— Ты так это говоришь, будто я несчастна, работая в магазине. Но это не так. Возможно, мне и не нравится шить, но я люблю людей. Моих служащих и моих покупателей. И я не собираюсь от них отказываться.
Мэтти отодвинулась от его руки и отошла. Она налила воды в стакан и выпила ее, просто чтобы занять себя чем-нибудь. Она не могла больше выносить его внимания.
Наконец Брэд нарушил молчание:
— И все же тебе следовало рассказать мне о долге.
— Я никому не говорила.
— Даже семье? — Мэтти покачала головой. — А Джесс? — (Вновь отрицание.) — Возможно, они могли бы тебе помочь.
— Возможно. Я все время откладывала этот разговор. Я не хотела, чтобы кто-то знал, насколько я была глупой, доверяя Майку наши деньги. Мы ведь не хотим, чтобы те, кого мы любим, видели нас с худшей стороны, верно?
Брэд засунул руки в карманы, наклонив голову так, чтобы она не могла видеть выражение его лица.
— Я мог бы одолжить тебе денег, — неожиданно произнес он.
Мэтти взглянула на него.
— Я бы не позволила тебе этого сделать, даже если бы знала, что эти деньги просто где-то у тебя валяются.
— Нет, но я мог бы продать часть акций и сделать кое-какие вложения.
Она изучала Брэда из-под ресниц, чувствуя искушение позволить ему решить все ее проблемы, желая представить — хотя бы на мгновение, — что именно он ее рыцарь на белом коне… А затем Мэтти моргнула, и реальность вернулась.
— Спасибо за предложение, но — нет. Не беспокойся о нас. Я что-нибудь придумаю. — Мэтти невесело усмехнулась.
Брэд улыбнулся в ответ.
— Не принимай скоропалительных решений. Возможно, я еще смогу сотворить чудо.
Проснувшись в пустой кровати на следующее утро, Мэтти не удивилась. Брэд всегда вставал рано за исключением того случая, когда она готовила ему яблочный пирог.
Мэтти потянулась, зевнула и улыбнулась, вспомнив прошлую ночь. Когда они занимались любовью, это было не только страстно, но и удивительно нежно. И сегодня был его день рождения. Мэтти должна была сделать для него что-то особенное.
Мэтти перекатилась по кровати, зарывшись носом в подушку, на которой он спал. Наволочка до сих пор хранила его запах. Мэтти узнала этот запах и ухмыльнулась — так пах ее гель для душа.
И только начав выбираться из кровати, она заметила Брэда. Он сидел на единственном стуле, бывшем в ее спальне, полускрытый сумраком раннего утра. Брэд сидел, поставив локти на колени, переплетя пальцы и внимательно глядя на нее.
И в этот момент она поняла, что что-то не так.
Расслабленный, сексуальный Брэд прошлой ночи исчез. Мэтти чувствовала напряженность и серьезность делового Брэда. И она заранее знала: что бы он ни собирался ей сказать, она не хотела этого слышать.
— Я тут подумал… — Он встал и подошел к кровати. Мэтти подвинулась, чтобы он мог сесть, но он остался стоять, положив руки на бедра, в незаправленной рубашке и потертых джинсах.
Мэтти слабо улыбнулась, тайно надеясь, что его следующие слова будут чем-то вроде «Может, мне стоит завести кошку» или «Мартин Скорцезе — лучший режиссер своего поколения».
Однако вместо этого Брэд сказал:
— Знаешь, ты была права — я хочу жениться. Его голос был глухим и хриплым. — Тебе нужны деньги. Мне нужна жена. Мы оба удивительно подходим друг другу для удовлетворения наших потребностей.
— Нет. — Мэтти зажмурила глаза и покачала головой. — Пожалуйста, не говори этого!
Когда она открыла глаза, то увидела, что он смотрит на нее пустым взглядом, словно не может понять смысла этих слов.
Мэтти ничего не сказала, не зная толком, что можно сказать. Брэд продолжил:
— Мэтти, я прошу тебя выйти за меня замуж.
— Не надо, — прошептала она.
Он или не услышал ее возражений, или не обратил на них особого внимания.
— Ты же сама говорила, что никогда впредь не хочешь беспокоиться о деньгах. Брак со мной это обеспечит. Ты будешь финансово защищена.
Хватит, этого довольно. Мэтти не могла больше спокойно сидеть и слушать, как Брэд говорит об их браке как о деловом соглашении. Она выбралась из кровати, прихватив с собой простыню и обернув ее вокруг тела.
Брэд следовал за ней из спальни на кухню.
— Ты же по-прежнему хочешь иметь детей, не так ли? Тебе этого очень хотелось в юности.
— Брэд, не надо.
Он удивленно моргнул.
— Чего не надо?
— Просто не надо, хорошо? Хватит планировать наше будущее. — Мэтти открыла холодильник, ища той защиты, которую может предоставить только вкусная еда.
— Ты не хочешь детей? — спросил Брэд.
Мэтти тщательно рассматривала содержимое полок.
— Хочу я детей или нет, не имеет никакого значения.
— Но…
— Я не собираюсь выходить за тебя замуж. У нас с тобой детей не будет.
— Я не понимаю. Ты не хочешь выходить замуж?
— Нет. Не хочу.
— Но это же идеальное решение наших проблем!
Мэтти перестала искать еду и набросилась на Брэда.
— Я не хочу быть чьим-то решением проблем!
Неужели не ясно?!
Он смотрел на нее совершенно пустыми глазами.
— Что не ясно?
— Любовь. Брак. Отношения. Ты еще не понял?
Совсем ничего? Жена — это не зверек, которого водят на поводке. Жена — это не то, что можно купить или занять на выходные!
Смятение отразилось на лице Брэда, и он отступил, словно ее слова его ударили.
— Я не думаю о тебе так.
— Нет, думаешь. Ты хочешь жениться на мне потому, что со мной тебе удобно. И потому что этим ты сможешь спасти меня от финансовых затруднений. А не потому, что тебе важна я.
— Это не…
— Нет, так. Две недели назад ты даже не узнал меня. До того, как ты вошел в эту дверь, ты даже не вспоминал обо мне в течение последних десяти лет.
А может, и больше.
Выражение его лица, боль в его глазах натянули все струны ее души. Которые и без того были натянуты слишком сильно.
Мэтти так хотелось протянуть руку и прикоснуться к нему, но вместо этого она скрестила руки на груди.
— Слушай, Брэд, мне жаль, что тебе одиноко. И я понимаю, что ты не хочешь быть одиноким в свой день рождения. Но наш брак ничего не изменит в лучшую сторону.
Краска сбежала с его лица, и Брэд прислонился к столу.
— Я думал, что небезразличен тебе.
— О господи, Брэд, ну как ты можешь так хорошо разбираться в одних вещах и не иметь ни малейшего представления о других?
