подобраться…
– Как быстро на драккаре твоём отчалить получится? – поинтересовался Радомир.
– Быстро! – прогудел «водник». – Канаты обрубить – и на вёсла. Тут затон небольшой, и стремнина имеется. Кроме меня её, почитай, и не знает никто, а мы с отцом при случае пользовались. Драккар зело маневреннее, по течению в море выйдем – фора у нас хорошая будет!…
На плечах Богдана красовался длинный плащ с капюшоном, похожий имелся и у Радомира. Разжились этим добром вездесущие сарматы, пока они всей гурьбой пробегали позади какого-то подворья. Конечно, полностью скрыть могучую фигуру кормчего было невозможно, но хоть как-то глаза отвести… Не отставала и Аглая, там же на задворках стянув себе и Орге по старенькому, но добротному сарафану и головному платку. Разгуливать женщинам в половецком платье было более чем рискованно…
…Боярин прислонился к ветхой стене сарая и прикрыл глаза. Вспомнилось, как Аглая выбирала себе то самое половецкое платье, придирчиво разглядывая и обнюхивая предметы гардероба. От степнячьих одежд несло прогорклым жиром и лошадьми, и это девушку никак не устраивало. Сарматы, не особо брезгливые и привычные ко всякому маскараду, уже нарядились, а она всё не могла решиться. Наконец Майпранг не выдержал и, подойдя ближе, быстро вполголоса сказал ей пару слов. Аглая всё же начала одеваться, поминутно кривясь и бросая на него свирепые взгляды, и в итоге получилась весьма правдоподобная компания кипчаков. Чуть портили общее впечатление только русичи, добросовестно изображавшие пленных и получившие за это от переодетых волков-воинов ряд едких колкостей, на которые, впрочем, беззлобно отшучивались ко всеобщему удовольствию…
…Аглая… Когда и как она зацепила его душу, Радомир не знал. А после того, как девчонка чуть не погибла на его глазах, и пуще – после абсолютно невинного и мимолётного поцелуя – от мыслей о ней воевода никак не мог отвязаться. Вот и сейчас – стоило вспомнить, как в груди что-то предательски кольнуло.
…Нет, нельзя!!! У него семья – Чеслава, сын! Да и несвободна она… Радомир нахмурился – такого предательства по отношению к вожаку, спасшему и приютившему его семью, он точно не допустит! А мысли всё возвращались к серо-зелёному лукавому взгляду, растрёпанным отросшим рыжеватым волосам и мягким губам на его заросшей щеке…
Последней каплей стало преображение Аглаи, когда она, напялив поверх привычной одежды длинный сарафан и повязав головной платок, окончательно превратилась в молодую, весьма привлекательную женщину. Даже сарматы, уже привыкшие к её извечным джинсам и цветным шароварам, ненадолго задержали взгляд, прищурив тёмные глаза.
Майпранг же молча и пристально разглядывал Аглаю, и на губах его играла недоверчивая полуулыбка. В груди Радомира шевельнулся колючий ревнивый комочек, и воевода поспешно отвёл глаза, уставившись через ветхие доски стены куда-то в сторону моря. Не ровен час, узрит вожак его взгляды да поймёт всё! Он волк, он шкурой чует. Вот тогда жди беды…
***
…На разведку решили выдвигаться ближе к ночи, чуть начнёт темнеть – в это время ещё можно разобраться, где, что и как, и в сумерках вечерних затеряться. Аглая с Оргой отправились поближе к княжеским палатам разузнать последние новости. Дворня всегда до болтовни охоча, а внимание две молодые девицы вряд ли привлекут – мало ли их бегает по городищу, у тех в услужении, у этих. Орга надвинула платок поглубже на брови, маскируя тёмные сарматские глаза, Аглая же и впрямь выглядела сейчас, как соседская девчонка.
Провожая взглядом женские силуэты на фоне вечереющего неба, боярин вновь себя одёрнул. Да что за напасть!… Он машинально вытер могучей ладонью лоб и присоединился к мужчинам, что во главе с Богданом двинулись в сторону видневшихся невдалеке лодий. Один из волков остался караулить сарай, а на случай засады или каких-то неожиданностей определились с условными знаками.
…Вот и гавань! У берега стоял добрый десяток судов, чуть дальше разгружала товар ещё пара. Сновали туда-сюда матросы, плотники и торговые люди – толпа, вроде, и небольшая, но затеряться можно. Двигаясь вперёд, Майпранг старался примечать возможные пути отхода, временные укрытия и прочие полезные мелочи. Он не очень представлял себе – как это они пойдут по морю на одной из этих штуковин, поэтому стремился занять мысли чем-нибудь полезным.
Внезапно в надвигающихся сумерках над головами торопящихся по своим делам людей возникло нечто, постепенно принявшее очертания косматой головы. Майпранг вздрогнул. Огромная пасть щерилась на высоте в три-четыре человеческих роста. Остолбеневшие на мгновение сарматы, присмотревшись, заулыбались и в каком-то смешанном ужасе-восторге принялись подталкивать друг друга локтями, указывая на чудище. Какой там змей-дракон? ВОЛК!
– Драккар, – кивнул Богдан.
– Понятно… , – Радомир, тоже слегка оторопев, принялся разглядывать открывшуюся взгляду картину.
Драккар был действительно чудо, как хорош! Длиной не менее пятнадцати саженей11, он представлял собой невероятно величественное и надёжное с виду судно, венчавшееся упомянутой головой довольно жуткого вида. Она и правда напоминала волчью, поэтому сарматы сразу же утвердились в мысли, что боги указали им верный путь к спасению. Радомир с Богданом не стали их разубеждать: какая разница – дракон, волк… Теперь важнее определиться, что делать дальше. Тянуть резину нечего – завтра нужно выдвигаться!
Низкие борта драккара были с обеих сторон укреплены рядом разноцветных щитов. Мачта со свёрнутым до времени парусом также была на месте (Богдан утверждал, что она съёмная, и основной ход судна всё-таки вёсельный).
Кстати, о вёслах! Радомир насчитал полтора десятка, значит, с другой стороны – столько же. Занятно! Четверо крепких сарматов, да он с Майпрангом – итого шестеро. Девчонки не в счёт – какие из них гребцы! Хотя, конечно, полезут помогать, особенно Аглая. Аглая… Воевода тряхнул головой – ну всё, хватит!!!… Богдан встанет у руля, и вся надежда – на эту его стремнину, иначе им не только из затона не выплыть, но и драккар не развернуть… Да-а, история…
Охраняла судно пятёрка легко вооружённых ратников. Ну, хоть тут сложностей не будет! Видно, князю и в голову не приходило, что кто-то рискнёт посягнуть на его флотилию. Что ж, завтра он узнает, как ошибался…
***
…Ближе к ночи, вернувшись в сарай, разведчики застали там Аглаю, которая оживлённо жестикулируя, пыталась на смеси русских и сарматских слов рассказать оставшемуся волку об их с Оргой похождениях. Вторая участница вылазки, повалившись на какие-то канаты, закрыв рот руками и пытаясь не шуметь, беззвучно хохотала, глядя на это представление.
Сармат, собрав в кулак остатки выдержки, казался серьёзным, лишь сдержанно улыбаясь и время от времени отводя глаза, чтобы не расхохотаться вслед. Увидев новых зрителей, Аглая торжественно заявила, что обязательно всё перескажет ещё раз, но только после того, как они поведают о результатах своей разведки.
Услышав про волчью голову, она,
