Но важны даже не эти нюансы, а то, что «Искатели» рассматривали гипотезу как единое целое — несостоятельностью предсказаний можно уверенно опровергнуть всю логическую конструкцию (что письма исходили от Сананды, который делал точные прогнозы)[77]. Причина, по которой эта конструкция не имеет ГД-природы, заключается в том, что источником наблюдаемых явлений и предсказаний является разум, обладающий свободной волей[78]. Почему это проблема? С точки зрения теории миазмов, учитывая предпосылки, что миазмы возникают из-за разложения органического вещества и что воздействие миазмов вызывает заболевание, можно сделать вывод, что люди, живущие рядом с гниющими органическими веществами, с большей вероятностью заболеют (при прочих равных условиях). Если люди, живущие вокруг гниющего болота, не будут чаще болеть, может появиться ряд объяснений на основе вспомогательных гипотез; однако никому не придет в голову предположить, что «миазмы передумали и решили не делать людей больными в этом конкретном случае».
Даже если бы Сананда был реальным разумом на далекой планете, способным передавать сообщения через перо Дороти Мартин, содержание сообщений невозможно вывести дедукцией. Сананда может сделать одно предсказание, передумать, сделать другое предсказание или вообще не делать предсказания, и все это не противоречит существованию Сананды. Также невозможно сделать вывод, что сообщения обязательно должны выходить из-под пера медиума, поскольку Сананда может просто прекратить общение. Вся суть ГД заключается в том, что гипотезы могут быть опровергнуты, если их предсказания не верны, именно потому, что предсказания должны сбываться, если гипотеза верна, а вспомогательные гипотезы неизменны. Однако в случае с Санандой не нужно даже изменять вспомогательные гипотезы, чтобы объяснить другой результат. При прочих равных условиях Сананда может решить сделать одно или сделать другое без каких-либо изменений в остальной сети убеждений. Сананда — разум со свободной волей. Поскольку Сананда может выбирать, что делать, невозможно сделать предсказания, даже если он реален. Следовательно, неудачу любого предсказания нельзя использовать для отказа от идеи Сананды. Именно по этой причине «Искатели» не были вовлечены в ГДМ (хотя могло показаться, что так оно и было), даже если от их группы исходили конкретные проверяемые предсказания. Это не значит, что «Искатели» были глупы или не умели рассуждать — просто структурная основа их системы не имела дедуктивного компонента. Они поддерживали системную согласованность, но не согласованность ГДМ. Если в гипотезе отсутствует дедуктивный компонент, то никакие новые наблюдения не помогут изменить существующую сеть убеждений. Если кто-то не может ни при каких обстоятельствах инициировать такое изменение и, более того, если он не может отвергнуть гипотезу (даже если сохранять неизменность вспомогательных гипотез и обеспечивать правильное наблюдение), то он не может заниматься наукой.
Разумеется, неспособность отвергать гипотезы вряд ли беспокоила «Искателей». Большинство из них пытались спасти гипотезу Сананды, вызывая вспомогательные гипотезы, но в конечном итоге они действительно опровергли гипотезу, когда накопилось слишком много негативных доказательств. Только истинные фанатики твердо придерживались гипотезы Сананды, несмотря на все опровергающие доказательства. Однако сами «Искатели» не соглашались с тем, что предсказания не сбылись, — они были глубоко разочарованы отсутствием практической пользы от предсказаний и поэтому отказались от веры[79]. Однако, в отличие от отказа верить в существование миазмов (или флогистона, если на то пошло, см. главу 2), «Искатели» не могли отрицать существование Сананды, который, в отличие от миазмов или флогистона, возможно, просто изменил свое мнение. «Искатели» всего лишь отказались от мысли, что в инопланетных предсказаниях есть хоть какая-то польза.
Почему постижение сверхъестественных знаний не может быть наукой
Как научный принцип объяснение мира природы может включать только естественные причины и естественные результаты. Другими словами, объяснение того, что климат Земли становится теплее по воле Бога, или из-за воздействия сатаны, или из-за эманации вечно божественного Летающего Макаронного Монстра в соответствии с пастафарианским религиозным порядком, нельзя считать научным заявлением. Стоит упомянуть божественные силы, и обсуждение тут же выходит за рамки науки. Но почему?
На первый взгляд кажется, что ученые, теологи и спиритуалисты делают одно и то же. Они наблюдают за тем, что происходит в природе, заявляют о существовании причин, объясняющих такие эффекты, а затем выходят на улицу и глубже знакомятся с природным миром в рамках принятых ими убеждений. В этом процессе постулат теолога о существовании бога не отличается от постулата физика о существовании темной материи; оба говорят о причине наблюдаемого явления. Ни бог, ни темная материя не поддаются непосредственному наблюдению человеческими чувствами и не могут быть измерены напрямую даже с помощью наших лучших приборов. Однако последствия их существования можно легко найти в наблюдениях. Существование темной материи могло бы объяснить большую часть наблюдаемого астрономами поведения небесных тел. Существование одного или нескольких богов объяснило бы многое из того, что происходит в мире, и даже существование самого мира. Более того, я не слышал, чтобы темная материя с кем-нибудь общалась[80]. Напротив, многие люди испытали на себе прямое обращение со стороны бога или богов, а бесчисленное количество людей, живущих сегодня, ощущали присутствие сверхъестественных существ. В то время как ученым требуется специальное оборудование для измерения многих изучаемых ими явлений, теологу или спиритуалисту нужны только собственные чувства, чтобы молиться, медитировать или чувствовать энергию Вселенной и божественного. Можно даже утверждать, и некоторые действительно утверждали, что убеждения религиозных и духовных мыслителей, основанные на личном опыте взаимодействия с окружающим миром, более достоверны, чем убеждения ученых, и, таким образом, дают больше доказательств существования богов и сверхъестественных существ, чем ученые способны дать для доказательства некоторых из своих любимых гипотез. Итак, в чем разница между наукой и религией? Почему наука может поддерживать существование темной материи, но не может поддерживать существование Бога? Если наука — это система, которая оценивает мир на основе наблюдений и доказательств, кажется, что существуют гораздо более прямые, основанные на опыте доказательства существования Бога, чем темной материи. Это справедливо для большинства научных убеждений — за историю человечества миллиарды людей, вероятно, непосредственно ощущали присутствие какой-либо духовной сущности, но лишь небольшая часть людей воочию наблюдала какие-либо научные явления.
