Оливия.
— Не знаю, — говорю я.
Перестав требовать сдвинуться, я протискиваюсь мимо, царапая спину о стену.
Когда я обернулась посмотреть, я наконец поняла, почему он застыл. Этого не может быть. Я смотрю вниз, на долину со стенами по краю, испещренными множеством пещер, змаи двигаются по дну долины, входя и выходя из пещер, разговаривая друг с другом и работая. Их должно быть с десяток, а то и больше. От их вида у меня перехватило дыхание.
— Я думала, вы не можете оставаться близко друг с другом? — спросила я с благоговением в голосе.
— Мы и не можем, — говорит он. — Это невозможно.
— Идите, — говорит Башир, подталкивая нас вперёд.
Рагнар смотрит на нас, качая головой. Его крылья трепещут, а хвост двигается из стороны в сторону в возбужденном движении.
— Как? — спрашивает Астарот у охотников.
— Вождь сможет объяснить, хватит тратить время, — шипит Рагнар, поворачиваясь спиной к Астароту.
Астарот напрягается, его руки сжимаются в кулаки. Его гнев ощутим, поэтому я кладу руку ему на плечо. Он поворачивает голову ко мне, его челюсти сжаты, губы сжаты, гнев горит в глазах.
— Всё в порядке, — уверяю я его.
Он моргает несколько раз, затем его руки разжимаются. Рагнар ушёл далеко вперёд, поэтому мы последовали за ним в долину. Две женщины шепчутся между собой. Сегодня был день сплошных открытий. Много лет назад Тайсс был опустошен, по всей планете расползлись пустыни, во время масштабной войны, горстка выживших обнаружила, что они возвращаются к более первобытному состоянию, которое они называют биджас. Из-за этого они не могли находиться рядом друг с другом, не сражаясь, поэтому они разделились, каждый пошёл своей дорогой, чтобы переждать смерть всей своей расы.
Мы знали эту сторону истории. Так как же все эти змаи смогли жить вместе? Лязг металла о металл эхом отдаётся от каменных стен узкой долины. Внутри ниши в стене высокий змай куёт металл в кузне. Когда мы проходим мимо, он не поднимает глаз, сосредоточившись на раскалённом добела металле, который формирует. Ещё, также прошли дубильню кожи, и место, где её сушили на солнце.
Большинство змаев останавливались и смотрели на нас, когда мы проходили мимо. Никто ничего не говорил. Рагнар и двое других ведут нас к задней части долины, где она заканчивается боксом. Когда мы приближаемся к тёмному прямоугольнику, который не мог естественно появиться в скале, оттуда вышел самый большой змай, когда-либо встреченный мной. Он такой высокий и мощный, что ему приходится пригнуться и повернуться боком, чтобы пролезть в проём.
Скрестив руки на своей массивной груди, которая выглядит достаточно широкой, чтобы я могла на ней улечься, он хмуро посмотрел на Рагнара. Рагнар свирепо смотрел на него снизу вверх, несмотря на то, что сам он, скорее всего около семи футов ростом. Этот же, достигает почти восьми футов в высоту. Его чешуя имеет тонкий красный оттенок, близкий к оттенку заката. У него нет ярких окрасок по краям, которые есть у большинства змаев. У него мощный лоб, тяжелая и острая линия челюсти.
— Уйди с дороги, Дросдан, — шипит Рагнар.
Крылья Дросдана трепещут, частично расправляясь и отбрасывая тень на Рагнара. Его толстый хвост бьёт по земле из стороны в сторону, издавая шелестящий звук.
— Нет, — говорит он, не двигаясь. — Что это?
— Они для вождя, а не для тебя, — отвечает Рагнар.
— Вождя не видно, — сказал Дросдан.
Хвост Рагнара замер, и я вижу, как напряглись его плечи. Его голова наклоняется в одну сторону.
— Ты бы не стал, — шипит он.
— Я мог бы, — говорит Дросдан, издавая звук, нечто среднее между фырканьем и смехом.
— Указы, — шипит Рагнар.
Что-то проходит с лицом Дросдана. Гнев, ярость, сожаление, покорность, они промелькнули так быстро, что только сильнее разыгралось моё любопытство. Что это за указы? Как они заставляют змаев жить и работать вместе? Более чем очевидно, что Дросдан хочет победить Рагнара, и только из-за размера он, вероятно, так и сделает. Но он не нападает, и это вводит меня в тупик.
— Указы объединяют нас, — говорит Дросдан с нежеланием в голосе, затем отступает в сторону.
Рагнар шагает через проём в темноту, и остальные следуют за ним. Дросдан пристально смотрел на каждого из нас, когда мы проходили мимо. Астарот встретился с ним взглядом и не прерывал зрительного контакта, пока не прошёл через дверь, напрягая шею, чтобы поддерживать контакт как можно дольше.
Внутри воздух прохладнее. Пока мои глаза привыкали к тусклому свету, нас вели по прямому гладкому туннелю, прорубленному в скале. Пол наклонялся вниз, пока не выровнялся, затем мы вошли в комнату, освещенную свечами. Мерцающий свет отбрасывал танцующие тени на стены из красного камня. У стены напротив нас стоят три стула, на центральном сидит змай с капюшоном, надвинутым на голову, и с посохом в руке.
Рагнар подходит и останавливается в нескольких футах от сидящего змая. Рагнар кланяется в талии, его крылья частично расправляются из-под плаща. Он остаётся согнутым в этом положении ожидая.
— Указ есть указ, — говорит мягкий шипящий голос из-под капюшона сидящего мужчины.
— Указы объединяют нас, — отвечает Рагнар, затем встаёт и отходит в сторону.
Делайла, Оливия, Астарот и я обмениваемся растерянными взглядами, никто из нас не знает, что делать дальше. Змай перед нами наклоняется вперед, постукивая посохом по каменному полу. Взяв капюшон в руки, он стянул его с головы.
Трудно определить возраст змая. Их долголетие сохраняет молодость тела намного дольше, в сравнении с нормальной человеческой продолжительностью жизни, но этот кажется старше. Что-то в его глазах есть, я так думаю. Мы молча смотрим друг на друга, я жду подсказки, что делать дальше.
— Добро пожаловать, — наконец говорит сидящий мужчина.
— Спасибо, — отвечает Астарот, делая шаг вперёд.
Ещё двое змаев входят в комнату из открытого дверного проёма слева от нас. Эти двое определенно старше. Их волосы тонкие и седые, а чешуя тусклая, лишённая нормального отблеска змаев. Их плечи и спины согнуты, и они оба ходят с тяжелыми палками, опираясь на них для поддержки. Они подходят к двум другим стульям, не глядя на нас, и садятся.
— Я Висидион, вождь клана, — говорит первый Змай. — Вы уже встречали Дросдона снаружи, мой Второй.
— Я Астарот, — говорит он, кланяясь в пояснице. — Это моя пара, Лана, и мои самки.
Волосы у меня на затылке поднялись, когда он назвал меня своей парой, но в моём животе разлилось приятное тепло. Рагнар хмыкает, но двое по обе стороны от Висидиона наклоняются и шепчут ему на ухо, говоря тихо и быстро.
— Хорошо, — говорит Висидион. — Это Старейшины
