и Эмме.
Следом за ним явились четверо воинов сэйдиур, которые немного отличались от телохранителей волшебницы, потому что их главным оружием были не мечи, а большие луки. Командир лучников, которого звали Кинниал, сообщил, что все они ушли от прежнего хозяина, как только истек срок договора, и теперь желают служить Светлой госпоже. Так в распоряжении Моны оказался целый отряд опытных, выносливых, практически неуязвимых воинов, которые прекрасно подходили для такой опасной службы.
Единственной неразрешимой проблемой было негласное соперничество между мужем Светлой госпожи и Кэйдом. Кианнасах так и не принял Таэля в качестве господина и демонстративно подчинялся только приказам волшебницы. Он не скрывал своего презрения, всячески давая понять, что изгой и бесклановик не пара блистательной, могущественной женщине. Это приводило Таэля в ярость, но бросить открытый вызов сопернику он не решался, потому что у Моны приближалось время родов.
Малыш родился ночью, когда на небе царила одна только зеленая Динэйх, и был отдан под ее покровительство. Новорожденного приняли в этот мир умелые руки Мэдж. Мона назвала сына Александром. Его эльфийское имя, слишком длинное для произношения, было тщательнейшим образом записано Хранителями в семейных анналах и доведено до сведения Богов. Неизвестно, кто первый дал прозвище малышу, но на следующий день все обитатели замка и окрестностей уже звали его Ксан. Таэль был настолько счастлив, что легко примирился с этим странным для эльфа прозвищем. Наполовину эльфа. На вторую половину малыш, несомненно, был волшебником.
Время текло незаметно. Сын Моны и Таэля подрастал быстрее, чем малыши чистой эльфийской крови. В замке Розы Ксана почитали как наследного принца. В свои три года это был живой, веселый, шаловливый мальчуган, одинаково любимый всеми. Несмотря на большую занятость, Лаэр с первых дней жизни малыша считал себя его наставником и неукоснительно исполнял свои обязанности, помогая Ксану постигать жизненные премудрости.
Мальчика интересовало все на свете, поэтому в разное время дня его можно было увидеть и на кухне, и в мастерских, и на конюшне, и в кузнице. Иногда сморенный усталостью малыш засыпал прямо на тюке с шерстью, и тогда один из сэйдиур уносил его на руках в детскую, где эльфийские няньки укладывали маленького путешественника в постель. Мона была против постоянной охраны, поэтому кианнасаху приходилось приглядывать за мастером Ксаном незаметно. Никто не пытался ограничивать свободу ребенка, ведь внутри магических стен замка ему ничто не угрожало.
Часто вечерами семья собиралась на террасе, и родители выслушивали бесконечные рассказы малыша о его дневных приключениях. Иногда к ним присоединялись близнецы и Наэйр, а порой к ужину приглашали Лору и Ловерна. Они обожали своего племянника, который с ног до головы был настоящим эльфом, но при этом поразительно походил на Мону.
Единственным человеком, с которым Таэль без проблем нашел общий язык, оказался Ловерн Корвел. Благодаря положению официального королевского фаворита, кузен Моны был неисчерпаемым источником увлекательных рассказов о жизни эльфийского двора. В такие моменты муж казался Моне счастливым и довольным, но она все чаще замечала, что метка на шее доставляет ему много неудобств. По ночам он метался в постели, словно испытывал сильную боль, а утром ни единым словом не упоминал об этом и никогда не жаловался.
Моне поневоле приходилось мириться со скрытностью мужа. Он искренне старался стать общительнее, приветливее, хотя это изначально было выше его возможностей. Эльфийские слуги относились к своему господину с благоговейным почтением, однако стоило ему появиться в комнате, как все разговоры мгновенно прекращались, и эльфы поспешно расходились по своим делам.
Однажды Мона проснулась посреди ночи и обнаружила, что постель рядом с ней пуста. Бесцельно прождав больше часа, волшебница накинула плащ прямо на ночное одеяние и отправилась на поиски мужа. Пропажа обнаружилась быстро. Таэль стоял возле зубчатой ограды на самом верху Западной башни и неотрывно смотрел на темный горизонт. Невидимая нить, протянутая между ним и таинственным источником неизвестной магии, держала эльфа крепко, и оборвать ее — значило лишить его жизни. Зов этой силы становился все громче, все настойчивей, и недалек был тот день, когда Таэль перестанет ей противиться.
Часть 3. Джастин
Глава 1
Когда заходящее солнце уже почти скрылось за вершиной холма, и на долину мягко опустился покров сумерек, к посту охраны у моста через реку Уай подъехали двое всадников. Наметанный взгляд дозорного отметил незнакомую темно-зеленую форму, дорогую амуницию и серебряные нашивки на мундирах. Лошади тяжело дышали, опустив головы, а всадники в замешательстве смотрели на дозорного — они явно видели эльфа впервые в жизни. Страж ворот молча ждал, и один из поздних гостей, встряхнувшись, начал
