пришло? Не заболел ли ты, родной? Еще сына в хулиганы зачислишь, под стражу возьмешь.
— Подожди, Мила, — попросил Варламов. — Не надо так, не надо.
Людмила Андреевна, побледневшая, прижала руки к лицу. Варламов вдруг вскочил, бросился к комоду и принялся ожесточенно перебирать бумаги. Паспорт телевизора, холодильника, пылесоса, стиральной машины, радиолы... Ага, вот и паспорт велосипеда. Так, так: «Кама», Пермский завод, номер 04394957. Сходится, все сходится. Только вот номер... Какой номер зеленого велосипеда, что находится в отделении?
Варламов бросился к телефону, начал крутить диск.
— Иван Иванович? Прости, что беспокою. Понимаешь, дело такое. Не помнишь ли ты заводского номера велосипеда по делу Бушмакина? Помнишь? — майор подался вперед, потом выпрямился, повторяя шепотом, — 043949... Ты не перепутал? Точно? Спасибо, — проговорил он, выпустил из рук трубку и покачнулся, чувствуя, как покрывается холодным потом.
Людмила Андреевна подбежала, обняла, удержала.
— Что же это такое, Костик? Ты и впрямь заболел. Я сейчас вызову «скорую помощь».
— Не надо, — тихо попросил Варламов. — Не надо ничего. Сердце колет. Дай-ка валидолу, да постель застели, полежу немного.
XXII
Тем временем Аркадий спешил на вокзал. Едва он вышел на перрон, как увидел приближающийся тепловоз, за ним торопливо бежали красивые зеленые вагоны. «В котором, интересно, она едет? — бегал вдоль поезда Аркадий. — А едет ли вообще?»
Аркадий извелся от переживаний, пока Даша была в командировке. Он сходил на строительный участок, где работал Олег. В комитете комсомола узнал, что Казаков уволился с работы, уезжает из города и уже снялся с учета. Сомнений не оставалось — Олег причастен к преступлению. Значит, велосипед, попавший в милицию, его, Аркадия. Он уже хотел рассказать все своему отцу, но боялся сделать больно Даше. Сначала надо с ней поговорить. Аркадий ждал ее с нетерпением.
Народу на перроне — не протолкнешься. Приехавшие выходят из вагонов, отъезжающие спешат к поезду. В такой толпе нетрудно и не заметить Дашу. Аркадий поспешил к выходу в город. Тут же увидел: впереди его шагает девушка в коричневом платье и голубой косынке. Даша! И походка ее: шагает уверенно, красиво.
— Даша! — окликнул Аркадий девушку. — Здравствуй, Даша.
— Аркаша! — прижалась она к его плечу. — Не думала, что встретишь. Ой, как соскучилась.
— Я тоже, Даша...
Девушка уловила в голосе парня беспокойство.
— Что-то случилось, Аркаша? Да не тяни ты, не мучь!
Аркадий прокашлялся.
— Я об Олеге...
— Что же с ним случилось? — с нетерпением спросила Даша.
— Что мы стоим, Даша, вот автобус.
Они быстро прибыли в центр и оттуда по знакомой дороге пошли пешком к Поперечной улице.
— Ты помнишь, Даша, я сидел у тебя, велосипед оставил во дворе.
— Ну? Олег же привел его.
— Олег привел не мой велосипед, чужой. А мой оказался в милиции. Слышала, наверное, избили мужчину у магазина. Хулиганы оставили велосипед. Так вот — этот велосипед мой. Его брал Олег как раз в тот день. Видишь, что получается.
Даша не сразу уловила логику рассуждений Аркадия, поняв, нахмурилась, застыла.
— Значит, он...
— Может быть. Милиция пока не может найти тех. Могу ли я скрывать, при каких обстоятельствах мой велосипед оказался в милиции. Правда, никто не знает — меня пока не тревожили.
— И ты хочешь заявить?
— Надо бы, Даша. Ведь...
— А вдруг твой велосипед оставил там его друг, а не Олег. Мог же он дать покататься. Или у него тоже, как и у тебя, взяли без спроса.
— Может быть. Но ведь он, Олег, привел велосипед — чужой. Сказал, что друг катался, разбил.
Даша порозовела от волнения. Почувствовав беду, она бросилась на помощь брату без раздумий.
— Ты, конечно, еще не донес на Олега?
— Да я... Я не доносчик. Ждал тебя... посоветоваться. Твой брат мне не чужой.
Даша улыбнулась и чмокнула парня в щеку.
— Аркаша, да неужели Олег сделает это? Ты, наверное, все знаешь, но скрываешь от меня. Признайся. Отец у тебя милиционер, ты говорил ему об этом?
— Нет, Даша, я ничего никому не говорил. Надо поговорить с самим Олегом, я его не могу поймать.
Даша снова с удивившим Аркадия кокетством поцеловала его, погладила по плечу.
— Даша, молчать нельзя, в городе ищут хулиганов, надо заявить в милицию, это поможет им в розыске.
— Вот как! — Даша отступила на шаг и смерила парня уничтожающим взглядом. Аркадий обомлел, ему стало не по себе, даже томительно под таким взглядом девушки. — Клялся, что любишь. Теперь я вижу!.. Аркадий, если ты действительно любишь меня, ты должен молчать до тех пор, пока я не сниму запрета. Я сама поговорю с Олегом. Мама у нас больная. Если что случится с Олегом, она не выдержит. Ведь ты не желаешь беды нашей семье?
— Даша!.. — воскликнул Аркадий, не в силах переносить сурового взгляда и жестоких слов любимой. — Даша, я прошу тебя...
— Аркадий, — перебила девушка. — Я прошу тебя ничего никому не говорить. Слышишь? Я все узнаю об Олеге, скажу тебе. Ни слова, милый. Прощай! — и, быстро перебежав дорогу, не оглянувшись, Даша скрылась в подъезде.
«Почему — прощай?» — тоскливо думал Аркадий, растерянно стоя на тротуаре. Обида вползала в его сердце. Колебания, которые он испытывал последнее время, сегодня уперлись в груди острым ножом — шагнуть вперед и порезаться, либо пойти на сделку с совестью, подружиться с ложью.
Аркадий не заметил, как добрался до дома, медленно поднялся по лестнице, чувствуя себя несчастным человеком.
Мать встретила его неожиданным вопросом:
— Где ты шатаешься? Отец тебя ждал.
Аркадий виновато посмотрел на мать. Людмила Андреевна осеклась, переменила тон.
— Что с тобой?
— Папа дома? — спросил Аркадий, не ответив на вопрос матери.
— Нету, — и добавила со вздохом: — Опять ушел на работу. Он вроде бы заболел, лежал вот, мучился сердцем. Слабеет он, сынок, слабеет. Умывайся. Может, ванну примешь? Вода еще теплая.
Мать ушла на кухню. Аркадий бросил взгляд на разбросанные по письменному столику бумаги. Паспорт велосипеда лежал отдельно раскрытым.
— Кто это рылся, мама?
— О чем ты? — откликнулась мать с кухни.
— Да вот, паспорт велосипеда...
— Отец интересовался, откуда у тебя черный велосипед, — ответила как можно спокойнее Людмила Андреевна.
— А-а-а, — протянул Аркадий. И сразу пришло желание
