«Мияко, как ты могла бросить меня, не сказав ни слова?»
Мисс Суги, Рюсэй и Чи вместе позавтракали на открытой кухне с видом на гору. Мисс Суги приготовила блюдо из парового риса с запеченной на гриле рыбой аю, суп мисо, рулет из омлета, нарезала соления. Незамысловатая еда получилась свежей и аппетитной, рис — воздушным и таким вкусным, что годился в самостоятельное блюдо.
После завтрака Рюсэй попросил мисс Суги отвести их с Чи на то место в лесу, где покончила с собой Мияко, чтобы возложить цветы.
— Вы точно этого хотите? — спросила мисс Суги, собирая грязную посуду. — С эмоциями справитесь?
— Не беспокойтесь! — попросила Чи, помогая мисс Суги убирать со стола. — Ради этого мы сюда и приехали.
— Ну, хорошо.
— Простите, что доставляем вам хлопоты, — проговорил Рюсэй, кланяясь.
— Да какие с вами хлопоты?! — воскликнула мисс Суги. — Но здесь не Токио, цветочных салонов магазинов нет. Придется самим собирать их в поле.
— Уверен, букет мы соберем.
Вскоре после этого все трое вышли из клиники.
Утром деревня выглядела совсем иначе — без густого тумана она не казалась таинственной и неземной. Домов было двадцать с лишним, стояли они поодаль друг от друга, при некоторых имелись загоны для коз и кур.
По дороге в лес мисс Суги и ее спутникам встретились две женщины с корзинами, полными белья, за спиной. Все друг другу поклонились.
— За последние годы жителей у нас поубавилось, — сказала мисс Суги. — Кое–кто из молодежи в город перебрался.
Гэта, традиционные деревянные сандалии, не мешали мисс Суги — она уверенно вела своих гостей в лес. Вероятно, она частенько туда ходила.
— Откуда вы родом, мисс Суги? — полюбопытствовала Чи. — Вы же не местная?
— Я выросла в Осаке.
— Вот уж не подумала бы! Кансайский, диалект у вас не слышен.
— Это потому что моего отца перевели в Токио, а вместе с ним переехала вся семья, — ответила мисс Суги, скупо улыбаясь. — Он тоже был доктором.
— Что же привело вас сюда?
— Предпочитаю думать, что судьба, — ответила мисс Суги и жестом показала на простирающееся перед ними поле. — Летом тут и ирисы, и лилии, но сейчас осень, поэтому остались только дикие розы. — Она махнула рукой на границу расчищенного участка. Там в полутени высились колючие кусты. — Выбирайте! .
Белые и розовые бутоны усеяли кусты: розы прекрасно цвели и в прохладную погоду. Чи смотрела на них с благоговением. Таких крупных роз она еще не видела. Чуть приблизившись к полю, Чи села на корточки перед кустом белых роз. Рюсэй встал рядом с ней.
— Такая красота растет сама по себе! Без участия человека, представляешь? — спросила Чи, повернувшись к нему.
— Угу, — рассеянно пробубнил Рюсай. Хочешь белые розы?
Чи кивнула, и Рюсэй начал отламывать цветы.
— Осторожно, шином не уколись! — предупредила мисс Суги, но было уже поздно — Рюсэй уколол палец.
— Давай я сама соберу.
— Да все в порядке. — Рюсэй высосал кровь из ранки, встал и повернулся к мисс Суги;
— Думаю, цветов нам хватит.
— Отсюда и до места недалеко, — сказала мисс Суги.
Рюсэй и Чи последовали за ней по тропе, убегавшей обратно в лес, продолжению той, что привела их сюда из деревни. Деревья вдоль этой тропы росли старые, с раскидистыми кронами. Под ногами переплетались толстые корни, облепленные мелкими грибами, с хрустом ломались веточки.
— Вчера мы были где–то здесь? — спросила Чи, глянув на Рюсэя.
— Возможно, — сказала мисс Суги. — Этот лес как–никак почти всю гору занимает.
— Здесь так тихо. Люди сюда часто приходят?
— Приходят за дровами, но не в это время года. — Мисс Суги потрогала дерево: — Даже на ощупь очень сыро. На растопку такое не годится,
— А звери здесь есть? Не насекомые, не ночные твари, а звери? — поинтересовался Рюсэй, наверняка вспомнив кошку, которую он якобы слышал.
— Местные верят, что на горе когда–то жили лисы, но по–моему, это сказка.
— А храм в честь чего? — спросила Чи. — Его кто–нибудь поссщает?
— Он в честь богини земли. Для посещения закрыт. Он заметно обветшал с тех пор, как скоропостижно скончалась последняя мико[10]. Случилось это давно, еще до моего приезда сюда, но замену ей так и е подыскали.
— Она болела?
— Нет, упала в лесу и сломала ногу. Хватились ее лишь через несколько дней. Жила-то она отшельницей. Местные нашли ее уже мертвой. Дело было зимой, так что умерла она либо от персохлаждепия, либо от обезвоживания.
— Как грустно!
— Да уж. Говорят, бедняжка была молодой. — Мисс Суги резко остановилась и глубоко вдохнула. — Мы на месте. Здесь Мияко рассталась с жизнью.
В груди у Чи стало тесно: она во все глаза смотрела па дерево с широким стволом, ближе к основанию мшистым. К нижней ветви кто–то привязал лоскут белой ткани.
— Как же Мияко туда залезла? — спросила
Чи, чувствуя, что в горле перссохло. — Деревото высокое.
— У нее с собой была стремянка, — пояснила мисс Суги. — Местные унесли ее после того, как сняли тело, но пометили дерево белым лоскутом,
Чн опустилась на колени и прислонила розы к толстому стволу. Прижав ладони друг к другу, она прочла беззвучную молитву: «Мияко, пусть тебе будет спокойно там, куда ты ушла».
Чи выпрямилась и повернулась к Рюсэю, тот оцепенело смотрел на белый лоскут.
— Рюсэй! — позвала Чи, но он не шелохнулся. — Рюсэй! — громче повторила она.
— Пожалуйста, возвращайтесь без меня, — попросил он, не сводя глаз с дерева. — Я хочу побыть здесь один.
— Нет! — возразила Чи. — Вдруг ты заблудишься, как мы вчера?
— Не заблужусь. Нужно просто идти по тропе обратно, так ведь?
— Я не оставлю тебя здесь, — уперлась Чи.
— Сказал ведь, что не заблужусь, — вздохнул Рюсэй.
Чи замялась, но мисс Суги за руку повела ее Прочь.
— Мы будем ждать тебя у цветочного поля.
Рюсэй наконец к ним повернулся:
— Спасибо… и простите, что доставляю хлопоты.
Мисс Суги и Чи зашагали обратно по троие. Когда Рюсэй скрылся из виду, мисс Суги спросила:
— Это он нравился Мияко?
— Она так и говорила вам? — удивилась Чи.
— Она говорила, что в Токио есть парень, который еи нравится.
— Да, думаю, это он, — ответила Чи после небольшой паузы.
