Альбиноска пыталась скрыть настоящие эмоции за милой улыбчивой маской и обеспокоенными вопросами, будто ей не всё равно.
Но она была подружкой мажорчика.
Она была за него.
— Мы очень за тебя переживали, — искусно соврала она.
— Спасибо, — сделала вид, что расчувствовалась. — Айрис, у тебя такое красивое платье. Новое?
— Да, вчера урвала в «Энни Флат», там даже скидка была 25%.
Летнее, короткое, на бежевом фоне красовалось множество разноцветных крапинок. Альбиноска кокетливо потеребила краешек ткани, чтобы обворожительно приоткрыть обзор на тонкую ножку. Сделано это было, конечно, не для меня.
К нам присоединился Юргес.
— Ник, привет. — Айрис моментально растянула губы в заготовленной улыбке.
Он, правда, не ответил, даже головы в её сторону не повернул. Его едкий взгляд был прикован ко мне.
— Вернулась? — холодно уточнил.
— Твоими молитвами, — скопировала его же тон.
Ник посмотрел на Айрис, даря ей царственное внимание и снисходя до вопроса:
— Где Эван?
Та надменно выгнула бровь, скрестила руки на груди, поджала губы, но спектакль эффекта не возымел.
— Не ответишь? — Ник смотрел в упор.
И она, в одночасье растеряв все актёрские навыки, безвольно сдалась:
— Элис сказала, что он задерживается, так что надо подождать.
— Привет, — раздался позади нас тонкий, приятный голосок.
Подошла Джул. Она, как и все, удивлённо уставилась сперва на мою руку, потом уже на меня.
— Ты вернулась? — В её интонации было больше доброты, чем у той же Айрис. Не знаю, фальшивила тихоня или нет, но я ответила без злобы:
— Вернулась, теперь буду работать с вами.
— А как же рука?
— Ну, я что-нибудь придумаю.
Юргес смотрел с таким превосходством, что захотелось выбить ему зубы. Вообще, ударить бы его утюгом по лицу, чтобы убрался со своим презрением к окружающим куда подальше.
Ребята сегодня выглядели очень необычно, в них было больше простоты улицы, чем офисного дресс-кода. На Айрис красовалось летнее платьице, довольно короткое, не облегающее тощую фигуру, но приятно её подчёркивающее. Джул выбрала бежевые штаны с подвёрнутым низом, оголяющим икры, балетки и зелёную кофту с открытой спиной. На Юргесе как влитые сидели обычная рубашка, белые кеды с плотной подошвой и распахнутым «воротничком», куда он впихнул джинсовые штанины, меньше всего напоминая сотрудника фирмы.
Меня это насторожило.
И не зря.
Появился Эван, молча дошёл до своего офиса и открыл дверь, призывая нас зайти следом. Он не поздоровался. И не взглянул на меня.
— У нас прибавление…
— … в семье? — влез с тупорылой шуткой Юргес, закрывая за собой дверь. — Кто-то ждёт ребёнка?
— В команде, — бесстрастно договорил фразу Эван. — К нам вернулась Эрин Бер… Шэдли. Её рука ещё не восстановилась, но это не значит, что Эрин получит какие-то поблажки. Да? — Он выгнул бровь и, наконец, удостоил меня своего взгляда.
— Да, — кивнула я без особой уверенности.
— Она согласилась работать, как и прежде. Это значит, что она возвращается в гонку и точно так же делает задания, которые я даю вам. — Он переставил несколько вещей на столе, достал планшет и что-то ткнул в нём. Мы молча ждали продолжения. — По поводу заданий. Наш следующий клиент — Марк Трэвенсон. Как и в прошлый раз, вы идёте в отдельный офис, и к вечеру должны будете нарыть для меня всё, что сможете. Мои условия вы знаете — двое лучших поедут на сделку. А может, и проведут её.
Ник не удержался и присвистнул.
Он же первым, без всяких уточняющих вопросов, покинул кабинет Эвана и пошёл куда-то… видимо туда, где они уже несколько раз собирали информацию. Девчонки последовали его примеру. В офисе осталась только я.
— Какие-то проблемы? — Эван недружелюбно взглянул в мою сторону.
— У меня осталось двадцать девять дней.
— И?
— Я не могу искать информацию, мне нужно делать артефакты.
— Ты слышала, что я сказал?
— Конечно. — Помолчала, посмотрела на его каменное лицо и решила пояснить: — Ты сказал, что у меня не будет поблажек. Но я должна делать артефакты. Мне нужно найти…
— Эрин. — Он вздохнул, будто брал себя в руки, и продолжил говорить сдержанно, но каждое его слово впивалось в меня, точно игла: — Ты вернулась на стажировку, правильно?
— Правильно.
— Я дал вполне конкретное задание, которое обязан выполнить каждый стажёр. Если стажёр не выполняет задание, я не начисляю ему баллов. Чем больше стажёр будет отлынивать, тем вероятнее, что стажировку он не закончит вообще.
— Но…
— Я непонятно выражаюсь?
— Понятно.
— Хорошо. Тогда иди в 311-ый офис и делай то, что я сказал. И дверь за собой закрой. — Он бесстрастно посмотрел на моё угрюмое лицо, подождал, пока я сдвинусь с места и хлёстко бросил вслед: — Быстрее, пожалуйста.
Глава 3
Глава 3
Меня не было буквально пару недель, а всё так сильно изменилось.
У нас в принципе были сложные отношения внутри коллектива, но теперь между нами зияла пропасть. Раньше хоть светлые моменты были. Например, когда мы праздновали мою победу над Юргесом, такие посиделки выглядели довольно дружелюбно.
Сейчас же нас рассадили за те же компьютеры, за которыми мы работали, когда должны были сделать базу клиентов — ещё в самом начале стажировки. Тогда мы напоминали льдины, по отдельности дрейфующие в океане, и сейчас вернулись к тому же состоянию.
Шэйна не было. Я радовалась этому большей частью своей души, но буквально малюсенький её процент скучал по его шуткам — так хотя бы не хотелось утопиться от напряжённой тишины и намеренного игнорирования друг друга.
Юргес делал вид, что полностью поглощён работой: ни с кем не разговаривал, ни на кого не смотрел, пялился исключительно в монитор.
Айрис вглядывалась в экран, но, подозреваю, занята она была не работой, а общением в соцсетях.
Джул скучающе тыкала пальцами по сенсорной клавиатуре.
В какой-то момент Ник не выдержал (видимо, просто устал работать), молча поднялся и вышел. Как только дверь за ним закрылась, Айрис нагнулась к Джул.
— Он меня хочет.
— Чего? — Тихоня чуть не подпрыгнула на месте.
— Видела, как он смотрит в мою сторону?
— Не обратила внимания. — Джул рассеяно пожала плечами.
Я устало глядела на экран компьютера, делая вид, будто совершенно их не слушаю. Такое пренебрежение раздражало. Что может быть приятнее показушного игнорирования? Когда диалог протекает сквозь тебя, будто ты мёртвое, никому ненужное тело, занимающее лишнее пространство.
