на коленях Тани. Приложил руку к шее, нащупывая пульс. Таня застонала и завалилась влево на щитки с приборами.
— Зипа, сбавь скорость, — скомандовал Пашка: — Крис наблюдай. Здесь зенитки эффективнее будут.
Танк замедлился и не спеша пополз по лесу. Пашка приподнял потерявшую сознание девушку и кое-как выскользнул вбок с кресла. Усадил её вместо себя, развернулся и принялся осматривать её голову. Покосился на выступ замка люка, о который, скорее всего, она ударилась головой. Открыл люк, впуская внутрь свежий воздух, ворвавшийся живительной струей внутрь и мигом разметавший запах сгоревшего пороха после выстрела из пушки.
— Голову разбила, — сообщил Пашка: — Крис, что там?
— Двоих сбила, один где-то еще должен быть. Не вижу, — доложила Кристина.
— Папа, мы метров на триста уже в лес забрались, — добавил Зипка.
— Хорошо. Стоп. Я выхожу.
Танк остановился. Пашка протиснулся в открытый люк, вылез на башню и огляделся. Слева и справа от него хищно шевелились туда-сюда стволы зениток, вокруг неподвижно замерли высокие сосны. Кроме негромкого урчания двигателя, радующегося передышке после стремительного забега по полю, ничего слышно не было. Внизу в люке застонала Таня. Пашка нагнулся в люк и свесился вниз.
— Ты как? — спросил он вяло шевелившуюся в кресле девушку. Таня подняла глаза и посмотрела на него: — Головой ударилась.
— Это я уже понял, — сказал Пашка: — Как самочувствие?
— Жить буду, только подольше хочется, — попыталась улыбнуться Таня.
— Постараемся обеспечить. Крис, что-нибудь видишь?
— Нет.
— Я тоже.
— Немудрено, ты же в танк голову засунул, — сказала Таня.
Пашка вытащил себя обратно и уселся на башне. Ничего не изменилось.
Спереди послышался звук открывающего люка и Зипкин голос спросил: — Оторвались что ли?
— Не уверен, что они так легко нас отпустили. Они явно нас куда-то загоняли. Скорее всего, последний Охотник где-то загасился и ждет подмогу, — ответил Пашка.
— Ну тогда надо рвать когти подальше отсюда, — сказал Зипка.
— Ага, можешь пока глушить. Сейчас сообразим, куда, и поедем. Что по горючке?
— Внутренние почти полные, в наружних литров двести, в бочках мышь повесилась.
— Живем. Хотя такими темпами нам боезапаса не хватит.
— Папа, а ты видел же? — поинтересовалась Кристина. Она тоже открыла люк и наслаждалась свежим воздухом.
— Видел, видел. Снайперша, блин.
— А что случилось? — поинтересовался Зипка, который был крайне занят пилотированием танка и пропустил мимо ушей события боя.
— Она опять из пушки Охотника снесла, а второго ракетами, — пояснил Пашка.
— Крис, с меня коньяк, когда вернемся — сказал Зипка.
— Ага, три сбитых за сегодня. Где тут звездочки рисовать? — Кристина была счастлива.
— На пушке нужно рисовать, только там быстро облазит от нагрева, — авторитетно сказал Зипка.
— А я бантики привяжу их проще обновлять, — решила девушка.
— Э, хорош. Нефиг мне танк превращать не пойми во что, — возмутился Пашка.
— Паша, Кристина же хочет как лучше, — вступилась за нее постепенно оживающая Таня: — Посмотрит кто-нибудь на пушку, а она вся в бантиках. Подумают, вот геройский экипаж какой. Всех девушек увел во всех окрестных деревнях.
— Да я не в этом смысле, — вспыхнула Кристина.
— Ну, так-то получается, большую часть из роты увезли уже, — почесал затылок Пашка и принялся снимать штаны.
— Папа? — округлила глаза Кристина: — Ты чего удумал?
— Ничего, — буркнул Пашка, сообразив, что в контексте беседы его раздевание выглядело двусмысленно: — Тане помоги с головой лучше. Зипа, перекачай пока топливо из внешних баков. Да и самим заправиться нужно.
Озадачив экипаж, Пашка все-таки стянул с себя штаны, вывернулся вбок и посмотрел на свою зашитую ногу. Прыжки по полю под двойным весом не прошли даром. Бинт был весь красный от крови. Ногу дергало резкой болью. Казалось, что кто-то сидит под бинтом и тыкает в рану ножиком. Пашка заглянул в люк и увидел Кристину, бинтующую голову Тане.
— Девочки, дайте и мне бинт, и укол обезболивающий тоже, — попросил он.
— Нога? — тут же подняла на него мелькнувшие тревогой глаза Таня.
— Ничего страшного, просто кровь пошла от Зипкиных прыжков по полю, — спокойно сказал Пашка.
— На перевязку, — категорически заявила Таня: — Крис не давай ему ничего.
— Свою ногу лучше посмотри, — указал Пашка на забинтованную ногу Тани. У нее тоже бинт местами был в пятнах крови.
— А ты не пялься на мои ноги, — сердито ответила Таня. Её всё это время смущало, то что она до сих пор сидит в одних трусиках и футболке.
— Ага, не буду, — Пашка все понял верно, перебрался к краю башни и достал из вещевого ящика свой рюкзак, который вчера закинули в танк ребята. Хорошо, что их забирал его командирский танк, так что Танины вещи сохранились. Достал из рюкзака её форменные брюки и подал вниз.
— Еще что-нибудь нужно? — спросил он.
— А, таки, где её кепочка? — спросила Кристина: — В смысле ботинки.
— Под креслом гляньте, — ответил за Пашку Зипка.
— Нашла, — сообщила Кристина.
— Помоги штаны натянуть, нога не пролазит.
— Ну уж нет, давай разматывай, пока стоим.
Пашка растянулся на башне, наслаждаясь кратким моментом передышки. Тихо гудел насос, перекачивая топливо. Еле слышно шелестели деревья. Негромко переговаривались внизу девчонки.
Произошедшие после внезапного подъема события внесли хаос в выстроившуюся вчера цепь догадок, и требовалось срочно их обдумать и разместить на своих местах. Кое-что в его рассуждениях оказалось перевернуто с ног на голову. Пашка закрыл глаза, привычно погружаясь в мир логических связей. Мозг визуализировал события, рисуя связи и формируя условия. Оцифровка жизни, попытка подчинить весь этот безумный мир жестким законам логики. Зачастую провальная, но иногда приводящая к неожиданным умозаключениям.
— Папа, прием, — пробился сквозь выставленный от внешнего мира заслон голос. Пашка недовольно открыл глаза и посмотрел на невозмутимо сидевшего рядом Зипку, трясущего его за плечо. Рядом виднелась любопытная мордочка Кристины, в руках которой уже была вытащенная из вещевого ящика открытая бутылка воды.
— Даже не думай, — предупредил её Пашка. Кристина разочарованно вздохнула и медленно закрутила пробку.
— Папа, ты бы завязывал в нирвану впадать, — сказал Зипка: — Жрать садись.
Пашка уселся, обнаружил, что на его ноге красуется свежий бинт, между коленок воткнута открытая банка чуть теплой тушенки, а сбоку сидит и сосредоточенно уничтожает содержимое своей банки Таня. Штаны, ботинки и бинт на голове у нее имелись в наличии.
Зипка, убедившись, что Пашка снова с ними, тоже приступил к завтраку.
— Знаете, это даже хорошо, что нас так с утра разбудили, — сказал Пашка: — Я вчера, пока откапывался, успел подумать и пришёл к нехорошим выводам. Сегодня они подтвердились.
— Чую, щас скажет какую-нибудь хрень, от которой у меня аппетит пропадет, — сказал с набитым ртом Зипка и усиленно
