опасной силой, поскольку девственность, целомудрие ~ это сохранение запаса энергии в целости и сохранности, в то время как супружеские отношения и в особенности роды знаменуют собой ее громадную трату. Отсюда и происходит обожествление девственности в индуистской мифологии, что буквально зафиксировано в одном из имен богини — Ка-ньякумари ("Юная девственница"). Этим же объясняются и специфические особенности сюжета о Каннахи, построенного так, чтобы ничто не мешало и, напротив, все способствовало накоплению в ней могучей энергии.
В настоящее время Каннахи почитается в Тамилнаде не столько как объект религиозного культа, сколько как своего рода национальное культурное достояние тамилов, свидетельство чему — стоящая в Мадрасе на берегу океана статуя Каннахи и посвященный ей музей в небольшом селении, расположенном в дельте реки Кавери, где когда-то находился ее родной город Пухар.
Конечно, история Каннахи — это миф, и, как таковой, он закрепляет и освящает определенные значимые для тамильской (шире — дравидской) культуры представления и модели поведения. Не следует, однако, полагать, что верная жена в индуизме непременно почитается в качестве божества или вызывает у окружающих священный трепет. В любом случае нам трудно проникнуть в душу и ум индийца и уловить оттенки его чувств и мыслей по этому поводу. И тем не менее остается непреложным факт исключительно серьезного отношения на юге Индии к женской энергии. Оно проявляется и в стойком обычае кросску-зенного брака (женитьба на дочери брата матери), который позволяет удержать женщину в пределах семейной ячейки, и в непременности женских ритуалов нонбу (страстотерпие), которые предписывают их участникам пост, целомудрие, отказ от украшений (таковым был и ритуал разлуки, исполнявшийся Каннахи), и, наконец, в непоколебимой вере в то, что нарушение женой супружеской верности может привести к гибели мужа. "Как ты думаешь, почему рыбаки, выходящие на лов, возвращаются назад целыми и невредимыми? Потому что их жены, остающиеся на берегу, блюдут закон и благочестие", ~ говорится в романе малаяльского писателя Такажи Шивашанкара Пиллэ "Креветки".
Имеются чрезвычайно интересные данные о том, что отношение к рядовой женщине как к богине реально существует. В работе индийского этнографа Шамрар Хивале, посвященной дравидскому племени гон-дов, приводятся слова одного из племенных гондских певцов, так называемых пардханов.
"В течение одного дня женщина появляется в нескольких разных формах. Когда она выходит из дома на рассвете с пустым сосудом на голове, она — дурное предзнаменование, ибо сейчас ее имя Кхапарадха-ри, злой дух, несущий черепок от глиняной посуды. Но через несколько минут женщина возвращается с сосудом, полным воды, и теперь она Мата Кальсахин, лучшая и самая благая из богинь. Пардхан, который видит ее, готов ей поклониться. Он бросает пайсу в сосуд и отправляется, полный надежды, с поющим сердцем. Женщина входит в дом и начинает убирать кухню. Теперь она богиня Бахири-Баторан, отводящая холеру от селения. Но когда она выходит подметать двор и дорожку перед домом, она превращается в обыкновенную подметальщицу. Через минуту она, однако, опять изменяется, когда идет к коровам, где становится Мата Лакшми, богиней богатства и удачи. Теперь время кормить семью, и она становится Мата Анна-Кумари, богиней зерна. Вечером, когда она зажигает лампы, она Мата Диа-Мотин, богиня, сверкающая как жемчуг. Потом она кормит и укладывает ребенка и становится Мата Чавар-Мотин. И затем, ночью, она становится ненасытной любой ницей, которую нужно удовлетворить. Теперь она богиня, которая по глощает своего мужа, подобно тому как Ланка-Дахин поглотила пламе нем остров Ланку". И подобно тому, добавим мы, как древний город Мадурай был поглощен пламенем, вырвавшимся из груди разгневанной супруги Ковалана
АА.Ткачева
ЖЕНЩИНА И ДЖАЙНИЗМ
"Жена — дверь к миру страданий, сыновья — враги тебе-."
джайнизме люди, интересующиеся религиями Востока, знают меньше, чем о любой другой религии Индии. Отчасти это объясняется тем, что, в отличие от индусов и буддистов, джайны до последнего времени не делали попыток распространить свое учение на Западе. Не связаны с джайнизмом и трагические сенсации вроде убийства Индиры Ганди, из-за которого многие люди впервые узнали, кто такие сикхи. Более то-играла.
ю, ахимсу Махатмы Ганди, джайнскую по своему происхождению, часто приписывают индуизму, в котором она никогда особой роли не
Внешне джайнизм и индуизм могут показаться похожими: храмы, учители-аскеты, пищевые запреты, учение о карме и мокше. Но и карма не та, и мокша не та, и причины пищевых запретов тоже совершенно иные. В джайнских храмах, в отличие от индусских, царит благоговейная тишина, а вместо многоруких божеств, олицетворяющих силы космоса и одетых в роскошные наряды, на прихожан бесстрастно взирают нагие или почти нагие аскеты — тиртханкары, нашедшие переправу из мира материального в мир чистого духа.
Из всех живых религий джайнизм — самая аскетичная, и аскеза его бескомпромиссна. За два с половиной тысячелетия существования джайнизма каноны его не изменились, он, по крайней мере догматически, не шел на уступки "миру". Разумеется, океан индуизма, в котором сохранился остров "Джайнизм", не мог не выбросить на берега последнего кое-что из своих сюжетов и обрядов. Но джайнизм упрямо отталкивал все, что так или иначе связано с камой ~ ценностью чувственного наслаждения.
Чем выше ставит радости плоти та или иная религия, чем одобрительнее относится к инстинкту "плодиться и размножаться", тем более жалким, как правило, оказывается в ней положение женщины. И наоборот, чем сильнее выражен аскетический идеал, тем больше шансов у слабого пола на религиозное признание. Индуизм и джайнизм — яркая тому иллюстрация. Идеал индусской женщины — это жена, т. е. персонаж, если можно так выразиться, прилагательный. Идеал женщины в джайнизме, точнее, в его численно преобладающем направлении — джайнизме шветамбаров — это монахиня, причем монахиня ученая, побеждающая в диспутах красноречивых противников и способная обратить в свою веру огромное число последователей. И идеал этот естественно вытекает из отношения джайнизма к супружеской жизни вообще
Джайнизм в принципе рассматривает как зло не только внебрачные связи, но и собственно брак, поскольку состоящий в браке не может достичь мокши. Добродетельной жизнью, восхождением по лестнице совершенствования (гунастхана) он может до определенной степени очистить свою душу, но только до шестой ступени, всего же их четырнадцать. Дальше путь открыт только монахам. И монахиням у ииветам-баров.
В одном из главных канонических джайнских текстов — "Сут-ракританге" детальным образом описывается мрачная картина бессмысленной, унизительной суеты, ожидающей вступившего в брак человека, и завершается эта картина словами: "Так происходит со многими, кто ради наслаждений готов низко опуститься; они становятся равными рабам, животным, слугам, они превращаются в ничто".
