— Не должны? — переспросил Дэвид. — Твое отношение к Кариму заметно улучшилось. Значит ли это, что твое мнение о нем переменилось? Ну-ка вспомним, как ты его называла. Ах да, «высокомерный старый диктатор», не так ли?
— Да, и так тоже называла, — ответила Билли, выходя из комнаты. И, обернувшись в дверях, добавила: — Еще я убедилась, что он порядочный человек, с чувством юмора и гораздо более ранимый, чем я предполагала. Нельзя плохо относиться к такому человеку. — Она остановилась, чтобы взять свою сумочку, и внезапно вскрикнула:
— Моя гитара?!
Билли только сейчас поняла, что ни на минуту не забывала о своей любимой, но, как ей казалось, безвозвратно утерянной вещи. Не сдержав крик радости, она бросилась к кровати, с волнением взяла ее в руки. Первое, что ей бросилось в глаза, это то, что разбитые части собраны с таким мастерством, что невозможно определить с первого взгляда следы трещин, а вся поверхность была до блеска отполирована.
— Ее доставили на вертолете сегодня днем, и я надеялся, что ты зайдешь ко мне, когда закончишь свои эксперименты с Юзефом.
— Не хотела тебя отвлекать от работы, — ответила она, прижимая к себе гитару и любовно поглаживая ее. — А еще мне хотелось пойти с Юзефом, чтобы посмотреть, какое впечатление произведет его прическа на Дайну.
— Она была потрясена?
Билли кивнула.
— Она наконец-то сказала ему несколько слов. Во всяком случае, Юзеф был счастлив. — Она провела пальцем по еле заметным трещинам. — Посмотрим, как она будет звучать теперь.
Стоя у нее за спиной, Дэвид сказал:
— Все-таки она нравится тебе больше, да? А я надеялся, что ты уже успела полюбить новую.
Билли подняла голову, чтобы посмотреть ему в глаза:
— Но ведь мы всегда радуемся старым друзьям после разлуки. Я полюблю новую так же, дай мне только время. — Положив гитару на кровать, она продолжала: — Я должна найти для нее какое-нибудь специальное место.
Он протянул руку и положил ей на грудь, там, где сердце.
— Ты уже сделала это, любовь моя.
— Я согласна с тобой, — ответила Билли, накрыв своей рукой его руку и сжав ее. — А теперь нам лучше поторопиться.
— Одну минуту, — проговорил Дэвид, притягивая Билли к себе. — Дай мне обнять тебя, я не делал этого так давно, что успел забыть, какой ты становишься близкой и родной, когда я держу тебя в объятиях.
Она прижалась к нему, наслаждаясь теплом и запахом его тела.
— Совсем недавно ты обнимал меня — всего несколько часов назад. Но мне они показались вечностью, я неуютно себя чувствую, когда тебя нет рядом со мной.
— Невероятно долго, — прошептал он и поцеловал ее так любовно и нежно, что она затрепетала. Его руки ласкали ее грудь сквозь тонкую материю платья. — Ты мне больше нравишься в джинсах и рубашке, мне легче добраться до тебя. Боюсь, что этот вечер покажется тебе скучным.
— Я недостаточно соблазнительна? — огорченно спросила Билли.
— Это не совсем так, — ответил Дэвид. — Ты всегда желанна. Мне иногда хочется, чтобы ты была более откровенна в своих чувствах.
— Иногда? — повторила Билли.
— По утрам, вечерам и ночью. Всегда. — Он повернул ее к двери. — Думаю, нам пора идти, потому что я чувствую в себе желание показать тебе, как это должно быть, немедленно. — Дэвид весело подмигнул ей. — Кроме того, чем скорее мы покончим с обедом и обязательными разговорами, тем скорее я утащу тебя в свое логово для более приятного времяпрепровождения.
— А чудеса? — нахмурив брови, спросила она.
— А об этом нечего и говорить. Чудеса будут с нами всегда, любовь моя.
Глава 8
— Шарон!
В голосе Дэвида не прозвучало ни капли удивления, когда к нему подошла женщина с протянутой для приветствия рукой.
Это была одна из самых красивых женщин, которых когда-либо доводилось встречать Билли. Блестящие черные волосы обрамляли лицо с гладкой матовой кожей, огромные карие глаза светились умом и спокойствием. Она держалась уверенно и с достоинством, было видно, что она не в первый раз находится в обществе Дэвида.
Обменявшись рукопожатием с Шарон, Дэвид повернулся и представил ее Билли. Как в тумане она с удивлением услышала свой вежливый ответ. Затем у нее перехватило горло, и она почувствовала, что сейчас задохнется. Вместе с внезапной и резкой болью в ней с каждой секундой нарастала паника.
Шарон принялась что-то весело рассказывать, но Билли уже с трудом различала отдельные слова. Она вдруг захотела немедленно уйти.
— Извините, — торопливо начала она, — но я вынуждена покинуть вас. Я надеюсь, вы простите меня.
Краем глаза она заметила удивление на лице Дэвида и бросилась к двери. По коридору Билли мчалась не помня себя. Вдогонку ей несся голос Дэвида, но ничто уже не могло остановить ее. Ей необходимо было избавиться от страха, охватившего ее при виде женщины, которая одним только своим присутствием дала понять Билли об отношениях, связывавших ее и Дэвида в недалеком прошлом. Этого Билли не могла вынести ни минуты.
Едва она успела захлопнуть дверь своей комнаты, как следом за ней ворвался Дэвид. Его лицо было искажено гримасой, но не злости, а тревоги.
— Ради Бога, Билли, что случилось? Ты бледна как полотно. Я никогда не видел тебя такой. Что с тобой, милая?
Его глаза смотрели на нее с таким желанием понять и помочь, что ей стало неловко за свой поступок.
— Я же предупреждала тебя, что иногда веду себя странно, — в волнении проговорила она. — Прости меня, я была невежлива с твоей гостьей. Извинись за меня перед ней.
Билли села на кровать и машинально потянулась к гитаре, которая лежала рядом. Она прижала ее к себе и почувствовала, как к ней возвращается уверенность.
— Она должна простить меня, она такая милая.
— Шарон? Это все из-за нее? — В его глазах промелькнуло облегчение. — Послушай, я же говорил тебе, радость моя, что между нами ничего нет. Это не я пригласил ее. Я слышал, что Карим пригласил женщину для компании, но я совсем не предполагал, что это будет Шарон. Хотя, конечно, я мог бы догадаться. Она умна, а Карим ценит это качество в женщинах.
— Она женщина Карима? — безжизненным голосом спросила Билли. — А он не староват для нее?
— Никто не почувствует себя старым, когда рядом такая девушка, как Шарон, — смущенно сказал Дэвид. — Она любого сделает счастливым.
«Но ведь и Дэвида она делала счастливым. Да и не она одна», — пронеслось в голове Билли, а вслух она произнесла:
— Конечно! Она ведь просто великолепна!
— Поэтому нет никакого повода для ревности и беспокойства, — мягко уговаривал ее Дэвид. — Для меня ты всегда единственная женщина в мире.
