– Обрати внимание, как на нас смотрит их главный. Наверняка думает: «Если смотаются, то – настоящие туристы. Если останутся, несмотря на штормовое предупреждение, то их тоже интересует Гусовский».
Десантники оказались в беседке.
– Товарищ майор, вы собираетесь оставаться здесь? – Збруев продолжал наблюдать за пакистанцами.
– Нет, мы уйдем. Пускай противника и дальше мучают сомнения, – расплывчато объяснил Лавров, – я им знак оставил.
– Вы о чем?
– Скоро поймешь…
* * *
Даже человеку не слишком наблюдательному не составит большого труда заметить на вычищенном до блеска полу отпечатки подошвы. Конечно, если они находятся на самом видном месте – посреди комнаты. Вот почему, когда командир пакистанской спецгруппы еще до возвращения в кемпинг российских десантников переступил порог своего трейлера и включил свет, он далеко не сразу заметил отпечаток рифленой подошвы. Открытие произошло позже, след – единственный нестертый след – находился между стенкой и диваном. Батяня не позаботился о том, чтобы его визит остался незамеченным. Приход и уход – да, но не сам визит.
Выступающие скулы пакистанца пришли в движение, пальцы сжались в кулак. Загоревшиеся кровью глаза окинули пристальным взглядом комнату, обследуя сантиметр за сантиметром.
Аль-Джа-Раби был вне себя от ярости, понимая, что во время его отсутствия кто-то посмел пробраться в его жилище. Ко всему прочему вор поленился убрать за собой, словно нарочно хотел разозлить хозяина. Подозрения не могли пасть на «своих». Командир пакистанской спецгруппы не рассматривал подобный вариант, зная, что ни одни из его людей не осмелится переступить порог без специального на то разрешения.
Он быстро пролистал в памяти события последних суток, вспоминая, кто из посторонних находился у его трейлера. Ответ не заставил себя долго ждать. Этим человеком был молодой мужчина, представившийся новозеландским рыбаком и попросивший у его людей соли. Еще тогда, у костра, пакистанец почувствовал что-то фальшивое, ненастоящее в его поведении и манере разговора. Так бывает, когда актер на сцене играет роль. А за полтора десятка лет, проведенных в спецслужбах, Аль-Джа-Раби научился отличать ложь от правды. Только у костра он не придал этому должного значения, отнеся фальшь к застенчивости гостя, пытавшегося показать себя перед незнакомыми людьми с лучшей стороны.
Командир пакистанской спецгруппы склонился над отпечатком подошвы, пристально всмотрелся в него. Среди крупинок земли и спрессованных травинок чернели обломки панцирей озерных улиток. Аль-Джа-Раби вспомнил, где видел такой же узор протектора. Перед глазами вновь ожила сцена у костра – новозеландец присаживается на бревно и вытягивает к костру ноги. Огонь освещает подошвы его ботинок.
«Он просто отвлекал наше внимание, пока его друг из беседки шарил у меня в трейлере».
Командир пакистанской спецгруппы бросился к раскладному дивану, открыл второе дно. Но вопреки его ожиданиям, арбалет и комплект стрел не пропали. Даже фотография российского вице-адмирала находилась на прежнем месте.
«И сюда добрался, – прикусил он губу, всматриваясь в поверхность пластиковой папки, – но все оставил на месте. Думал, я не замечу».
Приехав в кемпинг, пакистанец первым делом положил на папку в тайнике неприметную крупинку табака, а теперь эта крупинка лежала на дне тайника. Старая уловка, а сработала безотказно. Командир спецгруппы выругался, поняв, что в его дом забрались не с целью воровства, а для того, чтобы разведать ситуацию.
Аль-Джа-Раби нервно забарабанил пальцами по подлокотнику дивана, включил небольшой портативный компьютер. Дрожь в его пальцах тут же унялась, и они пустились в пляс по маленькой выдвижной клавиатуре. Оставалось только удивляться, как толстые мужские пальцы попадают по миниатюрным клавишам, не делая при этом ошибок.
Как только послание было набрано, командир пакистанской спецгруппы закодировал его специальной программой. Вместо букв на экране появились цифры, отделенные друг от друга символами. Загорелась табличка с нарисованным письмом, которое, кувыркаясь, летело в примитивно нарисованный компьютер.
Отправив сообщение, Аль-Джа-Раби подошел к холодильнику и, наполнив стакан апельсиновым соком, осушил его залпом. Когда он наливал себе второй стакан, портативный компьютер несколько раз пискнул, сообщая хозяину, что на электронный ящик только что упало письмо.
«Захвати их и выпытай всю подноготную, после чего уничтожь. Это, скорее всего, русские», – расшифровал короткую запись пакистанец.
Отставив грязный стакан на краю подоконника, он отдернул занавеску.
«Новозеландские» рыбаки, вопреки его ожиданиям, все же вернулись в кемпинг. Подобной наглости пакистанец не ожидал и даже немного засомневался, правильно ли просчитал ситуацию. Расправиться с противником прямо сейчас не представлялось возможным, туристы покидали кемпинг, но пока еще две машины не уехали. Однако и Лавров со Збруевым спешно собирали вещи.
– Не спускай с них глаз, – стоя на сходнях трейлера, приказал пакистанец одному из своих подручных, – проследи, куда они направятся.
На побережье лютовал ураган, но под прикрытием леса он не так сильно чувствовался. Глава пакистанской группы дождался, когда посланный им разведчик выйдет на связь по рации:
– Они разбили стоянку в лесу.
– Продолжай наблюдение. Мы придем.
Тут же командир пакистанской спецгруппы собрал своих людей в трейлере. Преданно глядя в глаза Аль-Джа-Раби, они слушали вводную. Каждый из них боялся даже пошевелиться или чихнуть, чтобы не выделиться из общей массы.
– …если кто-то из вас убьет одного из них до того, как я его допрошу, я тому самолично отрежу голову. Ваша задача – взять их в плен. Никаких трупов раньше времени. Вам понятно?
Пакистанцы, словно репетировали это движение по несколько раз на день, синхронно кивнули.
– Вот и отлично. Разбирайте оружие и ждите меня на улице. Глушители навернуть заранее. Все должно пройти бесшумно. Да, и можете снять с себя одежду кришнаитов. В ближайшее время она вам не понадобится.
Аль-Джа-Раби хозяйским движениям руки отодвинул створку шкафа. Его взгляд остановился на строгом сером костюме. Однако облачаться в сорочку и галстук он, естественно, не собирался. Просто под пиджаком на плечиках висел кивларовый пуленепробиваемый жилет. Затрещали липучки. Надежная защита плотно, словно прилипла, прижалась к груди и спине. Сверху ее прикрыла куртка защитного цвета. Пакистанец затянул «молнию» под самое горло и посмотрелся в небольшое зеркало на тыльной стороне дверцы гардероба.
От образа миролюбивого кришнаита не осталось и следа. Тщательно побритый череп бликовал в свете лампы. Легкий арбалет удобно лег в руку. Командир пакистанской спецгруппы осторожно погладил его. В каждом его движении чувствовалась трепетная любовь к беззвучному орудию убийства. Еще в раннем детстве он ходил с отцом в музей стрелкового оружия и разглядывал за стеклом старинные луки и арбалеты. Тогда он только мечтал, что когда-нибудь возьмет в руки нечто подобное. Колчан и арбалет пакистанец положил в небольшой рюкзак и вышел на улицу.
