ты можешь задавать мне вопросы. Только предупреждаю, милочка, — эльф упирается обоими локтями на стол, становясь сразу на пол метра ближе.
— Со шпионами у мня разговор короткий. Болезненный и очень короткий.
Святые орки! Он мне угрожает!
Надеюсь, под белым платьем и длинными волосами не заметен тот ручеек пота, что заструился у меня по спине. И надеюсь, мой голос звучит достаточно непринужденно, когда я отвечаю:
— В таком случае научите меня общаться со шпионами! В последние время некоторые личности чересчур назойливо выпытывают у меня частную информацию.
Эльф улыбается, и на гладких щеках появляются ямочки. Улыбка настолько преображает мужчину, что кажется, будто у него два эго: одно темное и одно очень-очень светлое. Он беззаботно смеется:
— Ты заставляешь чувствовать себя параноиком, милочка. Хотя казалось бы… Простая санитарка!
— У простой санитарки может быть много навыков. Например, она замечает, когда собеседник уходит от ответа, отвечая вопросом на вопрос.
— Видишь ли, — улыбка эльфа становится еще шире, — ты так прекрасна, что я теряю нить беседы. Нельзя меня в этом винить. Я утопаю в твоих глазах, а ты мне даже спасательный круг не бросаешь!
На этих словах официант приносит нам ужин, и я с тоской отмечаю, что если наш разговор продолжится в таком же духе, то придется уйти отсюда ни с чем. И тогда все мое волнение и мое желание помочь окажутся напрасными.
Ем и пью машинально, размышляя, что мне делать.
Отпиваю глоток рубинового напитка и задумчиво произношу:
— Этот напиток напоминает мне вкус винограда из детства. Сладкий, немного терпкий и с легкой кислинкой…
— Я не любил виноград в детстве, — отмахивается мой собеседник.
— А что любили?
— Мне мало радостей дозволялось в детстве. Сейчас мне доступно гораздо боль…
За долю секунды взгляд собеседника холодеет, и он с подозрением щурится:
— Я тебя проверил! Ты не связана ни с одной газетенкой… На кого ты работаешь?
Эль Граса хватает меня за запястья железными пальцами. Тело пронзает боль, когда наманикюренные ногти вонзаются в мою кожу. Оглядываюсь, желая закричать и… замолкаю, парализованная увиденным.
За соседним столиком ссорится молодая пара. Судя по разъяренным лицам и летящим на пол тарелкам, они делает это громко.
Однако, кроме щебета птиц, я ничего не слышу.
Лишь сейчас понимаю, что прозрачные стены вокруг столиков возведены для звуконепроницаемости. Кричи, не кричи — никто не услышит. Никто не придет ко мне на помощь в эту стеклянную ловушку.
Становится трудно дышать.
Кто знает, войду ли я живой в завтрашний день.
Если сейчас же не убедить его в своей искренности, моя шпионская карьера закончится, так не начавшись. Да и жизнь, наверно, тоже.
Глубоко вздохнув, иду ва банк:
— Я работаю на себя.
— Рассказывай! — приказывает эльф, и я подчиняюсь.
Глава 28. Ты настоящий боец
— Я узнала, — объясняю Эладиусу — что главный спонсор отказался спонсировать нашу больницу. Закрытие больницы — это потеря источника доходов. Но главное даже не это. Мои коллеги помогают мне подготовиться к экзамену на медсестру. Если закроется больница, подготовка затянется, и моя мечта не исполнится.
Я нарочно привираю, говоря о себе в эгоистичном ключе. Думаю, такому, как Эладиус Эль Граса проще поверить в чей-то шкурный интерес, чем в альтруистичные мотивы. Он слушает меня без тени улыбки и даже не моргает, как змея. Словно боится упустить движение бровей или губ, что могло бы выдать неискренность моих слов. Пытается разглядеть ложь, которой мне не избежать.
Чтобы не поддаваться нарастающему ужасу, отворачиваюсь в сторону ссорящейся парочки. Чашка, запущенная красоткой, врезается в стеклянную стену и разлетается на мелкие осколки. Чашка. Не стена.
Стекла тут, кажется пуленепробиваемые…
Черт…
Напрочь забываю, о чем собиралась говорить.
Лучше смотреть на противника.
— Я пошла к вам на работу, чтобы убедить и дальше спонсировать больницу. Ваш администратор доходчиво объяснила мне, что вашего внимания мне не светит. Тогда я решила действовать по-другому. Узнала, в каком кафе вы обычно ужинаете и…
— Откуда ты взяла деньги на покупку еды?
— Я… — верчу в руках цветок, подаренный мне феей, и он подсказывает мне ответ. — Продавала ленции.
— Откуда у тебя ленции?
Я не могу рассказать про фею. Почему-то эльфы ужасно боятся союза феи и человека. Если Эль Граса поймет, что фея стала моим питомцем, он меня и на порог к себе не пустит!
— Мне присылает их тайный поклонник.
— Его имя?
— Откуда я знаю? Он же потому и тайный, что не подписывается под цветами!
На этих словах Эль Граса выпускает, наконец, мои бедные запястья и заходится смехом, ощерив идеально белые зубы с чуть удлиненными клыками. Будто саблезубый тигр.
— Ты… Нечто! Предприимчивости тебе не занимать, милочка! Давно я не наблюдал таких виртуозных пируэтов! Ты настоящий боец по жизни, милочка!
Я замолкаю. Жду его реакции, когда схлынет первая волна веселья. Не известно, как закончится наша беседа, но надеюсь, сегодня-завтра я еще поживу.
Правда, пока остается под вопросом, добавит ли ему доверия мое признание? Ведь из моих слов выходит, что не он в наших отношениях был предприимчивым инициатором, а я.
Когда эльф перестает хохотать, он небрежно бросает:
— Чем ты докажешь правдивость своих слов, милочка?
— Если в вашем вестибюле есть видео, просмотрите его. Я приходила к тебе в тот день, когда ваш администратор говорила о звонках госпожи Ноарии. Вы велели отвечать ей, что вас нет.
Эльф с удивлением взирает на меня. В глазах будто мелькает узнавание. Кажется, с его точки зрения, моя история подтвердилась. Он кивает в такт своим мыслям и произносит вердикт:
— Ты особенная. Настолько особенная, что я желаю сделать тебя частью своего мира.
— Вопрос лишь в том, желаю ли этого я.
Я испытываю некоторое облегчение, слыша необычную похвалу, но все же приходится снова напомнить этому задаваке, что любые отношения двухсторонние.
— Я сделаю тебе предложение, от которого не откажешься в здравом уме.
— Сделайте.
— Ты перейдешь ко мне в штат. Будешь заваривать мне кофе. Распечатывать документы. Словом, заниматься несложными поручениями до обеда. После обеда — свободна. Пять рабочих дней в неделю. Платить я тебе буду в три раза больше, чем ты получаешь сейчас. Сама понимаешь, такие предложения на дороге не валяются.
— Благодарю, но ваше предложение не так соблазнительно, как вы предполагаете. Сейчас вы мне верите, а пять минут назад обвиняли в шпионаже. Сегодня вы вдохновились моей историей и предлагаете работу, а завтра вам не понравится вкус моего кофе — и вы подпишете приказ об увольнении. Я хочу стабильности. И я хочу работать
