видел – так что? Ты стесняешься меня? Стыдишься, что мы с тобой встречаемся? Что… любим другу друга?
– Милый ты мой, единственный… Ничего я не стыжусь… а неловко как-то… И что, можно… и остаться тут… и на всю ночь?
– Можно, милая, можно. Только я сбегаю, скажу, где меня искать в случае чего.
– Как скажешь? Стыд-то какой…
– Что? Я скажу, что мы с женой в крайней комнате…
– С женой? Никитушка… Я верной тебе женой буду… перед людьми и перед богом…
– Передохни… Я сейчас…
Кулигин быстро вернулся.
– Петя спит, я забежал, – сказал он запирая дверь. – А ты думаешь, те то две комнаты кем заняты?
– Да бог с ними! Иди ко мне! Я тут одеялки нашла и подушку…
– Командиру спасибо.
– Что, это Свиридов устроил? Верно, он?
– Верно.
– Голова ваш командир… Ну, иди…
ПРОГУЛКА ПОСЛЕ ТАНЦЕВ
Свиридов и Тоня после танцев отправились на прогулку.
– Как тебе сегодняшние танцы?
– Нормально. Засиделись все – сил нет. А насчет платья человек десять за вечер подошли…
– А что насчет платья?
– Во-первых, всем мое платье понравилось, женщины это отметили. Во-вторых, я его сама шила – просят пособить, посоветовать, раскроить…
– Ателье открой.
– Ну, да! Гришу главным художником – мы ведь вместе с ним это платье продумывали.
– И очень неплохо получилось, я тоже отметил.
– Будто бы! И не заметил небось, в чем я одета.
– Как тебе не совестно? Я еще дома тебя всю осыпал комплиментами!
– А как на Лену мужики набросились? Это же надо! И как это Потап позволяет.
– Он знает, что она настоящая только с ним, а все остальное – игра. Ты видела, как она играет с Петей Дормидонтовым?
– Они оба играют, и с каким удовольствием! А дела у наших мальчиков идут вполне успешно, я смотрю. У них уже вполне сложившиеся симпатии.
– Гриша хорошо танцевал?
– Даже удивительно! Лена мне потом шепнула, что он вел ее совсем как взрослый мужчина!
– Скучновато ему без сверстников. Один только Мальчик…
– Зато ему столько людей уделяют так много внимания…
МАШИНИСТКА
Устроившись за несколько непривычным пультом клавиатуры, но с привычным расположением клавиш, Сусанна Эммануиловна надела наушники и включила диктофон.
«Добрый вечер, Сусанна Эммануиловна. Несколько слов по организации работы. Все, что вы слышите до слова «поехали» – не для печати, а для вас. Если мне нужно в середине текста сделать примечание для вас, то будет слово «стоп», после которого следуют примечания и замечания. Не утруждайте себя расстановкой абзацев, можете вводить текст слитно. Не понятые вами слова заменяйте многоточием. Итак, поехали!»
Сусанна Эммануиловна привычно опустила пальцы на клавиатуру, но скорость речи Свиридова была так велика, что ей пришлось сразу же нажать педаль паузы и в дальнейшем постоянно пользоваться ею.
В кресле у стола сидел вежливый капитан, читал какую-то книгу, на экране, похожем на телевизионный, перед Сусанной Эммануиловной появлялся сам собою набираемый ею текст, кругом было тихо и только четкий и быстрый голос Свиридова в наушниках…
Когда голос прекратил диктовать, вежливый капитан предложил сделать перерыв, предложил кофе. Несмотря на всю свою годами выработанную нелюбовь к военным Сусанна Эммануиловна приняла его предложение и ей показалось, что капитан совершенно искренен с нею.
Она довольно быстро справилась со всем материалом, надиктованным на кассеты, и капитан сам отвез ее домой. Она задремала в машине, капитан разбудил ее около дома и проводил до дверей, и ушел только после того, когда заспанная дочь открыла дверь и впустила мать в дом.
СВИРИДОВ на РЕКОНСТРУИРУЕМОЙ УСТАНОВКЕ
А в это время Свиридов посетил корпуса реконструируемой установки. В корпусе 100А уже срезали полностью старые металлоконструкции и приступили к прокладке каркаса фальшпола, а в стороне слесари гнули каркасы пультов управления и раскраивали листы металла.
На втором этаже смолисто пахло стружкой.
Свиридов поднял душистый завиток.
– Живое дерево… Так бы взял рубанок и прогнал бы стружку…
– Так за чем дело стало? На, возьми да прогони, раз охота есть…
В корпусе 100Б устанавливали стойки и спорили с геодезистом, производящим разметку и выверяющим вертикаль.
Спорящие пытались привлечь Свиридова каждый на свою сторону, но он отмахнулся от них – разбирайтесь сами! – и расписавшись в журнале у дежурного поехал домой.
Тоня уже спала, подложив под щеку сложенные руки. Гриша спал, разметавшись на кровати и отпихнув теплое одеяло – в комнате было тепло.
Свиридов улегся и привычно настроился на шесть утра – он проснется ровно в шесть ноль ноль.
У БРЫЗГИ. СВИРИДОВ У БРЫЗГИ
С утра Свиридов уехал в город и отправился в горотдел Госбезопасности к майору Брызге.
– Вот, Назар Захарович, интересуют меня эти граждане. Ничего про них сказать не можешь? – Свиридов протянул майору листок бумаги с несколькими фамилиями.
– И чего это они вас интересуют? – протянул майор. – Я бы к этому списку добавил пару фамилий для полноты картины.
– Да ну? Значит, известные вам лица?
– Это – татарская мафия в нашем городе. Потихоньку, полегоньку, а глядишь – уже мафия, уже контроль над рынком, уже разбой, уже совращение малолетних, уже наркотики.
– Познакомьте меня с вашими материалами по наркотикам. И еще по любым делам, если там фигурирует фамилия Белясь.
– Это вы высоко берете. Мы такие дела прищурясь не видим – уж больно вонючий мужик с хорошей лапой наверху. Пойдем, посмотришь наши материалы.
Свиридов покопался в материалах горотдела.
– Слушай, Назар Захарович, я тебя подставлять не буду и ссылаться на твои материалы – тоже. А завтра утречком приезжай-ка ты ко мне со своим следователем и с собачкой, натренированной на наркотики.
– Неужто и у вас появились?
– А ты приезжай.
СВИРИДОВ НА УСТАНОВКАХ
Из города Свиридов проехал прямо на установки. В двух корпусах – 100А и 100Б – вспыхивали сполохи сварки, звенел металл и мелькала стройная фигура Лены Долгополовой в строгом брючном костюме. Менее соблазнительной в этом костюме она не стала, но хоть на ее длинные открытые ноги никто не пялился.
Очень толково и содержательно Лена рассказала Свиридову, что именно делают монтажники сейчас и что они будут делать потом, показала эскизы. Свиридов отметил, что уже довольно большое количество эскизов сделаны не ее рукой, а оформлены в проектном отделе.
А на втором этаже корпуса установки 100А во всю работали строители – рушили старые перегородки, намечали новые. Там Свиридов встретил Карцеву, всю засыпанную строительной пылью.
