Он был такой теплый, сильный, надежный. Миа поудобнее устроилась у него под боком и крепко уснула.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Ночевка Мэтта у Николаса и Миа прошла с большим успехом. Ему понравилась квартира, при виде самого продвинутого электронного оборудования Мэтт восхищенно присвистнул, ел с удовольствием, как и обыгрывал всех в шахматы. Он даже не выразил протеста, когда Миа произнесла ненавистное «Пора спать», и быстро уснул.
— Все в порядке? — спросил Николас, когда Миа вернулась в гостиную, уложив Мэтта.
— В полном.
Она уютно устроилась возле него на диване, Николас обнял ее за плечи и коснулся губами виска.
— Он тебя обожает.
— Это у нас взаимно. — Миа крепче прижалась к Николасу и почувствовала знакомое возбуждение, какое всегда вызывала в ней его близость. Это была магия, колдовство, примитивное и первобытное. Оно пугало и захватывало.
Тот вечер, когда Миа обнаружила, что Николас — брат Криса, был одним из худших в ее жизни. Теперь же она не представляла и дня, а особенно ночи, в которых с ней не было бы Николаса. Она старалась не анализировать свои чувства, жить одним днем, но, похоже, настало время посмотреть правде в глаза.
— София приглашает нас завтра на обед.
— Еще один словесный спарринг с матриархом Каредас? — Ее голос звучал шутливо, и Николас не сдержал смешка.
— Она будет шелковой, как бриз.
К огромному удивлению Мии, именно так и было. Если дружелюбие Криса было естественным, то явная расположенность Софии стала приятной неожиданностью, а уж сдержанность Анджелины совсем обескуражила Мию. В течение трех перемен блюд слова «брак» и «свадьба» не были произнесены ни разу. Видимо, Николас издал специальный указ, который даже вспыльчивая Анджелина не рискнула нарушить.
Вечер получился на удивление приятным, о чем Миа не преминула сказать Николасу, когда они ехали домой в северный пригород Сифорт по Сиднейскому мосту. Ночь была теплой и ясной, на небе мерцало множество звезд, предвещая еще один хороший летний день.
В последующие два дня Миа договорилась поменяться сменами с одним из продавцов, чтобы отработать в пятницу с утра и субботу с обеда. Утром в субботу она запланировала встретиться с Элис — телефонные разговоры, конечно, хорошая вещь, но они не заменят личного общения.
Они встретились в теннисном клубе во время тренировки Мэтта. Сидя за столиком кафе, сестры пили чай и разговаривали.
— Итак, Крейг, — с лукавой улыбкой начала Миа. — В подробностях, а не в сжатом пересказе.
— Он… хороший. Добрый, заботливый.
— Ты описываешь Крейга-босса, а меня интересует Крейг-мужчина.
— Он джентльмен.
— Он тебя поцеловал?
Ответом Мии стал румянец, заливший щеки сестры.
— Он пригласил нас с Мэттом на пикник в воскресенье.
«Ты на правильном пути, Крейг!» — мысленно похвалила Миа.
— Надеюсь, ты согласилась?
— Думаю, это будет хороший день, — признала Элис. Затем, выразительно вытаращив глаза, заявила: — Все! Теперь ты!
— Все хорошо.
— Что? Это и весь твой ответ?
Что ж, вряд ли у нее будет лучшая возможность поделиться с сестрой своими мыслями.
— Знаешь, мне потребовалось время, чтобы примириться с отношениями, совершенно не соответствующими нормам, которые я установила для себя много лет назад.
— А что тебе дали эти нормы? Мы обе однажды прошли путь, точно соблюдая все эти нормы: сначала знакомство, затем ухаживание, обручение. Я вот даже замуж вышла. И что? — В запальчивости Элис даже подалась вперед. — Ни у одной из нас ничего не вышло.
— Я всегда считала, что человек влюбляется постепенно, сначала дружба, которая перерастает в любовь…
— Нет. Просто ты встречаешь человека и понимаешь, что это он.
— Так просто и быстро? — Миа все никак не могла согласиться. Мгновенная химическая реакция… может быть, но любовь?..
— Иногда я думаю, что только так и должно быть, — задумчиво произнесла Элис.
— Это как-то слишком… — Миа не смогла подобрать слово.
— Быстро? Сильно? Скажи, ты смогла бы жить без Николаса? — вдруг спросила сестра.
— Нет, — без колебаний ответила Миа.
— А хотела бы?
При одной мысли об этом Миа испытала ужасную боль.
— Тогда, — требовательно спросила Элис, — чего ты ждешь?
Ничего, абсолютно ничего.
— Я должна позвонить, — решительно сказала Миа.
Ей требовалось нажать всего одну кнопку.
— Каредас.
— Я не вовремя?
«Только не теряй решимости!» — велела она себе.
— Это Миа…
Как будто ей требовалось представляться? Неужели она не понимает, что ее голос так же знаком ему, как его собственный? Каждая модуляция, легкий смешок, интонация, с которой она произносит его имя… каждый стон, который вырывается у нее в моменты страсти…
Она перевернула его мир, лишила его способности контролировать свою жизнь, приводила в замешательство. Для него это было внове, но он вполне может привыкнуть… к тому времени, как на его руках окажется первый внук.
При этой мысли губы Николаса непроизвольно растянулись в улыбке.
— Смотря что у тебя на уме.
Разве может она сказать по телефону: «Я тебя люблю»?
— Скажи, мы можем отменить сегодняшнее приглашение?
— Могу я знать, почему? — Честно говоря, его присутствие на этом благотворительном вечере было вовсе не обязательно, он вполне мог послать чек.
— Я объясню тебе позже. Пока.
Время после обеда пролетело в лихорадочной суете и волнении, и без помощи сестры она вряд ли бы справилась. Слава богу, рабочий день закончился вовремя, и, прибежав домой, Миа увидела ожидавшую в холле сестру. Они вместе поднялись в пентхаус Николаса.
— Иди в душ и переоденься, — велела Элис, — а я пока накрою на стол.
Полчаса спустя Миа вошла в кухню. На ее лице был минимум макияжа — чуть теней для век, чуть туши для ресниц и блеск для губ. Волосы она собрала на макушке, а из одежды выбрала черные вечерние брюки и шелковую блузку.
— Вау! Оч-чень даже вау! — выразила одобрение Элис словечком из словаря Мэтта. — Все, я ретируюсь.
— Спасибо. — Благодарность Мии шла из глубины сердца. — Я ничего бы не смогла без тебя.
У нее оставалось пять, от силы десять минут до прихода Николаса. Достаточно времени, что написать на карточке то, что она не могла выразить устно. Миа бросила взгляд на накрытый стол, снова мысленно благословив сестру, которая предусмотрела даже свечи в подсвечнике посередине стола, а также столовое серебро и хрусталь.
