Книга Терракотовые сестры - Людмила Коротич
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 79
– Ну, хоть что-то знакомое, – сама не понимая почему, обрадовалась Казакова. И в грязную чернявую голову пришла шальная мысль окунуться еще раз! Глядишь, и все встанет на свои места.
Стараясь воспроизвести с точностью все, что она помнила до падения, Маша встала на четвереньки у края лужи, опустила руку с бусами в рапу, зажмурилась на всякий случай и подалась вперед.
Соляная корка звонко хрустнула и подломилась под девичьими коленками, обдав экспериментаторшу черными брызгами. Погрузиться глубже чем на двадцать сантиметров Казаковой не удалось. Какой уж там нырок! Она аж ругнулась с досады из-за зряшных свежих царапин на коленках.
– Ладно, – Казакова говорила вслух сама с собой, чтобы не было так жутко. Звук собственного голоса успокаивал и настраивал на критическое отношение к миру. Трезвил, проще говоря. – Если даже что, сама не понимаю… То эта штука, в которой я застряла, – Баскунчак, а на горизонте нечто очень похожее на гору Богдо. Значит, там неподалеку от горы есть пресное озеро. Пойду туда, хоть руки вымою. А то на черта, наверное, похожа…
И встав на ноги, чумазая девица тут же убедилась в верности практически всех своих предположений, начиная с последнего.
Сзади послышались изумленные восклицания – что именно, Казакова не разобрала. Но обернулась и снова замыслила словами без падежей. В сотне метров от нее на коренастой монгольской лошадке сидел какой-то азиат средневековой наружности. Все, как в исторических фильмах показывают: лохматая шапка, толстый халат, обувь с загнутыми кверху носами. Только глаза у всадника сейчас были неестественно круглые. Еще бы, не каждый день видишь, как из земли выныривает кто-то грязный, а потом пытается обратно нырнуть. Лошадка тоже зафыркала, топчась на месте в нерешительности, как и ее хозяин.
А Казакова обрадовалась и рванула навстречу с молодым журналистским задором:
– Эй, вы меня не подбросите? К жилью! Или к озеру пресному! Сто рублей!
И для убедительности похлопав себя по заднему карману бриджей, Маша рванула к человеку. А тот, дернув лошадь за уздцы, развернулся и поскакал прочь.
– Стой, стойте! Вы чего? Скажите хоть, куда идти, в какую сторону!
Но разговаривать с ней человек не стал.
– Не везет так не везет, – продолжала разговаривать с собой Маша, – но, может, он еще вернется. А с другой стороны, не в открытую же степь он поскакал. А как раз в ту сторону, куда я идти собиралась. Прогуляюсь пока по чистому воздуху пешком, подышу соленасыщенным, заодно в себя приду. И приму грязевые обертывания. Будем считать, что у меня спа-процедура. Новая методика.
И Казакова не очень уверенно отправилась в ту же сторону, в какую умчался всадник, прямо к горе. И все бы ничего, но жидкая грязь под палящим летним солнцем очень скоро превратилась в жесткую корку. Местами она отваливалась, превращая девушку и без того чудного вида в нечто пятнисто-облезлое. Но забившись в обувь и высохнув, эта же самая целебная грязь сбивала ноги Маше так, что пришлось снять кеды и идти босиком. Благо соленый берег, или что там расстилалось вокруг, позволял. И даже приятно пружинил под босыми ступнями. Маша связала кедики за шнурки и понесла в руках на манер сумочки. Можно, конечно, было бы сунуть их в сумку к помидорам и фотоаппарату, но не хотелось пачкать содержимое.
Она уже порядком устала, ей напекло голову, а до горы так еще и не дошла. А соляная долина уже сменилась степью. Заметила Казакова это, когда по подсохшей коленке ей стукнуло настоящее перекати-поле. Тогда она приложила руку к глазам на манер козырька и увидела, что стоит на самой границе зимы из соли и степного травянистого лета. Захотелось вздохнуть полной грудью и сказать что-то значительное, процитировать что-нибудь из русской классики, но тут рядом с тем же коленом в землю воткнулась стрела. Настоящая стрела с коротким белым оперением. И стало не до цитат вообще, когда почти с того же самого места и мгновения ее догнали три такие же.
Степь прорезал боевой клич, и вот уже четверо всадников-степняков неслись на Казакову. И что ей оставалось делать? Она даже не задумывалась, скинула с плеча свою сумку и обвила ручки вокруг запястья. Фотоаппарат отдавал приятной тяжестью в руке.
– Ну, хоть одного… – сказала она сама себе с неожиданной азартной злостью. И выдернула первую попавшуюся под руку стрелу, на всякий случай, и обломила с нее наконечник. Тот был металлический, острый – получилось что-то вроде маленького ножика. Мог пригодиться. План Марии был прост, как гвоздь: дать первому же, кто полезет или попадется, по монгольской его башке простым японским фотиком, как кистенем, авось удастся… Дальше этого Казакова не планировала. А здравый смысл подсказывал, что лучше сдаться.
Четверо всадников неслись на нее. Порыв ветра донес до девушки запах конского пота и слежавшегося меха. Один из степняков раскручивал над головой аркан, и не успела девушка толком испугаться, как змеей в траве забилась веревка. Казаковой повезло – петля не долетела до цели.
– Эй-эй-эй! Я просто иду к озеру! – закричала девушка, не уверенная, что ее понимают. – Отвезите к вашему начальнику!
Всадники не замедлили движения, только один чуть вырвался вперед и через мгновение, обдав Казакову волной животных запахов, подхватил ее и закинул, как мешок, на своего коня.
Обнаглев от такого поворота событий, журналистка с размаху воткнула наконечник в ногу похитителя. Точнее, она думала, что в ногу. Конь вздыбился и заржал – Казакова промахнулась. Вместо живой человечьей плоти наконечник пропорол толстый слой стеганой ткани халата и увяз в ковровом седле. Почувствовав удар, животное дернулось, но всадник умело его удержал, а строптивой гостье досталось нагайкой по джинсовой заднице. Ожог боли вынес остатки алкогольного благодушия и надежды на то, что все вокруг – неправда. Второй, умелый удар по макушке усмирил строптивость на время.
Кочевник накрыл обмякшую «добычу» все тем же пропитанным потом ковром и пустил лошадь шагом. Очнулась Казакова уже в юрте.
Солнечный свет пробивался через отверстие в крыше, освещая внутреннее убранство. Все, от стен и крыши, включая балки и войлочные валики для сидения, утварь, посуду и многочисленные резные фигурки по углам, было белым. Разного оттенка белизны, но белым. Пахло дымком и вареным мясом.
Голова, разумеется, болела. И не только голова. Ломило все тело. Мутило от скачки. Ныли руки. Силясь потереть виски, девушка потянулась рукой к голове и обнаружила, что запястья ее крепко перехвачены тонким белым же кожаным ремнем, а сама она сидит в чистых белых одеждах, и у нее длинные волосы!!! Толстая туго заплетенная коса доходила до пояса и при движении головой мелодично позвякивала серебряными подвесками на концах.
О приключении с грязевой лужей, однако, отчетливо напомнили темные лунки под ногтями. Это совсем сбило с толку и так еще не слишком хорошо соображавшую девицу. Волосы длинные – стало быть, проспала долго, а руки грязные – отмыть не успели или не смогли? Кедики стояли рядом чистые и, как оказалось, еще даже влажные от стирки.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 79
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Терракотовые сестры - Людмила Коротич», после закрытия браузера.