них и рассыпались повсюду вокруг нас, а закреплённые заколками локоны разметались по всей диванной подушке, превращая меня в более привычную и чувственную версию себя самой. Мужские ласки затрагивали уже не только мою шею и талию, пробиваясь через ткани моего одеяния подобно крохотным разрядам молний, но и почти обжигали страстью нагие бёдра, которых Ле’Куинд с необычайной нежностью касался, задрав юбку моего роскошного платья. Я не отставала от своего партнёра, требовательно царапая его спину своими коготками, постанывала и закрывала глаза от каждого его мимолётного прикосновения, и уже едва сдерживала просьбы перестать меня мучить и дать мне давно желаемое, которые невысказанной мольбой сосредоточились в пульсации моего клитора, ласки которого я так нестерпимо жаждала, но в роли Алиан никак не решалась потребовать.
Наконец, Дейран выпрямился надо мной и принялся расстёгивать ремень на своих брюках, уже вскорости избавляясь от тех вместе с нижним бельём и оказываясь между моих широко разведённых ног полностью обнажённым, чем не оставлял никаких сомнений в неминуемости дальнейшего продолжения. Его член прятался от моего взгляда за шёлком платья, и, скорее всего, Ле’Куинд специально не хотел его мне показывать, чтобы не пугать или не смущать меня откровенным и в каком-то смысле непристойным видом своего возбуждения. Однако это не мешало мне с жадностью представлять, как тот самый орган мужчины сейчас нетерпеливо подрагивал, желая оказаться внутри меня, вспоминать рисунок вен на его поверхности и испытывать почти физическую муку, вызванную какой-то отчаянно болезненной пустотой внутри моего возбуждённого лона.
Графские пальцы дотронулись внутренней стороны моего бедра, заставляя снова вздрогнуть под бархатистыми прикосновениями моего партнёра, поднялись выше и внезапно легли прямо поверх моего лона, всё ещё скрытого развратным кружевом нижнего белья, успевшего пропитаться влагой моего вожделения. Я застонала и невольно прогнулась в спине, подставляясь касанию Ле’Куинда и всем своим телом требуя продолжения его осторожной ласки. Дейран расценил моё желание по-своему, немедленно убрав руку с воплощения моей страсти, но, как оказалось, лишь для того, чтобы взяться пальцами за мои трусики поудобнее и стянуть их одним движением, обнажая всё моё изголодавшееся женское естество его слегка затуманенному взгляду.
Я даже не подумала прикрыться. Свести ноги или хотя бы изобразить смущение, как на моём месте поступила бы настоящая виконтесса. Вместо этого я смотрела прямо в глаза Ле’Куинда, как будто пьяные от его же собственного вина, наполнявшего его радужки своим благородным пурпуром, и наслаждалась тем, как откровенно мужчина смотрел на меня в ответ.
Возбуждающе. Восхищённо. Вожделенно.
Больше всего на свете я боялась сейчас, что ему придёт в голову гениальная мысль переспросить, точно ли я была не против нашей близости. Уже в… сбилась, какой по счёту, раз. Потому что тогда моё терпение лопнуло бы раз и навсегда, в точном соответствии с моим недавним обещанием Дейрану, и я осталась бы мало того, что злая на него и всё его благородное воспитание, так ещё и физически неудовлетворённая. А искать кого-то, с кем я смогла бы снять это не высвобожденное напряжение, у меня не было ни капли желания, пускай даже в этом городе я знала немало возможностей для этого.
К счастью, мужчина оказался достаточно умён, чтобы сдержать данное мне слово. Он вновь приблизился ко мне и безмолвно припал к моим губам горячим, дурманящим и не требующим никакого разрешения поцелуем, от которого у меня в голове будто бы зашумел далёкий горный водопад из нашей с Дейраном долины, а сердце стало биться в ритме моего танца с кинжалами, предназначенного ему одному среди всех посетителей его торжественного бала. И в тот же самый момент его возбуждённый член прижался к входу в моё давно уже готовое, изголодавшееся по ласке лоно, и аккуратно, словно в первый раз, начал в меня входить, заставляя восторженно простонать Ле’Куинду что-то неприличное прямо в жадно целовавшие меня, желанные губы.
Мягкий, сдержанный толчок… Ещё один… И вот мой партнёр уже оказался во мне целиком, заполнил моё лоно собой без остатка, освобождая мои губы для несдержанного, протяжного стона, который наверняка услышали зрители в соседних ложах, если только представление не увлекало сейчас их внимание намного сильнее. Дейран улыбнулся мне, одновременно тепло и обжигающе горячо, а потом провёл кончиками пальцев вдоль моего лица, о которые я инстинктивно потёрлась щекой, и произнёс:
— Я бы хотел остаться в этом моменте навечно. С тобой.
Его губы вновь прижались к моим, не позволяя сказать ни единого слова ему в ответ. А через совсем непродолжительное время мне уже и не захотелось ничего говорить, ведь мужчина вновь начал двигаться во мне, толчок за толчком, постоянно наращивая темп и касаясь именно той точки в глубине моего лона, что каждый раз посылала яркие, блаженные импульсы по всему моему телу, от которых мне хотелось стонать так тягуче и сладко, как я только умела, извиваясь и подстраиваясь под жгучие ласки моего партнёра.
Одна из ладоней Дея поглаживала меня по бедру, с каждым движением его члена внутри меня прижимаясь к моей коже немного плотней и настойчивей прежнего. Другая упиралась в сиденье дивана недалеко от моего лица, и я, пользуясь её близостью, сильно стискивала запястье графа каждый раз, когда вспышка моего блаженства на полузакрытых веках сверкала особенно ярко, чем невольно управляла всеми его действиями. Я беспрестанно стонала, шептала, металась, жадно вдыхала воздух, запрокидывала голову и поворачивала её обратно, желая взглянуть на пьяный круговорот вина во взгляде моего партнёра. И в какой-то момент, когда я, кажется, уже перестала себя контролировать и существовала в некоем странном состоянии между Нисой и Алиан, полностью растворяясь в своих ощущениях и превращаясь в собственное блаженство, растекавшееся лавой по венам и выжигавшее каждую сущность, кроме себя самого, Дейран вдруг крепко обнял меня и, не доставая своего члена, потянул меня к себе, усаживаясь на диване своей спиной к его ажурной спинке и располагая меня на себе сверху.
— Окажешь мне честь? — с улыбкой поинтересовался мужчина, продолжая обхватывать меня за талию и до упора насаживать на своё воплощённое желание, которое в этой позе ощущалось как будто бы ещё крупнее обычного.
Что ж, едва ли это бесконечно приятное чувство заполненности вкупе с искренней просьбой моего партнёра оставляло мне какую-либо возможность отказаться. Тем более что такая перемена ролей показалась мне заманчивой и даже слегка интригующей.
Я опустила свои руки на спинку дивана по обе стороны от сидевшего передо мной Ле’Куинда и прижалась всем своим телом к его обнажённой, широко вздымавшейся груди, дразня мужчину отсутствием поцелуя
