Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 51
– Кроме того, миссис Карноу – ваша клиентка, – ехидно вставил Кремер.
Вулф проигнорировал это замечание, и правильно сделал.
– Второе обстоятельство состояло в том, что я обнаружил еще один мотив. Его подсказало мне письмо, которое миссис Карноу принесла сюда вчера, последнее письмо, написанное ее мужем почти три года назад. – Он выдвинул ящик стола и достал оттуда несколько листков бумаги. – Вот оно. Я прочту только отрывок, имеющий отношение к делу. «Кстати о смерти, если не я его убью, а он меня, ты узнаешь, что я сделал до отъезда из Нью-Йорка, и это тебя шокирует. Хотел бы я в этот момент оказаться рядом, чтобы увидеть, как ты это воспримешь. Ты всегда говорила, что деньги тебя не интересуют, они того не стоят. Еще говорила, что я злой только на словах, а на деле нет, потому что во мне нет злости. Теперь ты все узнаешь. Правда, придется умереть, чтобы посмеяться в последний раз, и смех этот будет злобным. Хотел бы я понять, люблю я тебя или ненавижу? Эти чувства трудно отличить друг от друга. Вспоминай меня в своих снах».
Он положил бумаги назад и закрыл ящик.
– Миссис Карноу полагала, что муж составил новое завещание, лишив ее наследства, однако тут есть два возражения. Во-первых, владелец состояния не может просто так взять и безосновательно лишить наследства жену, а во-вторых, это был бы поступок человека не злого, а подлого. Но слова «кстати, о смерти» в самом деле подразумевают некую связь с завещанием, и встает вопрос: каким образом этот человек мог изменить завещание, чтобы заставить эту женщину беспокоиться о деньгах? Намерение заставить ее беспокоиться в письме читается явно. – Вулф поднял руку. – Учитывая известные мне обстоятельства, напрашивается вполне правдоподобный вывод: Карноу действительно составил новое завещание, по которому жена получала все. Разумеется, такой оборот дела должен был бы ее шокировать, так как порождал у нее то же беспокойство, какое испытывал он, думая о своих родственниках – насколько их следует баловать? А поскольку это были его деньги и это были его родственники, для нее такая альтернатива стала бы еще более мучительной, чем для него. Согласен, по отношению к жене это был далеко не добрый поступок. Кроме того, он наверняка держал в уме еще одно соображение – он не хотел оставлять им бóльшую часть наследства. Хотя миссис Карноу не сказала об этом прямо, я догадался, что ее муж не считал родственников образцом в вопросах управления финансами.
Энн Хорн резко повернула голову и сказала Кэролайн:
– Спасибо, Лайн, дорогая.
Кэролайн промолчала. Судя по напряженному выражению лица и застывшей позе, она боялась раскрыть рот, чтобы не взорваться.
– Потому, – продолжал Вулф, – мне показалось, что гипотеза о новом завещании Карноу заслуживает некоторого исследования. Обращаться с таким вопросом к вам было бы глупо. Предположим, об этом знал его друг и адвокат мистер Биб, но его спрашивать было бы бестактно. Не знаю, слышал ли кто-нибудь из вас когда-нибудь имя Сола Пензера?
Все молчали. Никто даже не кивнул. Наверное, все они были в трансе.
– Я прибегаю к услугам мистера Пензера всякий раз для выполнения важных поручений, когда мистер Гудвин занят другим делом. Мистер Пензер обладает незаурядными качествами и способностями. Я сказал, что, если мистер Биб подготовил новое завещание мистера Карноу, то, вероятнее всего, текст отпечатала секретарша, и мистер Пензер взял на себя труд встретиться с секретаршей мистера Биба и поговорить с ней, не вызвав у нее подозрений. Столь щекотливое поручение я мог доверить только ему или мистеру Гудвину. Сегодня днем мистер Пензер явился к ней под видом следователя из Федерального агентства страхования якобы для устранения некоторой путаницы в номере социальной страховки.
– Выдал себя за представителя закона! – возмутился Биб.
– Возможно, – согласился Вулф. – Если следователи страхового агентства – представители закона, то мистеру Пензеру лишь остается ждать возмездия. За десять минут он собрал целый арсенал данных. Секретарша мистера Биба, по имени Вера О’Брайен, работает у него два с половиной года. Ее предшественница, по имени Хелен Мартин, оставила службу у мистера Биба в ноябре тысяча девятьсот пятьдесят первого года, поскольку вышла замуж за некоего Артура Рабсона и переехала к мужу в Южную Каролину, в городок под названием Флоренс, где у него свой гараж. Так что если Карноу составил новое завещание до отъезда из Нью-Йорка и если его подготовил мистер Биб, то напечатала его секретарша Биба, нынешняя миссис Артур Рабсон.
– Три «если», – пробормотал Кремер.
– Да, – согласился Вулф, – но все можно проверить. Я очень хотел сам позвонить миссис Рабсон, но это было слишком рискованно, потому мистер Пензер полетел самолетом в Колумбию, а я позвонил туда и нанял небольшой самолет, который отвез его во Флоренс. Он позвонил оттуда час или немногим больше назад. Он встретился с миссис Рабсон. Та уже подписала показания и готова в случае необходимости приехать в Нью-Йорк. Она сказала, что мистер Биб продиктовал ей текст нового завещания мистера Карноу осенью тысяча девятьсот пятьдесят первого года, что она отпечатала его собственноручно и что она была одним из свидетелей, удостоверивших подпись Карноу. Вторым свидетелем была женщина по имени Нора Уэйн, работавшая в соседнем офисе. Миссис Рабсон считает, что мисс Уэйн не читала завещания. В нем Карноу завещал жене все состояние и просил со свойственным ей благоразумием позаботиться о его родственниках, названных поименно. Миссис Рабсон не знала, что…
– Сидни не мог так поступить! – воскликнула тетя Маргарет. – Не верю! Джим, ты так и будешь сидеть и моргать?
К Бибу повернулись все, кроме Вулфа.
– Должен сказать, – продолжил он, – что тем временем мистер Гудвин сделал очень полезное дело. Например, он выяснил, что единственная вещественная улика против мистера Обри, его визитная карточка, которую нашли в кармане у мистера Карноу, была доступна вам всем во время вашей встречи в прошлую пятницу.
– Каким образом? – спросил Кремер.
– Вы узнаете, – заверил Вулф, – вам понравится. – Он перевел взгляд на Биба. – Кажется, мистер Биб, у нас все же появился повод задать вам вопрос. Хотя, как сказал мистер Кремер, отвечать вы не обязаны. Что случилось с последним завещанием мистера Карноу?
Впоследствии вспоминая этот момент, я решил, что, наверное, тут Биб сделал свою лучшую ставку. Поскольку он был адвокатом, можно было бы предположить, что он просто не станет отвечать, но, понимая, что с завещанием он точно влип, он за то короткое время, какое у него было, вероятно, решил взять на себя мелкую вину, чтобы увернуться от самой тяжелой.
Он обратился к Кремеру:
– Мне хотелось бы поговорить с вами наедине, инспектор, с вами… и с мистером Вулфом, если вы хотите, чтобы он присутствовал.
Кремер взглянул на Вулфа.
– Нет, – сказал Вулф. – Либо откажитесь отвечать, либо отвечайте здесь и сейчас.
– Хорошо. – Биб расправил плечи и вздернул подбородок; с того места, где я сидел, мне не было видно его глаз за очками в черной оправе. – Это разрушит мою репутацию в профессиональном плане, и я горько сожалею о той роли, которую сыграл. Я рассказал Энн о новом завещании примерно за месяц до того, как пришло извещение о гибели Сидни. Это была моя первая ошибка. Я это сделал… из-за своих чувств к ней. В то время я сделал бы едва ли не все, что она хотела. Когда мы узнали, что Сидни погиб, она пришла ко мне в офис и уговорила показать ей завещание. Я был даже…
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 51
