Пигмеи изображены на фресках среди руин Помпеи и даже внутри пирамид Древнего Египта. Но официально их открыли английские путешественники только в 1870 г. Ученые того времени приняли их за недостающее звено между обезьяной и человеком. Их привозили как диковины, показывали в цирках.
Пигмеи – не карлики (карликовость вызывается мутацией одного гена), а люди, приспособившиеся к жизни в определенной среде – в экваториальном лесу. Их рост варьирует от 1 до 1,5 м. Они живут в самых жарких и самых влажных районах на экваторе.
Пигмеи – это разные племена, говорящие на разных языках: багиели и медзан (Камерун), бонго и кола (Габон), ака и мбензеле (Центрально-Африканская Республика), ква и мбути (Демократическая Республика Конго). В меньших количествах пигмеи живут также в Руанде, Бурунди и Уганде.
Несмотря на различия в языках, они имеют и общие слова, например, «Дженги» – Великий дух леса. Некоторые этнологи Конго выдвигают гипотезу, что пигмеи и банту происходят от одного народа и разделились только 20 тыс. лет назад, адаптируясь к разным условиям окружающей среды. Банту, жители равнин, сохранили рост и перешли к оседлости, занимаясь скотоводством и земледелием, что улучшило их питание и позволило еще подрасти.
Рост пигмеев, лесных жителей, уменьшался из-за трудностей с получением пропитания, особенно для младенцев. Самым мелким удавалось лучше всего прятаться, не попадаться хищникам и находить добычу.
Из 200 тыс. живущих ныне пигмеев 150 тыс. в конце концов осели, часто под силовым давлением властей. Нередко они влачат рабское существование (в частности, в ДРК банту заставляют их выполнять трудные работы за грошовую оплату).
50 тысяч сохранили верность образу жизни предков – собирательству, охоте и рыбной ловле – и непрерывно кочуют, переходя с места на место в зависимости от температуры воздуха и перемещений добычи. Кочевые пигмеи вымирают из-за ускоренной вырубки деревьев в африканских экваториальных джунглях.
XCII
Три шага вперед, два назад
Оглядываясь в историю, мы замечаем, что развитие человечества происходит по схеме «три шага вперед, два назад». Прогрессируя, оно достигает некоей высшей точки, останавливается, разворачивается и отступает, чтобы потом снова начать движение вперед.
Так, римская цивилизация совершенствует и продвигает греческую, переняв ее политические (демократия, республика) и научные (астрономия, геометрия, медицина, архитектура) принципы, черпая вдохновение в греческой религии и языке. Достигнув вершины географической экспансии, она достигает высот также в технологиях, архитектуре, литературе, праве, медицине.
Властвуя в Средиземноморье, Рим простирается от Шотландии на севере до Сахары на юге, от Бретани до земель славян.
Развиваясь, расширяясь, усложняясь, Рим достигает высшей точки к 500 г. н. э.
И там останавливается. На всех границах ему угрожают варвары. На севере в земли Рима вторгаются саксы, пикты (шотландцы с разрисованными лицами), викинги; на востоке германцы, готы, остготы, визиготы, гунны; на юге сарацины, мавры и прочие. В Европе становится опасно жить, повсюду хозяйничают грабители и мародеры, люди мрут от голода и болезней. На место былого порядка приходят фанатизм и насилие.
Прошла тысяча лет, прежде чем кинопленка развития менталитета опять стала двигаться. Художники, осознавшие связь с прошлым, первыми продолжили движение, назвав это «ренессансом». Лучшие творцы той эпохи предпочитают сцены из римской и греческой истории. Театр вдохновляется мифологией. Архитекторы заново открывают забытые технологии, то же самое происходит в медицине, фармацевтике, мореплавании, астрономии.
Однако тысяча лет была потеряна. Что было бы, если бы обошлось без вторжений варваров, если бы эволюция не прервалась в 500 г., если бы не наступило тысячелетие обскурантизма?
История человечества регулярно дает задний ход, делает три шага вперед и два назад.
После отступления она повторяет три шага вперед, так что в конечном итоге наш вид развивается.
При этом два шага назад представляются необходимыми, иначе невозможно дождаться, чтобы наиболее отстающие догнали авангард, слишком забегающий вперед по отношению к остальному стаду.
XCIII
Амазонки
Как писал историк Геродот, амазонки появились после нападения египетской армии 2000 лет до н. э. Войско фараона наткнулось в Каппадокии на скифские и сарматские племена и истребило всех боеспособных мужчин. Тогда женщины решили взяться за оружие и оказать сопротивление египетским захватчикам. В других греческих текстах тоже говорится о народе женщин-амазонок («а» – без, «мазос» – грудь: по легенде, они отрезали себе правую грудь, чтобы было удобнее стрелять из лука) с берегов реки Термодон на северо-востоке нынешней Турции.
Их отношения с мужчинами ограничивались необходимостью продолжения рода (обычно не чаще раза в год, с самыми красивыми уроженцами соседних племен, похищаемыми для роли производителей).
Как писал другой историк, Диодор Сицилийский, они не ведали стыда и чувства справедливости. Родство у них определялось по женской линии. Производя на свет мальчиков, они обращали их в рабство или ослепляли и калечили.
Вооруженные луками со стрелами с бронзовыми наконечниками, они защищались короткими щитами в форме половинки луны. Сигнал к атаке подавался при помощи систра – бронзового бубна.
В эпоху наивысшего взлета амазонок их предводительницей была царица Лисиппа, отлично разбиравшаяся в военной стратегии. Нападая на все соседние народы, она достигла реки Танаис. Лисиппа так презирала замужество и так любила войну, что богиня Афродита решила ее наказать, сделав так, что в нее влюбился ее собственный сын. Чтобы не совершать кровосмешения, юноша утопился в Танаисе. Спасаясь от упреков его духа, Лисиппа привела своих дочерей к берегу Черного моря, где все они основали свои города: Эфес, Смирну, Сирену и Мирину.
