услышали громкий, вытягивающий кишки плачь в комнате, где положили Екатерину Сергеевну.
– Мам, что с тобой?! – крикнул Влад, уже мчась в комнату, где оставил свою маму.
Иван встал за ним, в проёме кухни и с сосредоточенным фатализмом смотрел на невидимый пока источник нечеловеческого звука.
– Ма…
Из-за кровати, вскочило всклоченное существо с жидкими волосами. Пожилая и некогда ухоженная женщина превратилась во что-то иное. И оно бросилось на Владислава.
Он не осознавал мотивов своего поведения. Лишь интуитивно почувствовал, что это не было его матерью.
В тот момент он понял, что его мать умерла и, хуже того – она умирала прямо, когда они ехали в машине, прямо в тот момент, когда он укладывал её спать, прямо у него на руках. Его мать была поглощена Крабусом. Владислав откинул атаковавшее его существо и с ужасом в глазах начал пятиться от шипевшего и скалящегося тела, которое медленно, по-звериному приближалось. Они успели отойти к кухне, когда оно снова напало. Владислав упал, сбитый с ног, и оно, пуская розовую слюну, наклонилось, чтобы вцепиться ему в горло. За долю мгновения до этого Иван взял за одежду и отшвырнул тело несчастной и, поставив сверху табуретку ножками вниз, навалился на неё. Существо с невообразимой для иссохшего тела женщины силой схватило его за ногу и сдавило. Иван закричал, тут же Влад склонился над головой с искажённым судорогами лицом матери и воткнул в шею серый кухонный нож, сорванный с магнита. Холодное лезвие порвало сразу несколько жизненно важных путей, и жизнь в теле женщины после резких судорог окончательно угасла.
Полиция приехала двадцать минут спустя. Оказалось, что соседи слышали страшные звуки, но не решились постучаться. Наряд приехал поздно – скорее всего решили, что это обычная ссора. Владислав был в таком состоянии, что не подумал звонить следователю Васильеву. О том, что случилось, полицейские узнали со слов Ивана. Он сохранял удивительное самообладание, хотя ещё за полдня до этого Владислав хотел от него отделаться, как от балласта. Молодой священник явно что-то решил.
Глава XVIII
Через день после того, как формальности с полицейскими были улажены, Иван оставил друга и отправился в Сергиев Посад. Ему было трудно оставлять Владислава, тем более что он знал, что тот задумал. Но нужно было поговорить с наставником. И хорошо помолиться. В уме у Ивана была незыблемая решимость расправиться с этим существом любым способом, а ничего, кроме веры, у него не было.
Заставив Владислава пообещать, что тот ничего с собой не сделает до его приезда, Иван уехал.
***
– Как мне поступить? – поднимая глаза, спросил он у настоятеля.
Отец Евстахий задумался.
– То, с чем столкнулся этот молодой человек и ты, Иван, старо как этот мир. Не стану лукавить, что вычитал это в книгах. Эти знания открываются сами, по мере постижения веры и методов защиты церковью этого мира. Я расскажу тебе кое-что. Слушай внимательно и не задавай вопросов: поколения до тебя задавали их – всё, что можно было спросить и узнать об этом явлении, уже спрошено и изучено.
Со времён основания первого города – Иерихона в ныне пустынных землях, некоторые люди стали замечать, как подавляющее большинство из них, начинает вести себя одинаково, как будто это один человек. Это то, что современные психологи называют коллективным бессознательным. В те времена, это связывали с волей богов – считалось, что они брали волю людей в свою и милостиво руководили ими. Если человек ослушивался повелений богов, они отторгали его, тогда он становился отщепенцем, который не знает, что ему делать. Он не мог вписаться в городскую жизнь, оставался у обочины жизни в прямом и переносном смысле: у него банально не было средств к существованию, никто из сограждан не вступал с ним ни в какие отношения, он становился изгоем.
– Но ведь это просто пережитки общинного устройства, когда община отторгала бесполезных членов или преступников, что в те времена было равносильно смерти.
– Внешне это так, слушай дальше, – нетерпеливо сказал отец-настоятель. – То, что люди устанавливают для себя какой-то распорядок и живут по нему – понятно. Но, как тогда объяснить, что они практически перестают осознавать себя, живя в большом скоплении себе подобных? Это не просто повторение одних и тех же действий, как чистка зубов или выполнение рабочих обязанностей, например. Это нечто большее, что объединяет их в некое подобие единого организма. Ведь одно дело, когда люди собрались и решили, что будут жить каким-то конкретным образом и совсем другое, когда люди, не участвовавшие в таком договоре, новые в этом городе, начинают действовать также, а потом теряют себя. Это нечто совсем иное. Вот эту сущность и обслуживали жрецы. В таком положении ничего не решают даже верховные правители. Однако, со временем, что-то происходило. Может, это естественный ход вещей, где всё живое имеет своё начало, расцвет и упадок, может это является следствием разнеженности людей, живущих в городах и теряющих связь с живой природой, но со временем этот организм погибал. Так происходило всегда. Но были и другие случаи. Бывало, что эта сущность, существующая, чтобы каждый занял своё место в городе: и сильный, и слабый, перерождалась во что-то другое, противоположное себе. Во что-то, что преследует целью служение себе самой, поглощая души городских обитателей. Доподлинно неизвестно отчего так происходит, где и когда это произойдёт снова, известно лишь, что такие места уничтожались.
– Как Содом и Гоморра?
– Как Содом и Гоморра. Первые христиане научились продлевать жизнь этих организмов до бесконечности, потому что Христос открыл им путь жизни. Честно скажу, я не знаю всего. И не знаю, знают ли как это делать современные верховные иерархи. Но я убеждён, что наша вера и сама организация церкви самим своим существованием открывают жизненный путь человечеству.
– То, что я видел в глазах той несчастной – матери Владислава, то, что её опустошило, не было похоже ни на что, что может хоть как-то быть благом для людей, – сухо сказал Иван.
– Не горячись, сын мой. Ты очень молод и не можешь судить…
– … да не судимы будете. В Библии ведь сказано, что никто не может судить, не только молодые…
– Я хотел лишь сказать, что ты не достаточно опытен, чтобы решить какую природу имеет та сила, что ты видел, – вкрадчиво произнёс настоятель.
– Это убило мать моего друга и, управляя её телом, чуть не убило его, а вместе с ним и меня! – взорвался Иван.
– Если бы оно хотело убить вас, то вы бы давно были мертвы, – спокойно
