машины, то и русский «авось» ему помочь должен. Он зачем к нам приехал? Участвовать в соревнованиях «Формула Маршрутки». Вот пускай и тренируется!
– Легко тебе рассуждать! – смирился со своей судьбой гаишник.
– Не тяжелее, чем тебе! – хохотнул администратор и нырнул в салон.
Через несколько минут кортеж, наконец, тронулся. Но двигался он теперь намного медленнее. Со стороны казалось, что за руль «Газели» сел новичок, полный «чайник». Микроавтобус вилял, двигался рывками, с запозданиями и слишком резко тормозил.
«БМВ», возглавлявшему процессию, приходилось сложнее всех. Офицер, управлявший автомобилем, старался одновременно не уходить в сильный отрыв, и в то же время – не создавать Шумандеру помеху. Гаишник смотрел не столько на дорогу, сколько в зеркала заднего вида. И, как оказалось, не зря: на первом же повороте Шумандер чуть не въехал «бумеру» в зад. Только мощное ускорение «БМВ» спасло кортеж от очередной аварии.
– Он что, тормозить не умеет? – удивлённо хмыкнул администратор.
– Умеет! – злорадно оскалился водитель лимузина. – На «Феррари». А ты попробуй-ка наших коней остановить!
На втором перекрёстке единая автоколонна распалась. «БМВ» с включённой мигалкой и сиреной помчался прямо, а Шумандер неожиданно повернул направо.
– Куда?! – хлопнул ладонью по коленке админ.
– По маршруту, – мрачно пояснил водитель, поворачивая вслед за микроавтобусом. – Он же людей везёт.
Повернув, «Газель» прижалась к остановке общественного транспорта, и оттуда вышел сияющий от радости пассажир. Высадив человека, микроавтобус поехал дальше.
Оглашая окрестности воем сирены, их, наконец-таки, догнал гаишный «БМВ». Сидящий в «бумере» водитель маршрутки интенсивно жестикулировал, видимо, объясняя капитану предстоящий путь следования.
Машина сопровождения обогнала лимузин, маршрутку и вновь поехала впереди. «БМВ» Госавтоинспекции, потрёпанная «Газель» и шикарный «Мерседес Пульман», двигающиеся в единой процессии, представляли собой весьма странное зрелище, на которое стали обращать внимание все прохожие.
– Он что, действительно, вздумал маршрутчиком заделаться? – администратор начал сомневаться в адекватности известного гонщика.
– Так люди-то по своим делам едут, вот они Шумандеру и подсказали, – водитель не усматривал в поведении автогонщика ничего странного.
– Что подсказали?
– Маршрут подсказали! – удивился недогадливости админа водитель. – Он же сейчас водитель общественного транспорта, а, значит, обязан ехать строго по установленному маршруту. Их же за отклонения о-го-го, как штрафуют!
– Кого штрафуют?! – переводчик посмотрел на собеседника, как на психически больного.
– Водителей автобусов. Вы просто в сфере пассажирских перевозок не работали, а потому не знаете…
– Ё-моё! – схватился за голову переводчик. – И куда мы теперь едем?
– До кольца едем, до конечной…
– И где она?
Водитель пожал плечами. Осознав грядущую перспективу, администратор мученически закатил глаза.
А Михаэль Шумандер тем временем освоился за рулём маршрутки и прибавил газу. Его стиль вождения стал уверенным и даже агрессивным, как и подобает истинному маршрутчику. Теперь смотреть в оба приходилось водителю лимузина: ведь Шумандер не только высаживал людей, но и брал новых пассажиров, резко тормозя при виде голосующих. Столь же интенсивные замедления приходилось осуществлять и «БМВ» с «Мерседесом». Похоже, Наталья Дмитриевна Хлопотушкина ответственно подошла к возложенной на неё миссии, и добросовестно инструктировала Михаэля.
На одном из спусков из «Мерседеса» стало видно, как Шумандер оборачивается, чтобы принять от пассажиров плату.
– Да он с ума сошёл! – лицо переводчика выразило ужас.
– Настоящий профессионал! – с гордостью за Шумандера пробасил водитель.
Фрау Шульц продолжала хранить дипломатическое молчание и не выражала никаких эмоций. Впрочем, она не могла участвовать в разговоре уже по той причине, что он вёлся на русском языке.
Микроавтобус тем временем выехал на одно из городских шоссе и прибавил скорость.
– Сотку идёт… – с тревогой заметил водитель, глядя на спидометр лимузина. – Почти сто десять.
– Да они на «Формуле» и до трёхсот разгоняются, – успокаивая больше самого себя, молвил переводчик.
– На «Газели»? – бросил в его сторону скептический взгляд водитель.
«Газель» тем временем начало водить из стороны в сторону.
– Убьёшься, Миха! – простонал водитель.
– Надо что-то делать… – занервничал администратор. – У тебя мобильный гаишника есть?
– Откуда?
– И у меня нет. Погоди-ка… Фрау Шульц! – повернулся он к эскорт-директору. – Вы не могли бы, – переводчик заговорил по-немецки, – позвонить герру Шумандеру и попросить его ехать медленнее.
– Во-первых, – лицо Барбары приняло крайне надменное выражение. – Михаэль – профессиональный гонщик, а потому никогда не едет медленно, если можно ехать быстро. А, во-вторых, как законопослушный гражданин он не пользуется мобильным телефоном при управлении автомобилем. В Германии даже звёзды спорта чтят закон.
– Тогда скажите, пожалуйста – заёрничал администратор. – Почему Ваша законопослушная звезда спорта позволяет себе нарушать разрешённый на российских дорогах скоростной режим?
– У Вас будет возможность спросить об этом самого Михаэля, – фрау Шульц демонстративно отвернулась к окну, позволив ещё раз полюбоваться своим скульптурным профилем.
– Послушайте, Барабара, – переводчик снова глянул на виляющую в заносах «Газель». – Если мы сейчас его не остановим, у меня такой возможности не будет. И у Вас тоже.
Эскорт-директор посмотрела на переводчика с прежней надменностью, но её синие глаза подёрнула пелена сомнения. Она достала из сумочки мобильный телефон и стала набирать номер. Через несколько секунд салон лимузина огласил гимн «Формулы-1» – мелодия звонка телефона Шумандера.
– O, main Got! – Барбара с ужасом посмотрела на нишу в подлокотнике: мобильник Михаэля находился там.
– П…ц! – воскликнул переводчик.
– Что Вы сказали? – вздрогнула эскорт-директор.
– Я сказал, что сложившая ситуация находится на грани катастрофы. Автокатастрофы, – уточнил админ.
– Слушай, – в голове водителя, судя по его голосу, созрел какой-то план. – Я сейчас пойду в обгон, а ты, когда мы поравняемся, крикни ему в окно.
– Давай! – сжал кулаки переводчик.
Тяжёлый «Мерседес-Пульман» включил левый поворотник и начал перестраиваться в соседний с «Газелью» ряд. Однако Шумандер совершил точно такой же манёвр.
– Попробуй справа! – предложил администратор.
«Пульман» попытался взять правее, но гонщик снова его не пустил.
– Он не позволит Вам этого сделать! – вдруг заявила Барабара. – Он вошёл в режим гонки и теперь его ничто не остановит! Михаэль будет сражаться до победы.
– Что? – не понял немецкого водитель.
– Она говорит, что у него крыша, как на «Формуле» поехала, – «перевёл» администратор.
– Сейчас он этот драндулет на крышу и уложит… – мрачно предрёк водитель.
Однако вопреки его предсказаниям, Шумандер начал тормозить, и на ближайшем перекрёстке ушёл влево из правого ряда.
– Вот джигит! – с облегчением воскликнул водитель «Мерседеса», несмотря на то, что ему пришлось проехать перекрёсток прямо, потеряв «Газель».
Промчавшийся намного дальше «БМВ» тоже остановился, включил «аварийку» и начал сдавать задним ходом. Попятился и «Пульман». Доехав до середины пропущенного перекрёстка, автомобили последовали по улице, на которую свернул микроавтобус. Именно здесь заканчивался маршрут, на котором решил поработать сегодня Михаэль Шумандер.
– Шу-ман-дер! Шу-ман-дер! – скандировали пассажиры, подбрасывая гонщика в воздух.
Михаэлю к подобным пируэтам было не привыкать: такие же
