– Зачем он прибыл в город. М?
Звучало толково. Ворожба показала, что книгочей не Лукос Шварц, и воевода убедился, что юноша только притворяется дурачком. А может, болезнь какая. В любом случае этот суетливый прыщ будет полезен. Или опасен. Поэтому или Пурелий и дальше будет сотрудничать с ним, или умрёт. Книгочей уже знает опасно много, а расследование, по сути, не началось.
– Вдруг он ответит, что прибыл для поимки убийцы? Тогда его помощник доложит, что мы в курсе, кто такой Шварц.
– Но не по нашей же вине, а в следствии случайности! Мы зачаровывали гостей и допрашивали их на входе, чтобы обезопасить себя от убийцы или его сообщников. Так совпало, что попались вы, благородный Лукос. Мы же не знали. А инструкций, как действовать, уверяю вас, он не давал. И вообще, один шанс из четырёх, что причиновед белого рода.
Воевода согласился. Но перед тем, как выйти к гостям, спросил.
– Тебе-то зачем знать личность Лукоса Шварца?
– А я и не хочу. Напоминаю, что лишь пытаюсь узнать, зачем белый мужчина прибыл в город.
– Конечно, – кивнул Гидон, не поверив ответу.
Люция с новыми друзьями ожидала суетливого человека в элегантной одежде, но появился воевода. Высокий рост, широкие плечи и взгляд много повидавшего в жизни воина. Люция хотела представиться, но Гидон прошёл мимо.
– Хочу отдельно поприветствовать благородного мужа. Я здешний воевода. Гидон по прозвищу Навылет. Позвольте пожать вашу руку.
– Тацит Волиус Штамм, – ответил мужчина на рукопожатие.
Тацит собрался добавить статус, но закрыл глаза и скривился. Голяшка не видел лица нового друга, так как стоял за спиной Штамма. А Люция не успела удивиться, как Тацит Волиус пришёл в себя и в упор посмотрел на воеводу. Девушке почудилось, что зрачки мужчины изменили цвет, но она не была уверена. Может, блики на солнце.
– С какой целью хотите попасть в город?
Ответ Люция не расслышала. Тацит начал мычать. От нервного напряжения девушка хохотнула. Сначала поломка повозки, следом смерть очередного разбойника, потом встреча с двумя благородными и красивыми мужчинам. Хитрая комбинация с порошком, которая дала шанс на попадание в город. Долгое ожидание и разочарование, что всем иноземцам отказывают. Наконец, этот забавный суетливый человек и внушающий страх воевода. А теперь и мычащий Тацит. Люция окончательно запуталась и хохотнула. Именно этот звук спас мужчину. Сознание ухватилось за правду.
– Я сопровождаю благородных дам синего рода для посещения местного лекаря.
Мужчина дёрнулся и заморгал.
– Ох, простите. Я задумался. Тацит Волиус Штамм. Торговый доверитель.
– Этот благородный муж и его юный помощник охраняют нас. Две знатные дамы нуждаются в защитниках. Вы не будете возражать, уважаемый воевода, если они помогут?
Пестунья не добавила никаких особых фразочек. А ведь у воеводы могли завестись вши в доспехах, или стоять ночной горшок без обязательного рисунка меча, как подобает воину. Удивительно, что может делать со старой женщиной страсть к нюхательному корню боярышника. Фелиция почувствовала власть, исходящую от воеводы, и превратилась в саму галантность.
Гидон посмотрел на книгочея, внимательно наблюдавшего за зачарованным вопросом, и крикнул:
– Две знатные дамы хотят пополнить запасы у местных лекарей. А двое мужчин вызвались их сопровождать. Надеюсь, ты поведаешь им о ценности своих белых яиц для приготовления мази.
Воевода злился. Если бы его перед магией правды спросили, на что он рассчитывал, Гидон бы не ответил. Не было ничего конкретного. Но услышав про сопровождение каких-то напомаженных дур, расстроился. Он, как и Пурелий, жалел, что мазь потрачена впустую. Правда, книгочей был расстроен первым вопросом, а воевода вторым.
Гидон развернулся и бесцеремонно скрылся за воротами, по пути бросив Пурелию: «Быстрей решай, жду внутри».
– Прошу простить воеводу Гидона, – попытался загладить неловкость книгочей. – У нашего воина много работы в последнее время. Прошу сюда. Немного водицы. Водицы, для девицы, ха-ха. Замечательная шутка не находите? А я нахожу. Ха-ха. Не волнуйтесь, отвар тёплый.
Пурелий жестами пригласил Люцию к чану. Стражник обрызгал девушку и её небольшую сумку – никакой реакции. Следом подошла Фелиция. Она даже не поморщилась на то, что стражник не поклонился и обрызгал благородную даму каким-то веником. Мысли старушки кружились вокруг боярышника.
– Ох, я не сомневался. Тоже всё чисто. Прошу вас, проходите. Осталось проверить ваших спутников. О, дорогой брат! Позвольте пожать… Ах, да что там! Можно я вас обниму?
Не дожидаясь ответа, книгочей обнял Тацита.
– По делу? Ах, да, вы же говорили. Отставной воевода Штамм, ныне покойный, легенда Белой горы, случайно, не ваш родственник?
Тацит Волиус с хитринкой смотрел на книгочея. Его не смутила взбалмошность и импульсивность худого красивого человека. Мужчина с большим опытом путешествий умел разбираться в людях, иначе был бы давно мёртв.
– Да, мы одного рода. Мне говорили, что в детстве он качал меня на руках, но я, к сожалению, не помню.
– Странно, что я не слышал о вас, – медленно произнёс Пурелий.
– Зато я вас знаю, уважаемый… книгочей. Пурелий, верно?
Между мужчинами произошёл немой диалог, никем не замеченный. Злой Гидон зашёл за ворота и беседовал со стражниками. Фелиция с Люцией радостно пялились на городские стены. Голяшка пялился на Люцию.
– Прошу! – вышел из молчания
