— Вы хоть полы оставьте, — хмыкнула я, глядя, как тетушка примеряется к ковру в общей комнате. Но тот оказался достаточно потрепанным, так что забирать его дражайшая родственница не стала.
А я вернулась к разговору с главой синикии. Он становился с каждым часом все печальнее и румянее. Во втором виноват почти пустой кувшин вина. Но опьянеть ему не грозило, слишком он волновался.
— Сдать дом поможете? И оливковые поля, наверное, тоже отдать кому-то на пользование…
— Поля я у вас найму, это не проблема, — вздохнул глава. — Документы завтра подготовим. И на дом можно найти жильцов. Главное, чтобы вы, нэара, не передумали или ещё что-нибудь не выдумали…
— А я тут при чем?
— А вы еще спрашиваете? — взмахнул он руками и громким шепотом продолжил. — Таких проблем у меня ещё не было. Да, не скрою, не идеален я. Но когда мне сказали, что свадьбу провести нужно будет, я был полностью уверен, что никакого зла не будет. Понятное дело, что интерес нэары Димитры виден сразу. Наследство. Но она и так заботилась об племяннице после смерти старой хозяйки… А всем известно, что племянница эта одичалая, о себе позаботиться не может, из комнаты не выходит!
— Что?! — попыталась возмутиться я, но быстро притихла.
— Так ведь посудите, — развел руками нэар Никос. — На люди вы не выходили, с другими не общались. Соседи помнят, конечно, что да, внучка у нэары была. Да только нелюдимая. Все-то с железками возилась, на других детей внимания не обращала, а на улице и вовсе могла начать кричать и бежать скорее в дом. Проблемная. А на похоронах вашей бабушки вы обмахивались подолом платья. Какая нэара станет так делать?
«Та, которой очень жарко?»
Я хотела возразить, что под юбкой у меня были легкие штаны, но осеклась. Так-то нэар Никос правду сказал. После смерти родителей мне страшно было покидать дом, казалось, уеду — и меня не станет, как их. Я и бабушку тогда не отпускала, деда за руки хватала… А потом, скорее всего, привыкла, что вокруг стены, а над головой потолок. Наружу и не тянуло особо. Особенно жарким ярким днем.
А когда бабушка… Она долго слабела, но все равно покинула меня внезапно. Я не понимала, что делать, и с удовольствием отдала всё в руки других. Так казалось правильнее. Мне же лучше в лаборатории. Здесь не нужно цеплять на себя лишнюю неудобную одежду, следить за тем, что говорить. Можно было вести себя как угодно, рассуждать вслух и не ловить чужой удивленный взгляд.
Если запереться в своих комнатах, то никто не посчитает меня сумасшедшей. Да вообще, важно ли мнение других? Ну, мне так казалось.
Где-то я все-таки ошиблась, значит.
— Так что я был уверен, что это сговоренная свадьба — ваша тетя и так вас обихаживала, по ее словам: кормила, поила и заботилась.
— Она врала, — не особо уверенно возразила я. Да, отношения у нас были отвратными, последние месяцы особенно. Но голодом меня не морили… Сумрак!
— А вы и не возражали! — насупился глава синикии. — Что мешало просто дойди до моего дома? Или хотя бы заявиться к соседям и рассказать, что и как. Быстро стало бы понятно, что с головой у вас все хорошо! И вы сами отвечаете за свои действия.
Что мешало? Что мешало? Я глупо раскрывала рот, но ничего не произнесла. Как будто это так просто: пойти к незнакомым людям и начать просить у них помощи!
— Признаю, я не разобрался. Да, нэара Димитра вела себя не лучшим образом. Но и вы спокойно ждали развития… Тут уж нужно или принять на себя ответственность, или переложить все на чужие плечи! — строго заключил нэар Никос, вынуждая меня насупиться. Да он сам тоже во всем замешан! Да он…
Я отвернулась и от обиды закусила губу. Почему бабушка не учила меня смотреть за хозяйством? Или учила, но я не интересовалась этим?
— Но жильцов вы найдете? — проглотила я обиду. Ладно, чего теперь-то страдать, что сделано, то сделано! Главное, в будущем избежать подобных ситуаций.
— Конечно, даже семья на примете есть, как раз ищут жилье долгосрочно, работящие, вовремя оплачивать будут, — кивнул нэар Никос.
— А деньги? — честно говоря, я смутно представляла, как потом с деньгами быть. Я-то их тратила напрямую всего-то пару раз в жизни.
— Откройте ячейку в канцелярии димарха, съемщики будут оставлять там оплату…
— Спасибо, да, я так и сделаю, — быстро попрощалась я и оставила главу синикии в покое. Мне нужен был перерыв. Сначала быть в центре событий было очень напряженно, потом даже весело, но чем дальше, тем больше мне хотелось забиться в угол самой дальней комнаты и наслаждаться тишиной. Я устала.
Я спряталась в кухне. Точнее, не спряталась, а забежала в первое пустое помещение, чтобы прийти в себя. Кухонный стол показался мне подходящим убежищем, именно под него я и залезла. Под столом было удивительно чисто. Хотя, если так подумать, то тетушка за чистоту очень радела, так что — чему удивляться? А еще здесь было прохладно и тихо, и можно было положить голову на колени и закрыть глаза.
Но мое исчезновение не осталось незамеченным. Шорох занавеси, тяжелая поступь, шарканье по стенам слишком широких крыльев, упавшая со стены сковорода — меня нашел Геспер. Я одним глазом наблюдала, как он пытался сложиться и заглянуть ко мне под стол.
— Фр-ра? — выдохнул он, будто спросил, как я себя чувствую. Может, рычания и ворчания я пока не понимала, но у чудища была очень подвижная — что удивительно — мимика. А может, это своего рода механизм, который и помогал Гесперу общаться, когда он в этой форме? Или просто я привыкла к его морде и теперь видела то, что не замечала раньше? Несмотря на усталость и головную боль, я улыбнулась.
— Все хорошо, — вяло сказала я. — Только непросто. И я не ожидала, что настолько непросто. Кажется, бабушка все-таки меня разбаловала…
— Ур-р, — ответил мне Геспер, и огромная лапа осторожно накрыла мою голову. Меня пытались погладить. Это было так неуклюже, что я зафыркала и даже почувствовала себя более живой. И любопытство сразу проснулось.
— Тебе не мешает вот так ходить?
— Гр, — мотнул огромного головой он и растянул пасть в подобие улыбки.
— Спасибо за поддержку, — призналась я. На самом деле это было непросто. Я давно уже никому не говорила этого слова. Странно даже как-то…
— Гра-у, — мотнул головой Геспер, мол, не стоит. Наверное, имел в виду, что раз он теперь мой муж, то по идее не мог поступить иначе? Или это я уже выдумала? Впрочем, у меня в голове уже возникла картинка, как бабушка с дедушкой общались и благодарили друг друга.
— Замри, — сказала я Гесперу и с каким-то восторгом встала на колени, чтобы мое лицо было напротив его морды. Я обхватила эту морду ладонями, пощупала немного чешуйчатые щеки — наверное, он и не почувствовал ничего, коснулась сплюснутого носа и узких губ, постучала пальцем по торчащему клыку. От удивления Геспер эту самую пасть приоткрыл — дал полюбоваться на внушительный комплект зубищ — острых, местами чуть загнутых, жу-утких. Но с другой стороны, чего их было бояться? Я же точно была уверена, что Геспер не вцепится в меня и не откусит мне руку, даже если…
