— Нет, Майкл! Нет! Я не могу стать твоей женой!
— Что ты хочешь этим сказать?
Лицо его под загаром заметно побледнело, и она как-то сумела высвободиться из его рук. Он смотрел на нее так, словно не мог поверить тому, что только что услышал; под гримасой боли, исказившей его черты, постепенно проступила горечь разочарования, и он усмехнулся.
— Понятно, — процедил он сквозь сжатые зубы. — Я недостаточно хорош для тебя, да? Внебрачный сын развратного богача и цыганки! Да, я понимаю. Тебе нужно было приключение, и я тебе его предоставил, верно? Боже мой, под твоей невозмутимой оболочкой на самом деле скрывается море противоречий! Пожалуй, я ошибся в Диане. Она хотя бы не скрывает свои недостатки. Она откровенна. И не изображает чувства, которых у нее нет!
— Я тоже не изображаю! — Сара перевела дух, не в силах удержаться от ответа. — Майкл, дело вовсе не в том, что я не… то есть… это не имеет никакого отношения… к тебе, к твоим родителям и твоей обеспеченности. Господи! Просто… я вообще не хочу… замуж!
По лицу Майкла было видно, как он презирает ее за эти жалкие попытки оправдаться.
— У тебя есть мужчина, да? — резко бросил он. — Тот, из-за которого ты сюда приехала. Ведь это он, да? Ты все еще любишь его! Ну и что ты теперь будешь делать? Вернешься к нему, несмотря на его явные недостатки? Он женат? В этом все дело? И ты боялась спать с ним из страха забеременеть? Ну и какой ты себя сейчас ощущаешь? Спокойной? Опытной? Или просто безрассудной?
— Да не в этом дело, говорю тебе! — Сара была в отчаянии. — Майкл, у меня никого нет.
— Нет? — Он ей явно не верил. — Впрочем, неважно. По какой-то одной тебе известной причине ты мне отказываешь. Может, мне больше повезет с Дианой.
— Что ты хочешь этим сказать? — Сара заметно побледнела, и он усмехнулся.
— А почему нет? Я думаю, она возражать не будет. У меня сложилось впечатление, что твое второе я ничего не имеет против того, чтобы занять твое место!
— Ах! — Сара была убита. — Ты не станешь. Ты… ты не сможешь»
— Не смогу? — Он пожал плечами. — Посмотрим. Сара сглотнула и, гладя в его жестокое лицо, почувствовала слабость и тошноту.
— Ты… ты… я… я…
— …меня ненавидишь? — холодно подсказал он, и она беспомощно пока — чала головой.
— Ты… ты говоришь, что любишь меня, а сам… а сам…
— Ревнуешь? — спросил он, и за насмешкой в его голосе скрывалось напряженное ожидание, на которое ей так отчаянно хотелось ответить. Но вместо этого она опять покачала головой и отвернулась, чувствуя, что на нее накатывает бессилие.
Она услышала, как за ним с грохотом захлопнулась дверь, и только тогда повернулась поглядеть ему вслед, пытаясь сдержать подступившие слезы. Но что она могла поделать, в отчаянии спрашивала она себя. Она не хотела, чтобы он чувствовал себя связанным обязательством. Пусть лучше он презирает, чем жалеет ее.
Чувствуя, что медлить больше нельзя, она в последний раз взглянула на себя в зеркало и пошла к двери. Теперь ее ожидала встреча с Дианой, и ей понадобятся все силы, чтобы противостоять злобе, которую та к ней питала.
Спустившись, она постояла в холле, прежде чем идти в столовую. Раздававшийся там голос миссис Пенуорти действовал успокаивающе, и Сара помедлила у дверей, прикидывая, как та отнеслась к появлению Дианы.
Майкл и Диана сидели друг против друга, миссис Пенуорти ставила рядом с прибором Дианы кофейник. Когда вошла Сара, все взглянули на нее, и после секундного замешательства Майкл учтиво встал из-за стола.
— Ах… — Сара смутилась. — Садись, пожалуйста. — Она покраснела, неловко посмотрела на миссис Пенуорти и подошла к столу. — Извините, я задержалась.
Ей пришлось сесть радом с Майклом, так как на ее месте сидела Диана, а экономка поставила третий прибор радом с хозяином. Сара села на край стула, почему-то ощущая себя здесь лишней, и, когда к ней подошла миссис Пенуорти, сказала, что будет только пить кофе.
— Больше ничего не нужно, господин Трегоуэр? — спросила миссис Пенуорти, наполнив чашки. — Может, подать еще яичницу с ветчиной? Что-то на вас не похоже…
— Спасибо, не надо, миссис Пенуорти. — Тон Майкла не допускал дальнейших дискуссий, и, покорно пожав плечами, экономка вышла. Она была явно заинтригована и несколько выбита из колеи неожиданным поворотом событий; интересно, что она обо всем этом думает, опять пришло в голову Саре.
Как только за миссис Пенуорти закрылась дверь, Диана оторвала взгляд от тоста у себя в тарелке и уставилась на Сару.
— Ну? — ядовито спросила она. — Тебе не кажется, что пора мне кое-что объяснить? Например, зачем ты послала мне эту дурацкую телеграмму?
— Зачем я… — Сара широко раскрыла глаза. — Я не посылала никакой телеграммы.
— Нет, посылала…
— Это я послал телеграмму, — спокойно вставил Майкл. Он бесцеремонно посмотрел на Сару. — К сожалению, мне пришлось воспользоваться твоим именем. — Моим именем?
Сара все еще переваривала, что он имеет в виду, как раздался резкий, злой голос Дианы.
— Да как вы смеете? — бросила она, взглянув на Майкла, а потом опять на Сару. — Как вы смеете вызывать меня под фальшивым предлогом? Как вы смеете думать, что…
— Адам умер, — спокойно объявил Майкл. — Месяц назад.
— Что?
Диана без сил откинулась на спинку стула, выбитая на этот раз из своего обычного самодовольного равнодушия ко всему, кроме собственных надобностей, а Сара опять повернулась к Майклу.
— Моим именем? — повторила она. — А что… что было в телеграмме?
— Что умер Адам, что же еще? — Майкл пожал плечами. — Я знал: только это на нее подействует.
— Но ты сказал…
— Я сказал, что хотел сказать, — ровным тоном заявил он, и Сара не могла отвести от него взгляд, загипнотизированная внезапным расширением его зрачков. — Кто вы? — прервал их приглушенный голос Дианы, и, передернув плеча — ми, Майкл повернулся к ней.
— Как, ты не знаешь? — поддразнил он ее, встретив изумленный взгляд.
— Понятия не имеешь? Разве Адам никогда не говорил обо мне?
— Вы… сводный брат? — неуверенно выдавила Диана, и Майкл насмешливо наклонил голову в знак согласия.
— Вернее, единокровный брат, — поправил он ее. — У нас был один отец.
— Да… — Диана пыталась собраться с силами. — Я… я, кажется, что-то припоминаю. Но ведь вы жили в Южной Америке или еще где-то? Мы с вами никогда не встречались. — Ей вдруг в голову пришла одна мысль, и она нахмурилась. — Но… но если Адам умер… — Она запнулась. — Значит, это вы… вы послали ту записку!
— Какую записку, Диана? — спросила Сара, чувствуя, что гнев придает ей силы, которыми, ей казалось, она не обладает. — Ты ведь говорила, что в доме никто не живет, помнишь? Что же Майкл написал в записке, если ты так испугалась, что послала меня вместо того, чтобы поехать самой? Какое-то мгновение Диана была в замешательстве. Впервые в жизни она не могла дать правдоподобный ответ на поставленный ей вопрос и смотрела, поджав губы, в гневное лицо Сары.
