Junii[277].
52. Dinothi Loci Communes historici[278].
53. Herodotus.
54. Paradoxa Francki[279].
55.Justinus.
56. Polidorus Virg. de rerum Inventione.
57. Peucerus de Divinatione — Jovius, Tomis Tribus[280].
58. De Statu Relig. et Reipub. in Regno Gallic, tomis 2[281].
59. Le Perfait Courtisan etc[282] — Dictionarius Latinogall.
60. Delia Origine de Cauallieri[283].
61. Libro della Repub. de Venetiani[284].
62. Il Secretario di Sansovino[285].
63. Nueva Philosophia Compuesto por Donna Oliua etc.
64. Menosprecio de Corte[286].
65. Cauallero auisado[287].
66.Vocabulario en Espannol.
67. Gueuara[288].
68. Historia Belgica[289].
69. Dittionario Vulgare.
70. La Diana[290].
71. El Cortesano[291].
72. Formulario de Escreuir.
73. Les vies de Plutarque deux tomes.
74. Methodus Historica Bodini.
75. Ciceronis opera Tom. 8.
76. Platonis opera Tom. 3[292].
77. Dionysius Halicarnass.
78. Curtius.
79. Elegantiae Vallae.
80. Salustius.
81. Plautus[293].
82. Palingenius[294].
83. Cominius cum Frossardo[295].
84. Virgilius.
85. Caesaris Commentarii.
86. Aphorismi Hyppocratis.
87. Aristotelis opera Tom. 7 cum Indice.
88. Discours Politiques et militaires etc.[296].
89. Monsieur de la Noue.
90. Theatrum Mundi et Temporis.
91. Compendium Theologiae[297].
92. Psalterium Corneri[298].
93. Precationes Avenarii[299].
94. En Dansk Low Bog.
95. Valturius de re militari[300].
96. Hippiatria[301].
97. Kongs Christians den III Historie[302].
98. Kongs Christierns den 2. Historie[303].
99. Tratado de la Orden del Toison de Oro[304].
100. Ipponomikon Grisonis[305].
Якоб Ульфельдт
Путешествие в Россию
В жизни человека нет ничего приятнее и полезнее, чем чтение книг, излагающих священную и светскую историю, так как из первых он может почерпнуть истинное познание Бога (ибо чем иным является Священное Писание, как не истинным историческим повествованием о Боге Отце, Сыне и Святом Духе?)[306], а из вторых понять, как ему жить и строить свое будущее. Необходимо, чтобы образованные люди с усердием обращали [свой ум] на познание этих книг, ведь в исторических сочинениях есть огромное множество наставлений о том, как избегать пороков и приобретать добродетели. Есть и бесчисленные примеры, показывающие, что нечестивые люди и тираны были наказаны и по большей части погибли насильственной смертью, а хорошие и благочестивые люди всегда спасались и умирали естественной смертью. [Это делается для того], чтобы тот, кто читает исторические сочинения[307], всегда имел перед глазами образец, в соответствии с которым он направлял бы все свои поступки, и на примере других смог узнать, каким образом ему вести себя в жизни, чтобы снискать милость Господню и чтобы дурной жизнью не навлечь на себя его гнева и справедливой кары; чтобы на примере других он научился сам заботиться о себе и избегать того, что навлекало гнев и кару на других, ведь Господь наказывает ужасными карами за ужасные преступления, о чем свидетельствует как священная, так и светская история.
Поскольку есть весьма много историков, которые в печатной форме достаточно пространно говорят о пользе исторических сочинений, я полагаю, что бессмысленно много писать о ней, и намереваюсь возможно более кратко, в немногих словах и в виде исторического повествования рассказать о путешествии в Россию[308], [предпринятом] мною и другими дворянами, меня сопровождавшими. Но поскольку я не считаю себя способным описать его изящным слогом (ведь, признаюсь, я [лишь] поверхностно знаком с латинским языком и мой способ выражения далек от совершенства, и это неудивительно, прежде всего потому, что я в течение шести пятилетий[309] был оторван от ученых занятий и, будучи постоянно занят придворными и домашними делами, не мог ни подучиться, ни повторить что-либо из того, чему когда-то выучился[310]; а также потому, что все записывалось в дороге — быстро и в спешке), я прошу любезного читателя благосклонно отнестись [к написанному], исправлять [неудачные места] и не судить строго. Впрочем, чтобы [читатель] знал, чего он может ожидать от меня в повествовании подобного рода, я изложу [это] в кратких словах. Сначала я хочу объяснить причину нашего путешествия, затем — кто был отправлен, кем, к кому, когда, каким путем; какие опасности ждали [в пути], как [посланцы] были приняты, [как с ними] обращались, каким образом они были отпущены и отправлены назад. И [все] это [изложу] не пространно, чтобы не утомлять уши читателя пустяками и длиннотами. Итак, я хотел бы, чтобы благосклонный читатель получил все [эти сведения] в самом кратком виде.
Я полагаю, ни у кого не вызывает сомнения, что в давние времена, в особенности при благочестивом блаженной памяти короле Кристиане[311], возлюбленном отце нынешнего короля, между Данией и Россией были дружба и союз[312] и два эти государства были так связаны между собой мирным договором, что жители каждой из стран могли беспрепятственно торговать и заключать сделки в областях другой [из них] и у них были назначенные им собственные дома, у русских в Копенгагене[313], у датчан — в Нарве[314]; и они даже [могли] безо всякой опасности ездить куда хотят. Зная об этом союзе, король Фредерик II[315] почел разумным последовать примеру своих предшественников, прежде всего дражайшего своего отца, и сразу же после коронации через посредство своих послов — гофмейстера Эйлера Харденберга[316], маршала Йенса Ульстанда[317] и Якоба Брокенхуса[318] — решил не только подтвердить прежний союз, но с помощью новых договоров возобновить дружбу и взаимную переписку[319], однако не с той целью, чтобы нанести вред какому-нибудь иному христианскому государю, и не с той [целью], чтобы объединиться с русским [государем] для получения от него помощи против врагов, но более для того, чтобы государства обоих правителей в результате заключения подобного союза процветали в мире[320].
Этот договор сохранялся вплоть до 1575 г., когда из-за разногласий между королем и ливонскими наместниками московского великого князя случилось нечто не соответствующее договору, а именно: три ливонские крепости — Гапсель[321], Леаль[322] и Лоден[323] — были отобраны великим князем [московским][324] у короля[325]. [При этом великий князь] раньше раз или два в письмах убеждал короля передать их ему, так как
